Игорь Марченко - Зеленые береты
– Еще раз увижу жующим, то перережу твою вонючую глотку, и ты тихо сдохнешь, истекая кровью под кустом. – Ласково пообещал сержант, вставая со своей безвольной жертвы. – Понял?
Фашист, мучительно морща лицо от боли, сдержанно кивнул и вернулся к товарищам.
– Отличная работа. – Похвалил сержанта Пирс.
– Спасибо! – ухмыльнулся Першин, потирая кулак. – Бью нежно, но больно.
Вернувшись к месту засады, бойцы закончили рытье нор и забрались каждый в свою. Замаскировав вход отрубленными корнями и листьями, разведчики приготовились к томительному ожиданию, которое могло длиться не один час. Солнце медленно поднялось в зенит, нещадно высушивая курящуюся паром растительность. Дурманящий запах растений и испарений сводили с ума. Едва не теряющие сознания от жары и запахов люди, боролись с этим каждый по своему. У Пирса был свой собственный проверенный метод коротать время. Он ударялся в воспоминания, переживая заново эпизоды своей щедрой на события жизни. Еще пару лет назад он даже представить себе не мог, что выживет в этом аду больше недели, а теперь надеялся на невероятное – окончить службу в срок и вернуться домой живым и невредимым. Насчет второго правда он не мог сказать наверняка, уж больно много случаев ранений приводит к инвалидности. Зато он свято верил, что, во что бы то ни стало, вернется домой, даже, если его по возвращению обвинят в убийстве отчима и девушки. Только отслужив в армии полный срок, он мог рассчитывать стать «неприкасаемым». Снова так некстати вспомнились мертвые глаза убитой девушки на заправке, безумный взгляд отчима и курящийся дымом короткоствол, сжимаемый потными руками. И сегодня глядя в «телячьи» глаза Фашиста, ему вдруг вспомнился отчим любящий коротать время с конопляной самокруткой в одной руке и стаканом виски в другой. Во всем случившемся Пирс до сих пор винил себя, позволив девушке задержаться и вкусить обещанного «гостеприимства». Зачем он ее задержал? Не оттого ли что соскучился по людскому теплу и всему тому, чего он был лишен с детства. За всю свою жизнь он не разу не любил по настоящему. С другой стороны чего темнить, в Чиангмае и Дананге у него полно подружек и порой весьма искушенных в делах любовных, но все это лишь мимолетные интрижки. Лишь один раз в тот роковой день на заправочной станции он ощутил прикосновения истинной любви, после чего она навек умерла в брызгах крови из десятка перебитых картечью артерий. И в этом виноват он и только он. Эта мысль не давала спокойно заснуть, отчего по ночам нередко приходилось мучаться от навязчивых кошмаров. Чтобы не думать о неприятной теме, Сергей попробовал снова вспомнить свой первый день на этой странной планете.
Не успел трап коснуться поверхности космодрома, как чудовищный вихрь и гул двигателей ворвался в сознание, вытесняя страхи и наполняя любопытством. Повышенная гравитация оказалась неприятной особенностью, но все остальное с первого взгляда как, будто не выбивалось за рамки необычного. Без единого облачка небо с чуть зеленоватым оттенком. Покрытые джунглями холмы и живописные долины с рисовыми полями. Жгучее солнце класса «G». Все как будто в полном порядке, если бы не ровные ряды орбитальных челноков и колонны бронетехники, покидавшие грузовые трюмы. Куда ни глянь, всюду толпы новоприбывших Зеленых Беретов с любопытством разглядывающих крупнейший космодром в окрестностях Дананга, целиком построенный на оккупированных территориях на деньги налогоплательщиков Анклава. Дананг – второй по величине город после Хошимина, столицы мятежного государства. Он был необычен архаичной архитектурой и экзотичностью, но не вызывал удивления у солдат привыкших к огромным городам-муравейникам. Для всех новоприбывших город показался страшным захолустьем. Наверное, как и у Пирса, у многих тогда зародились тревожные мысли – какого черта мы до сих пор не можем сломить сопротивление и прижать к ногтю каких-то дикарей до сих пор строящих дома из камня и дерева? У нас есть ядерное оружие, мы мощная держава и бороздим просторы космоса. Нам подчиняется само пространство и время, но отчего же тогда полудикий народ колонистов кхмеров до сих пор передвигающийся во многих регионах на животных и носящие набедренные повязки вместо нормальной одежды, не желают сдаться и уступить под всесокрушающей мощью нашей несокрушимой армии? Что в их мире есть такого важного, ради чего стоит сражаться? В нашем понимании мы являли собой проводниками культуры и цивилизации. Наблюдая со стороны за бытом этих людей, мы искренне удивлялись чуждому нам образу жизни. Казалось, для местных жителей жизнь течет медленно и размеренно, а не несется с безумной скоростью как на наших родных планетах. Все это вселяло в наши сердца чувство покоя и безмятежности. Как же обманчивы были эти ощущение.
