Анастасия Парфенова - Ярко-алое
Оба высоких гостя сделали заказ, едва взглянув в меню. Тимур предложенный выбор просто проигнорировал, загрузив личные кулинарные файлы. Норддал то ли хорошо знал местную кухню, то ли не хотел тратить время на размышления.
Господин советник обратил внимание, что землянин, с видом подкупающе естественным, выбрал традиционно аканийские блюда. Аватара его, хоть и была на взгляд Тимура несколько грубовата, прекрасно справлялась с палочками вместо привычных столовых приборов. Умеет пользоваться ими в физическом теле? Похоже, что так. Взгляд земного дипломата не задержался на раскинувшейся вокруг космической панораме, а сосредоточен был только на собеседнике.
Говорили о делах. Между первой переменой блюд утрясли пару вопросов по процедуре взаимодействия с анклавом, обсудили проблему согласования юридических баз, грозившую в скором времени обернуться серьезным конфликтом. Сцепились всерьез, когда дело дошло до темы, которая Тимуру уже начала в кошмарных снах являться: дележ ресурсов. Норддал трижды на разные лады повторил свою позицию. Дождался, пока высокий собеседник сумеет его требования повторить достаточно близко к изначальной формулировке, показывая, что официальные власти все услышали, — и грациозно уступил. Тимур сообщил, что он благодарен. Пообещал, что серьезно подумает над выставленными господином атташе возражениями.
Все время, пока длилось это осторожное придирчивое кружение, господин советник пытался оценить, что же представляет собой серьезный благожелательный варвар. И что могло понадобиться от него Асано.
До падения маяков и потери связи с метрополией Сандрараджан Норддал занимал при посольстве Старой Терры скромную должность атташе по культуре. Да, ту самую, ставшую уже традиционной и легендарной. В глаза моложавого землянина «старым шпиком», конечно, не называли, но даже дикому Канеко было ясно, кто этот господин и что за культуру он продвигает на планете Акана.
После падения маяков оказавшиеся в свободном плавании земляне повели себя куда более тихо и корректно, чем рванувший на баррикады Джеффер. Однако как-то так получилось, что, если действительно нужно было решить вопрос быстро и четко в неассимилированных анклавах, обращались к послу Старой Терры. За последний год рассудительные неконфликтные земляне виртуозно скорректировали собственную репутацию. И вот этого облаченного в официальное аканийское одеяние варвара последовательно выдвигали они на роль «лица» прародины человечества и воплощения утраченных ее идеалов.
Тимур, выполняя обязанности хозяина, предложил гостю меню чаев. Тот выбрал сорт, о котором господин Канеко ни разу не слышал, но который, по оценке аватары, идеально соответствовал ситуации.
— И все же, — греющий в ладони ароматную чашку землянин с обезоруживающей искренностью продолжал гнуть свою линию, — вы не можете не признать, что наши опасения имеют под собой основания. Последние сводки, которые посольства получили перед падением маяков, на редкость однозначны. Разыскиваемые по всей метрополии военные преступники смогли прорваться на Акану. И получили здесь убежище. Паника не кажется чрезмерной реакцией, если допустить, что мы заперты в одном информационном пространстве с подобными… существами.
Опять та же песня. После третьей ангельской войны прошло не одно десятилетие, развязавших ее древних ари сегодня сложно назвать глобальной угрозой виду homo sapiens. Воистину, если паранойя периодически обостряется — значит, это кому-то нужно.
Тимур заставил черты, для которых «человечность» являлась понятием в лучшем случае косметическим, сложиться в улыбку.
— Как частное лицо, запертое здесь вместе с вами, а также в качестве представителя официальной власти, я готов еще раз повторить: на Акане нет ангелов. Нет. И не было. Паника, поднятая Новотеррой, именно что чрезмерна. И это еще самое мягкое определение.
Точно по команде, оба они развернулись, посмотрели на сияющую отраженным светом россыпь огней. Скромная флотилия, занявшая дальнюю орбиту, не казалась чем-то особенно впечатляющим на фоне тех же грузовых платформ или превращенных в обитаемые города полуразобранных колониальных транспортов. Всего несколько юрких, легких фрегатов. Флот сопровождения для новотерранского торгового каравана.
Как всегда при виде их что-то внутри Тимура сжалось — эхо пережитого ужаса. Даже теперь. Даже после всех усилий, положенных на то, чтобы эти хищные силуэты оказались под его контролем. Как же близко подошла катастрофа.
