Эрин Боуман - Замерзший (ЛП)
В машине было только два прибора ночного видения, и я надел один из них. Второй достался Бри. Остальная часть команды, идущая с нами, выключили свои фонари, несмотря на то, что смысл был в том, чтобы не использовать их без крайней необходимости. У нас есть рации, так что мы сможем общаться с оставшейся командой. Клиппер дважды или трижды проверяет каналы и прием, прежде чем говорит мне, что мы готовы.
Когда команда вылезает из машины, готовясь подняться на Стену, чья-то рука хватает меня за локоть. Эмма.
- Я хочу пойти с тобой, - говорит она. - Я могу оказать медицинскую помощь, если кто-то пострадает. - Она кладет ладони на мою куртку, и я чувствую знакомую боль в груди.
- Никто не пострадает.
- Но если это случится, мне следует быть там.
- Клиппер знает достаточно о первой помощи, чтобы справиться с чем угодно небольшим.
Она хмурится.
- Если травмы будут незначительными, то я не понимаю, почему я не могу пойти.
Этот спор мог идти по кругу всю ночь. Я положил руки на ее плечи.
- Эмма. - Она смотрит на меня снизу вверх. - Пожалуйста, останься здесь с Бо и Ксавье. С людьми, которым мы доверяем. Где безопасно. Я скоро вернусь.
Она смотрит на Стену.
- Только будь осторожен.
- Я постараюсь изо всех сил не делать глупостей.
- Я не знаю, что заставляет меня чувствовать себя лучше. Но я знаю, что это ты.
Я смеюсь, а потом застываю, когда она обнимает меня за шею, приподнимается на цыпочки и оставляет поцелуй на моих губах. Поцелуй быстрый и дружелюбный, но миллион воспоминаний прилагается к нему.
- У меня хорошее предчувствие, - говорит она, отступая назад. По поводу Группы А. Миссии. Очень хорошее чувство.
- У меня тоже, - говорю я, обуреваемый новоприобретенной уверенностью. - Я скоро увижу тебя. Обещаю.
Она улыбается улыбкой, свойственной только ей.
- Я буду ждать.
Я иду к машине, поднимаюсь на ее крышу, где команда с нетерпением меня ожидает. Особенно Бри. Она злится на меня, сложа руки на груди, указательными пальцами постукивая по бицепсу. Еще присутствует какая-то эмоция, которую я не распознаю. Страх, может быть? Тревога?
- С тобой все хорошо? - спрашиваю я.
- Я большая девочка, Грей. Меня не волнует, кого ты целуешь.
- Я вообще-то говорил о Стене, - говорю я, опешив. - Ты готова?
- О. - Сейчас она выглядит оскорбленной, почти как если бы она хотела спросить меня о поцелуе, который начал не я или который я не планировал. - Конечно. - Она замолкает и хмурится. - Надеюсь, они не сошли с ума, как и предсказывала Феллин — не стали сборищем дикарей. Это бы все усложнило.
Феллин - капитан Повстанцев и главный представитель народа Бри из Солтвотера, которая никогда не поддерживала нашу миссию. Она клялась нам, что пройдя через полстраны мы не найдем ничего, кроме диких зверей, живущих за Стеной, но я всегда думал, что видео, которые мы видели в диспетчерской предлагало совсем другое.
- Все будет хорошо, - говорю я. - Особенно когда мы вместе. Я чувствую себя намного увереннее, когда ты за моей спиной.
- Прекрати, - огрызается она. - Не смей говорить мне такие вещи.
- Какие такие?
- Обо мне и о тебе, о нас. Это только делает все труднее.
- Поэтому мне нельзя высказывать свое мнение? Даже если это - правда?
Она хмурится и так пристально смотрит на меня, что ее выражение лица превращается в нечто более печальное, чем жестокое.
- Особенно если это - правда.
- Ты хочешь, чтобы я лгал тебе?
- Меня не волнует, что ты будешь делать, если это не будет каким-то образом похоже на то, как будто ты стоишь на моей груди и ломаешь мою грудную клетку.
Вот так мы возвратились к этому — в один прекрасный момент мы снова противостоим друг другу — и это просто отлично. Я могу играть с ней в эту игру бесконечно. Отталкивать ее, дразнить ее, науськивать, постоянно язвить ей. Я говорил ей с самого начала, что у меня есть куча доводов, почему у нас не получится быть вместе. Это даже не борьба, это наша вторая натура - перегрызать друг другу глотки. Это так же легко, как дышать.
- Если ты заметишь камеру с той стороны, не жди от меня, чтобы я пойду спасать твою задницу, когда Орден схватит тебя.
Она ухмыляется, и это заставляет ее выглядеть немного больше похожей на себя.
- Аналогично.
- Кроме того, твои шнурки на ботинках развязаны.