Первые месяцы выдались самыми спокойными. Потом нас перебросили транспортной авиацией в высокогорный лагерь спецназа Ланг Вей на севере континента. Там началась настоящая работа на этот раз с боевым оружием и кровавой математикой вместо нудной теории. Территория патрулирования была огромной – сравнимой по размеру лишь с территорией столицы Неостера. В горах условия были намного суровее, чем в низине. Бесконечно льющие дожди, могли изливаться из хмурых небес до семи месяцев в году без перерыва. Покрытые густой растительностью крутые склоны гор где могли пробираться меж стволов деревьев разве что какие-нибудь горные козлы были почти непреодолимы. Глубокие ущелья, куда извергались ледяные речушки, были бездонны, а джунгли центрального плоскогорья эта вообще отдельная и грустная история. Отчего-то разъезженные колеи в жирной глине именовались на картах дорогами, а раскисшая грязь и болото – оперативными просторами. Добротные двухполюсные бетонные шоссе протянулись лишь между крупными городами, да и то не везде. В качестве воздушного транспорта военные Анклава широко использовали морально устаревшие вертолеты и турбореактивную авиацию созданную еще до рождения Пирса. Вероятно, таким образом, Центральное командование пыталось экономить свой скудный бюджет, который с каждым месяцем лишь урезали. Пилоты – асы своего дела. Что бы летать на опасные задания на подобной рухляди, нужны недюжинная храбрость и отвага. Обычная тяжело вооруженная пехота безвылазно просиживала в оккупированных городах, окружив себя стальной стеной из бронетехники. Это было частью политики невмешательства в дела союзников. Как правило, эти охранные части без острой необходимости старались не высовываться за пределы своих баз и шли в бой при крупном наступлении и мощной поддержкой за спиной. Только глубинная разведка и некоторые особенно хорошо подготовленные части спецназа могли на равных биться с хитрым врагом на их территории. Нападающие на военные объекты партизаны без страха и с неведомой для остальных ненавистью, редко возвращались домой без кровавых трофеев и если что-то замышляли, то доводили задумку до конца. Их поддерживало в войне ненавистное Содружество, отсылающее им в помощь оружие, продовольствие, части машин и снаряжения, а так же военных советников. Система Эридана была блокирована Анклавом, но все равно некоторым транспортам удавалось пробиться сквозь заслоны частенько с фатальным исходом. Что же такого ценного обнаружили земляне в этой богом забытой дыре, если, несмотря на все трудности и лишения, продолжали присылать дорогостоящую помощь, которая самой Земле не помешала бы на фоне войны со всей остальной Галактикой. Это пока было загадкой.
– Юг. Юго-восток. Множественные цели. – Отвлекла Пирса от воспоминаний ожившая рация.
– Принято. Наблюдайте дальше. Возможно ложная тревога.
День давно перевалил за полдень. Солнце медленно заходила за вершины деревьев протянувших свои длинные и острые тени. Со стороны поселка приближалась группа местных жителей, среди которых была и уже знакомая девушка на этот раз без собаки. Учитывая, что обратно в поселок она вернулась иным путем, можно предположить, что она побоялась возвращаться этой тропинкой, а значит вся их засада накрылась медным тазом.
Галдя на своем варварском наречии, кхмеры были чем-то сильно взволнованы.
– Держу группу на прицеле. – Доложил по рации снайпер по кличке Гвоздь, прозванный так за внушительное количество убиенных жертв, в коих заколачивал пули, словно гвозди в гроб.
– Захвати на мушку главного. Предположительно это громила в широкополой шляпе с автоматом за спиной. Он единственный у кого в группе есть оружие. – Распорядился Пирс.
Глядя сквозь коллиматорный прицел с точкой лазерного прицела, Сергей ощутил легкую дрожь, как всегда бывало в предвкушении боя. Маловероятно, что колонисты решили подышать перед сном свежим воздухом. Уж больно лица у некоторых были чересчур озлобленными.
Не дойдя до замаскированного подземного хода нескольких десятков метров, они расселись прямо на траве и стали чего-то или кого-то ожидать. Что бы скоротать время новоприбывшие принялись за легкий ужин, извлеченный из заплечных сумок. В руках появились лепешки, слипшиеся комки вареного риса и бутыли с брагой из сока перебродивших плодов драконьего дерева. Не спеша, в полной тишине поглощаю еду, мужчины зорко смотрели по сторонам, прислушиваясь к лесным звукам и шорохам, в то время как женщины сидели на своей поклаже, стиснув колени, будто берегли невинность и добродетель от посягательств.
