Вадим Полищук - Возвращение республиканца
— А она есть? — рискнул осведомиться помощник.
— Откуда я знаю! — вспылил босс. — Но если она есть, то найдите. Ищите, носом землю ройте, но найдите!
— Нам нужен на них компромат. Любой, пусть даже самый не значительный.
— Зачем? — удивился Вольдемар. — По-моему дела у Вас и так идут неплохо, еще немного и…
— В том-то и дело что ни много, ни немного у нас нет. Поэтому срочно нужен компромат на Кагершема.
— На какого именно? — поинтересовался Дескин.
— Без разницы, — отрезал Тасселер. — Семейственность в политике конечно хороша, но есть и свои минусы. По какому из Кагершемов не ударь, рикошетом обязательно попадешь во второго.
— А с империей, выходит, вы уже договорились.
— Это не Вашего ума дело, капитан.
Ну да, мелкие сошки вроде капитана Дескина или лейтенанта Арманда свое дело уже сделали. Теперь они могут постоять в стороне и подождать пока большие дяди договорятся между собой и доведут до них свои решения. Если сочтут нужным. А с императором они, похоже, действительно договорились, причем быстрее, чем ожидали. Вот сейчас и торопятся собрать необходимое количество голосов, прежде чем поставить этот вопрос на голосование. Для этого им компромат и нужен, после удара по Кагершемам, часть голосов «независимых» перейдет к ним.
— Ну так что? Найдете?
— Я поищу, но ничего не обещаю.
Постарался выкрутиться Вольдемар. Не получилось.
— Вы не ищите, Вы найдите. Слышите, найдите. Очень нужно…
Искать какой-либо компромат на адмирала или его брата Вольдемар не собирался, всему есть свои пределы. Но не успел он перешагнуть порог своего кабинета, как искомый компромат сам нашел его.
— Есть две новости, господин капитан, — встретил Вольдемара заместитель.
— Начинай с плохой. — автоматически отреагировал начальник.
— Надо преодолевать стереотипы, господин капитан, обе хорошие. Первая — мы хорошо наложили имперцам. Вторая — нашему отделу дают новый командно-десантный корабль!
Первая новость Дескина не заинтересовала, мелкие стычки с переменным успехом происходили постоянно, а вот вторая… Вольдемар быстро плюхнулся в кресло и вывел на экран своего коммуникатора технические характеристики нового корабля. Несколько минут озадаченно гонял по экрану таблицы. Основные размеры, тяга двигателей, автономность, где-то он все это уже видел. Ну конечно! Дескин нашел характеристики стандартного «Беркута» и вывел их рядом. Тоже мне новый корабль! Явная переделка под нужды их отдела, причем не самая удачная. Как ни крути, а ангар для катера в сторожевик не втиснешь, нужен корабль крупнее. Стоп! А новый ли он вообще? Вольдемар еще час рылся в документах, но никаких указаний на то, что это модернизация старого корабля не нашел. По всему выходило — корабль только с верфи. Но что-то подсказывало, что это не совсем так. Ничего, завтра увидим.
Вольдемару хватило пятнадцати минут чтобы убедиться в том, что под новеньким сверкающим покрытием прячутся старая обшивка и такой же старый корпус. Внутренности сторожевика основательно перестроили, заменили всю электронику. Поискав указания на предыдущий номер сторожевика, Дескин пришел к выводу что их нет. Кто-то об этом позаботился. Помог механик, указавший на то, что из четырех маршевых двигателей три были новыми, а четвертый остался со времен до модернизации. Переписав серийный номер двигателя, Вольдемар отбыл обратно на поверхность планеты.
Следующий день Дескин начал с того что проверил номер двигателя по штабной базе. Ответ нашелся быстро. Два года назад он был установлен на «Беркут-6» вместо выработавшего свой ресурс. Запрос по самому сторожевику прояснил его судьбу. Два года назад, буквально сразу после замены двигателя, сторожевик был поврежден в одной из локальных стычек. Повреждения были не бог весть, какие серьезные, но обследовавшая корабль комиссия пришла к выводу, что дальнейшая эксплуатация невозможна по причине плохого состояния корпуса. Пять стандартных месяцев сторожевик проболтался на верфи, после чего был утилизирован. По документам. И вот теперь воскрес в образе КДК-2, повторив судьбу «Сокола-4». Не «Беркут», а феникс какой-то получается.