Бри смотрит вниз и видит, что ее шнурки крепко связаны. Она отпихивает меня, ее рот сжимается, сдерживая смех и ярость одновременно.
Сэмми откашливается.
- Мы это делаем или мы будем стоять здесь всю ночь?
- Нет, мы идем, - говорю я, и после моих слов, Ксавье, находящийся рядом со мной, предлагает свои переплетенные пальцы, чтобы я мог использовать их в качестве дополнительной ступеньки.
- Увидимся на другой стороне, - говорю я Бри. Ее лицо ожесточается, и она кивает коротким кивком.
Я ставлю свой ботинок на ладони Ксавье, и он поднимает меня вверх.
Мои руки достают до верхнего края Стены, и я влезаю.
Часть третья: Выжившие
ДВАДЦАТАЯ
Я СВИСАЮ СО СТЕНЫ, немного поболтавшись, перед тем как, наконец, спрыгнуть.
За тот небольшой промежуток времени, который я нахожусь в свободном падении, я представляю себе, что я возвратился в Клейсут. Что когда мои ноги коснутся земли, я обнаружу глину под своими ногами и увижу начало привычных охотничьих троп. Но за Стеной земля бесплодна, как и во Внешнем Кольце. Деревья, растущие тут, в основном молодняк, да и редки они на этой заснеженной земле. Я думал, что я смогу разглядеть очертания зданий на расстоянии, но непрерывный снегопад мешает мне что-либо увидеть.
Рядом со мной приземляется Бри. Дальше идет Клиппер, следуя после Джексона и, наконец, Сэмми. Я направляюсь связать руки Джексона, но он отшатывается от меня, упираясь рукой в Стену, чтобы не упасть.
- Меня тошнит, - говорит он.
Я уверен, что это часть спектакля, для того, чтобы избежать того, что мы для него придумали, убежать от судьбы, как говорится, но после своих слов он выносит в снег свой ужин.
- Давай, - говорю я, одергивая его.
Он смотрит на Стену и дергает головой в сторону, словно уворачиваясь от удара, а затем зажимает переносицу и начинает что-то бормотать.
- Что с ним такое? - шипит Бри.
- Эй, соберись. – Я встряхиваю Джексона и его глаза распахиваются.
- Мы не должны туда идти, - говорит он. - Это плохо. Это плохое место.
Он все бормочет и дергается. Клиппер выглядит напуганным, а у меня не должно быть Копии, пугающей до смерти ни из-за чего мою команду.
- Эй! - Я хватают его за плечо. - Джексон!
Он замирает.
- Ты назвал меня по имени.
- Если бы я знал, что сделав так, тебя будет легче контролировать, я бы уже давно перестал бы называть тебя Копией. Я заново свяжу тебе руки, и если ты не успокоишься, я без особого труда опять сломаю тебе нос, прежде чем мы найдем место, где тебя оставить. Выбирай: ты хочешь умереть с голоду еще и со сломанным носом, или просто от голода?
Он предлагает мне свои запястья.
- Я думаю... Мне нужно... - Его голова падает на грудь, и он снова съеживается, как будто испытывает резкую боль. - Я не знаю. Я ничего не знаю.
- Пойдемте, - говорю я другим, поражаясь, каким хороший актером становится Джексон. - Он будет в порядке.
Сэмми хватает Джексона за локоть, чтобы сопровождать его.
- Копии было не достаточно. Нет, нам надо было спрыгнуть, чтобы получить еще один нервный срыв.
Бри огрызается на него, требуя замолчать, и мы начинаем продвигаться вперед. Трудно видеть сквозь хлопья снега, но я могу разобрать по мере приближения к городу безжизненные поля и загоны для скота.
Группа А была наиболее хорошо укомплектована из подопытных групп, у них было подведено электричество и водопровод, пока Франк не отрезал их. Я знал это с того самого дня, как прочитал документацию проекта, но я никогда по-настоящему не осознавал, какие условия жизни были у них до сегодняшнего дня, пока мы не вступили в сам город. Как этой группе удалось поднять восстание и напасть друг на друга, а потом практически вымереть, когда в их распоряжении было так много ресурсов - мне было не понятно. С просевшими крышами, здание за зданием стоят прижатые друг к другу. Некоторые похожи на скелеты - от них остались лишь каркасы. У других стены не повреждены, но выглядят они так, будто сейчас развалятся. Даже с учетом разрушений, очевидно, что когда-то они были безупречными. И современными.
Я прищуриваюсь и всматриваюсь в разбитые окна строения справа. Школьные парты стоят рядами, некоторые опрокинутые. Следующее здание - это больница, намного совершеннее, чем Клиника, где управлялись Эмма со своей мамой. Здесь кровати на колесиках и вдоль стен стоят мощные шкафы с замками. Их содержимое было вытащено и разбросано по полу: ржавые ножницы, разбитая техника, медицинские мензурки, что катаются от ветра.