Отношения Аканы с метрополией, сколько Тимур себя помнил, всегда были напряженными. Честно говоря, сейчас, оглядываясь назад и анализируя все с несколько отстраненной точки зрения, позиция ярко-алой планеты выглядела балансированием на грани катастрофы. Причем советника Канеко можно было смело относить к числу тех, кто приложил максимум усилий, дабы хрупкий этот баланс подорвать. Термоядерными зарядами.
Во времена безбашенной юности Неко не слишком заботило, на чьей суверенной территории разворачивалась его революционная борьба. Регулярные рейды в варварские базы данных, лихие операции по освобождению порабощенных ари, подпольная переправка рабов в разбросанные по метрополии убежища или даже в пространство Аканы — все это было, безусловно, правильно и достойно и помогало сопротивлению заработать так необходимые на восстановление справедливости средства. Но бесконечно необъявленная партизанская война продолжаться не могла. Если правители Аканы не способны найти управу на собственных подданных, в метрополии имелось достаточно желающих сделать это за них. Варвары не желали бесконечно терпеть под боком разбойное гнездо.
Особенно когда правда была на стороне разбойников.
Варево идеологических, политических и финансовых интересов достигло точки взрыва два года назад. Сразу из нескольких источников пошли слухи об отступлении в Паутину Аканы последних из выживших ангелов. Легендарные искусственные разумы за свою многовековую историю оставили такой шлейф свершений великих и ужасающих, что одной лишь тени их перьев было достаточно для порождения массовой истерии.
От крика к делу перешла, естественно, Новотерра. Пока правительство Аканы с пеной у рта доказывало свою непричастность, торговый караван, прибывший в положенный срок на планету, объявился в сопровождении такого конвоя, что истерика приключилась уже с владыкой Кикути.
При виде страха в глазах всегда такого непроницаемого Нобору Тимур настолько растерялся, что ляпнул, не подумав: рано паниковать. Ну, военные корабли, ну, в нарушение межпланетных конвенций. Не продавить планетарную оборону, сколь бы куцей она ни была после послевоенных соглашений, легкими фрегатами.
Как Нобору тогда сорвался! Холодный тон, ледяной взгляд, воистину замораживающий сарказм. Господину Канеко объяснили, что межпланетная общественность, проглотив вторжение в суверенные территории военного авангарда, фактически дала разрешение на любые последующие действия. А потом со схемами и цифрами рассказали, что такое волновые атаки, как важны бывают опорные силы и почему фрегатов более чем достаточно для отвлечения орбитальных батарей при появлении основных флотских соединений.
Познавательный вышел разговор. Можно даже сказать, сокрушительный. Тимур понял, что последнего из Кикути он не знает. Совсем.
И пока Железный Неко переваривал полученную информацию и думал, что же в их ситуации вообще можно предпринять, владыка его позаботился, чтобы никакой флот, враждебный или не очень, к планете подобраться не смог. В эффективности божественному отказать было сложно. Уничтожение маяков напоминало ту гильотину, которая используется как лекарство от головной боли. Радикально, конечно, но нельзя было отрицать: мигрень отрубленной голове уже не грозит.
Тимур не без усилия отвел взгляд от хищных кораблей, что послужили толчком к захлестнувшей планету лавине.
— Господин Норддал, поверьте. Падшие ангелы еще менее склонны искать помощи ярко-алой планеты, нежели мы им эту помощь оказывать. При внешнем сходстве позиций пути Аканы и Эдема разошлись еще во время последней войны. Сама основа нашего общества, основополагающая идея, на которой Кикути Нори начал построение Паутины, заключалась в возможности мирного сосуществования человеческого и искусственного интеллектов. Когда ангелы начали тотальный геноцид смертных, у владыки Садао не осталось выбора. Он вынужден был заключить сепаратный мир.
Советник Канеко проверил настройки аватары. Ни к чему его размышлениям прорываться сквозь дипломатическую призму. Тимур слишком хорошо помнил тоскливую улыбку и измученные глаза тети Светы, принимавшей участие в пресловутом «геноциде», рассказы о событиях, которые ему предшествовали. Помнил споры о том, что не будь стратегическая позиция столь безнадежна, выбор божественного Садао оказался бы отнюдь не столь однозначным. А дед Канеко вполне мог вернуться с войны.