И так, что мы имеем. Получивший повреждения корабль признают негодным к дальнейшей эксплуатации и якобы утилизируют. После мнимой утилизации перекраивают начинку, наносят новое покрытие на обшивку и продают его флоту как новый корабль. То есть сначала фирме оплачивают утилизацию старого, а потом постройку нового корабля. После сдачи флоту, этот корабль попадал в секретный список и больше нигде не значился. И что это, если не мошенничество? По крайней мере, Вольдемар знал два таких случая, но был уверен в том, что их больше. Без прикрытия в штабе флота провернуть такую аферу не возможно, а прикрытие должно быть на самом верху. Теперь понятно, почему начальник штаба тогда так ехидно улыбался, говоря о «новом» корабле. Истинный смысл его слов дошел до Вольдемара только сейчас. Да и руководство верфи тоже замазано по самые уши. И уши эти торчат опять же до самого верха. А кто у нас на самом верху?
Вольдемар сбросил результаты своих исследований на карту. Подумав, убрал с нее ТТХ КДК-2. Все-таки новый корабль из секретного списка. Так и под статью о разглашении военной тайны попасть можно. В трибунале не посмотрят на то, что разгласил ее политическому руководству собственной республики. Теперь можно и к Тасселеру на прием, пути движения финансов в этой афере ему все равно не отследить, а вот у сенатской комиссии может и получится.
Ну почему все неприятности начинаются приблизительно за час до обеденного перерыва? Почему не часом после, а именно до обеда. Спустя ровно неделю после визита капитана Дескина в приемную сенатора Тасселера, события понеслись как взбесившаяся лошадь. Все началось вызова коммуникатора, стоявшего на столе Вольдемара. Вызов прервал разглагольствования лейтенанта Табера о преимуществах офицерской столовой, расположенной на втором этаже штаба перед столовой на четвертом этаже. Не дослушав мысли заместителя по поводу длины очередей в обоих местах общественного кормления штабных офицеров, капитан Дескин ответил на вызов, исходящий из секретариата начальника штаба.
— Немедленно оформите возврат кадэка два на верфь!
Даже не поздоровались, видимо здорово их припекло. Но почему-то этому обстоятельству Вольдемар совсем не удивился. Он только поинтересовался.
— А причина возврата?
На том конце линии связи возникла пауза, а затем начальство нашло гениальный выход из создавшегося положения.
— Сами придумайте, только что-нибудь правдоподобное. И быстро, очень быстро, до конца рабочего дня все должно быть готово.
— Есть, до конца рабочего дня!
Вольдемар повернулся к столу заместителя.
— Куда?! Стоять!
Попытка лейтенанта втихаря смыться из кабинета была пресечена в самом начале. Однако трудовой энтузиазм обоих был безжалостно разрушен тем же начальством. Буквально через два часа, сразу после конца обеденного перерыва, приказ был отменен. Следователь прокуратуры в ходе следствия по спешно возбужденному делу арестовал корабль. К этому времени весь штаб гудел как растревоженный улей, хитом новостей было создание сенатской комиссии по расследованию аферы с утилизацией старых и строительством новых кораблей для флота.
На следующий день капитана Дескина допрашивал следователь прокуратуры, а еще через день его вызвали на заседание пресловутой комиссии. Вопросы были одни и те же, скрывать Вольдемару было нечего. Да, оба корабля были закреплены за моим подотделом. Да, знал о том, что оба переделки из предназначенных для утилизации сторожевиков. Нет, на несоответствие в документах внимания не обратил. Да, оба командно-десантных корабля не полностью удовлетворяли требованиям к проведению специальных операций. Нет, никаких финансовых документов не подписывал и даже в глаза их не видел. На этом от него отстали.
А еще через два дня и эта новость отошла на задний план, вся планета, затаив дыхание, следила за заседанием сената в прямом эфире. Первым вопросом повестки дня значилось объявление перемирия. К удивлению Вольдемара это решение было принято почти квалифицированным большинством голосов. Разгадка крылась в дальнейшей повестке дня заседания. Вторым вопросом значился план послевоенного реформирования флота и программа кораблестроения на следующие пять лет. В озвученных цифрах капитан Дескин узнал свои предложения, но над планом кто-то еще поработал. Причем кто-то очень квалифицированный. А когда перешли к третьему пункту, ахнули все, кто находился у экранов. Слово дали председателю сенатской комиссии. Председатель долго и нудно излагал обстоятельства дела, но когда перешел к проекту решения, все ахнули второй раз. Виновные в мошенничестве обязались вернуть в бюджет деньги, полученные от махинаций, на этом расследование прекращалось. Предложение прошло почти единогласно.
