Роман Куликов - Цепь судьбы
Валера расплылся в искренней улыбке. Барс едва верил, что все обошлось.
Сержант не ответил, махнул рукой своим людям и сказал:
– Пошли, мужики.
– А оружие? – спросил Валера. – Оружие оставите?
Барс поражался дерзости своего нового знакомого.
– Чего? – фыркнул сержант. – Парни, вы слышали этого дебила? Ты мне должен спасибо сказать, что я добрый сегодня и отпускаю вас, а не оружие клянчить.
– Спасибо, – снова понурил голову парень.
– Вот так-то. Ну все, валите отсюда и на обратном пути лучше мне не попадайтесь. Хотя… – военный пожал плечами, – если при хабаре будете, я от сувенира не откажусь.
Патрульные дружно заржали.
– Когда пойдем назад, чтобы вас тут не было.
Когда патруль скрылся за деревьями, Барс, наконец, перевел дыхание. Валера смотрел на него с торжествующей улыбкой. Ни тени печали на лице, ни следов от слез, а ведь казалось, что они текли чуть ли не в три ручья.
– Эт что сейчас было? – спросил Барс.
– Великая сила искусства! – ответил Валера. – Я разве не говорил?
– О чем?
– Я – актер.
Глава 6
Олег Говорков не помнил, сколько уже времени он сидел так: на крохотном пяточке земле, окруженном ощутимо вибрирующими аномалиями, безвольно опустив руки, свесив голову. Из затягивающегося разреза на правой части груди торчал перламутровый край нового артефакта. В момент вживления Олег вдруг почувствовал резкую физическую слабость, такую, что не мог пошевелиться, но при этом обрел невероятную четкость сознания. Видимо, к чему-то подобному стремятся йоги, когда пытаются достичь состояния, при котором дух может отделять от тела. Вот и сейчас Олегу казалось, будто он покинул свою бренную плоть. Что стоит, возвышаясь над самим собой, оглядывая себя сверху. Изодранная, свисающая лоскутами одежда вся в пятнах высохшей крови, застрявшие в волосах сухие листья и иголки… Выглядел он ужасно, но это его мало волновало. Ведь под лохмотьями, в которые превратились его куртка, рубашка и брюки, уже почти не было ран. Гангрена отступала, от заражения осталась лишь чернота под ногтями и онемение до локтя. Но Олег не сомневался, что и эти симптомы скоро пройдут.
Новое необычное состояние, подаренное свеженайденным артефактом, позволяло не просто видеть аномалии, но и различать, что происходило внутри них: силы, действующие в гравитационных ловушках, выглядели дымчатыми завихрениями, ядовитые споры «пакли», свисавшей с дерева в стороне справа, искрились золотом, а за ней раскинулась тончайшая электрическая паутина «шокера».
Теперь Олег настолько ясно видел аномалии, что мог без опасений ходить вдоль их границ. Да что там ходить – бегать! Он раньше слышал о таком. Называли подобные ощущения «блаженной слепотой». Ее испытывали многие из тех, кто впервые входил в Зону, но далеко не все. Сталкера Брига, например, этим подарком Зона обделила, зато теперь он – Олег Говорков – получил сполна.
Ему так хотелось сделать шаг. Просто отойти в сторону, опробовать новые способности. Но он боялся. А вдруг, потом невозможно будет вернуться обратно в тело? И станет он бродить по Зоне бесплотным духом… Олег так и не решился сдвинуться с места, а через какое-то время почувствовал, как его тянет вниз. Он снова оказался в собственном теле. Всхлипнув, Олег пришел в себя. Закашлялся, чуть не поперхнувшись заполнившей рот слюной. На глазах дрожали слезы, суставы ломило, ноги затекли. Прокашлявшись, он отер лицо рукой и осмотрелся. Состояние «блаженной слепоты» исчезло, но Олег не сомневался, что сумеет испытать его вновь, хотя не знал, как и когда. Скосив взгляд, он осмотрел грудь. Рана вокруг артефакта затянулась, но край его так и остался торчать. Да ну и пусть! Не страшно. Главное, что работает!
Олег смог встать на ноги, но по-прежнему чувствовал слабость. Ему требовался отдых. Выбравшись из скопления, он осмотрелся. Вспомнив остатки школьных знаний по географии, попытался определить стороны света. Использовать солнце он не мог, из-за застившего небо слоя темно-серых туч. Оставалось искать мох на стволах деревьев или смотреть, с какой стороны гуще растут ветки. Выбрав примерное направление на юг, Олег отправился в путь.
В голове все еще присутствовала радужная легкость, прогоняющая всякие мысли. Остатки эйфории продолжали поддерживать в нем бодрость духа и стремление скорее достичь желаемой цели – отдыха. Но вместе с этим не покидало странное чувство, распознаваемое на уровне эмоций… будто он вернулся в свое тело… не целиком. Словно часть него – его сознания, его души, его сущности – осталась где-то снаружи, вне тела и разума. А место этой части заняла звенящая, колючая пустота. Но вскоре ощущения притупились, и Олег выбросил все из головы.
Уже начало смеркаться, когда он наконец вышел из леса. Перед ним вправо и влево вытянулась покрытая растрескавшимся асфальтом дорога. Куда или откуда она вела, Олег, конечно же, не знал, поэтому решил идти в ту сторону, где было меньше аномалий.
И перед самой темнотой тракт вывел его к небольшому поселку. Ближайший от дороги дом выглядел достаточно неплохо сохранившимся, чтобы послужить ночлегом усталому путнику.
Олег осторожно обошел аномалии, вытянувшиеся вдоль одной из стен, с опаской заглянул внутрь, посмотрел на взвесь запахов, витавших по жилищу, и, не разглядев среди них следов мутантов, зашел в дом. Придвинув к двери полуразвалившийся комод, с одним сохранившимся ящиком, он осмотрелся более тщательно. Ничего опасного не обнаружилось, зато в одном из темных углов нашелся старый матрац, влажный и одновременно пыльный, но показавшийся Олегу невероятно мягким и удобным.
Устроившись на нем, он заснул буквально через минуту.
Во сне ему снова привиделась белокурая девушка, чей голос спас его тогда на поляне. Будто она ехала в автобусе, с грустью в глазах разглядывая через грязное стекло унылое серое небо. Рядом с ней сидел мускулистый парень, с черными волнистыми волосами, волевым подбородком, одетый в военную форму и читал какую-то книжицу…
Хотелось снова взглянуть на девушку, но сознание поволокло Олега прочь от нее, от автобуса, от дороги. Через высокую траву, через густой кустарник, через лесную чащу, на небольшую поляну, скорее даже проплешину, зияющую между сверкающих чернотой деревьев. Таких Олег никогда не встречал – они искрились мглой. Стволы, ветки, листья, замершие в экзальтированной профанации, казалось, пожирали свет. Даже ветер умер в этом ужасном месте.
Потом Олег увидел ЕГО… Черная фигура посреди поляны, явно человеческая, с руками, ногами и головой, без лица и одежды, походившая на окружавшие деревья, но, в отличие от них, не поглощавшая свет, а источавшая тьму. Первозданную, мертвенно ледяную.
