Владимир Стрельников - Земля необходимых
– Малик, а чего ты решил сюда перебраться? Мне все равно переезжать пришлось бы, не сюда, так в Россию или куда еще, а вы зачем? Вроде нормально же жили в Ульяновске? Ну, если работа на авиазаводе не устраивала, то бросил ее и другую нашел, город же, у тебя руки из нужного места растут, – я свернул на стоянку к «своему» домику.
Возле отеля на стоянке машин меньше не стало, да и у домиков свободных мест не прибавилось. Бойкое местечко братья армяне нашли, ничего не скажешь.
– Ты знаешь, конечно, не очень богато, но жили. Я сетями рыбачил еще, хоть это удовольствие ниже среднего, браконьерить. Но Светке врачи сказали, мол, хочешь детей, перебирайся в более теплый климат. Мы все равно собирались переезжать, вот сюда и решились, благо здесь вон какая жара, и холодов вообще не бывает. На Северный Кавказ перебираться – еще та лотерея. Ладно, пока. Пойду к жене, соскучился. Через часок в баре встретимся, идет?– Малик выпрыгнул из машины, подхватил свою сумку с оружием, и собрался идти в свой домик.
– Нет, Малик, не пойдет. Раньше завтра не рассчитывай, не выйду. Пока, – и я пошел к домику, помахивая оружейной сумкой.
Дверь домика открылась, и на улицу вышла рыжая девушка в шортах и широкой футболке, кажущейся на ней безразмерной. Подошла ко мне и обняла за шею, встав на цыпочки.
– Слушай, как здорово, когда так встречают,– отпуская девушку после поцелуя, заметил я. Поднял сумку с оружием, и пошел в домик, обняв ее за талию. В дверях пришлось отпустить, иначе не проходили. Там бросил сумку в угол, подхватил девушку на руки, и понес к кровати…
– Володь, ты чем-нибудь еще сегодня намерен заняться? Кроме того, что будешь меня домогаться? – потягиваясь на кровати как довольная кошка, спросила девушка. Потом встала и принялась приводить себя в порядок.
– Ага. Если ты не возражаешь, то я бы хотел отнести шмотки в стирку, и автомат надо бы почистить, а то пострелять пришлось по дороге. Впрочем, это можно и завтра, сейчас оружейный закрыт уже, скорее всего. Не волнуйся, ничего серьезного. Гиена, сволочь, опять на почти дороге жрать намерилась. Ну, мы с Маликом ее отучили. Хорошая штука все-таки Калашников.
Только сначала в душ, а то увидел тебя и соображение отбило, – я направился в ванную. И услышал в спину:
– Ага, мне бабушка так и говорила, что вы, парни, часто не той головой думаете. Водичку похолоднее сделай, а то снова отвлечешься.
Выйдя из ванной, я брякнулся на кровать. Ничего не хотелось делать, навалилась усталость, все-таки хорошо навкалывались. Так и лежал, лениво смотря на мелькающие в телевизоре картинки.
– Устал? Давай, массаж сделаю. Ложись на живот. Так, рельсы-рельсы…– сильные руки девушки начали мять и гладить спину, иногда сильно сжимая кожу.
– Нет, Володь, так нечестно! Тебя даже ущипнуть толком не получается! Ты что, спишь? Ну, я тебе, – я почувствовал, как по спине начали прохаживаться некие нежные упругости с твердыми навершиями.
Сон моментально пропал, я перевернулся и прижал девушку к себе…
– Уф, ненасытный, всю умотал. Вов, давай на Набережную ранним утром сходим? Рассвет встретим, Эйприл говорит, потрясающее зрелище. Хорошо?– Олеся расслабленно прижалась к моему боку.
– Давай. Только нужно будильник включить. Сейчас, поколдую с мобилой. Во сколько восход-то уточнила? – я встал, одеваясь.
Олеся перевернулась на живот, скрестила ноги и с интересом наблюдала, как я прыгаю на одной ноге, пытаясь попасть в штанину.
– Ладно, я быстро. Положу сумку в сейф и заброшу шмотки в машинку,– я чмокнул девушку в макушку, и вышел на улицу.
Сзади прошлепали по полу босые ноги и щелкнул замок. Правильно, береженую Бог бережет.
Я открыл кабину, вытащил сумку с рабочей одеждой, и пошел в главное здание. Там положил оружейную сумку в сейф, и получил разрешение от одной из чернявеньких на пользование прачечной.
Прошел за здание, вошел в прачку, забросил гору пропотевшей одежды в камеру машинки, засыпал порошок, включил таймер и пошел в домик. Через два часа подойду.
Порто-Франко, 22 год, 9 месяц,29. 03, 30.
– Ну, ты романтичная натура, девица. В такую рань в воскресенье вставать. И топать еще ножками, на машине бы доехали, – зевая и ворча, я шел под ручку с девушкой по темной, далеко не везде освещенной фонарями Главной улице. Иногда мимо проезжали машины, город спал. Даже блядский квартал на пригорке за Овальной площадью был уже темный, все перебесились.
Только молочники и булочники ездили на небольших грузовых мотороллерах, звеня бутылками и распространяя запах свежего хлеба, да патрули Ордена на «Хамви» показывали, что город жив.
Через улицу, толкая большую тележку, шел пожилой азиат. В тележке стояли высокие ведра со свежесрезанными цветами.
– Погоди, дед. Олдмен, плиз, стап. Ай эм тейк зис хризантемс, хау мач?– я потянул из ведра большой букет огромных белых хризантем. Люблю эти цветы.
Расплатившись с довольным то ли японцем, то ли китайцем, я поднес букет девушке.
– Володя, ты потрясающ. И как я буду таскать этот гербарий по городу? – Олеся спрятала довольное личико в цветах. – Какая прелесть! Но нести их будешь ты! Но попозже, обратно.
Под ногами похрустывала мелкая галька, которой были засыпаны пешеходные дорожки. Кстати, в некоторых местах встречались настоящие деревянные тротуары, как в фильмах-вестернах. На столбах – сваях, с гулкими досками, уже потемневшими от времени. Видимо, со старых времен остались, так-то городок довольно богато смотрится.
Набережная нас встретила ветром в лицо с океана. Восток начал розоветь, и довольно большое количество людей начали занимать места возле бетонного ограждения над волноломом.
Мы тоже поскорее встали с правой стороны, ближе к краю. Там, где волнолом переходил в дикие камни берега, на которые лениво накатывал воду океан. Сегодня безветренно, что очень неплохо. Олеся облокотилась на край бетонной плиты, обнимая букет хризантем. Красивая девушка с красивыми цветами в красивом месте. Обалдеть.
Я встал рядышком, обнял ее за талию. Восток стремительно светлел.
– Смотри! Солнце,– Олеся указала рукой на сверкающий краешек над океаном. Солнце как будто кто тянул за уши, с такой скоростью оно поднималось, освещая море. Яркие лучи рвались вверх пронзая редкие облака, как на флаге Японии.
– Как красиво,– задумчиво произнесла девушка, глядя на уже взошедшее светило.
Потом протянула букет мне, и взяла под руку:
– Пошли досыпать? Или сначала позавтракаем?
– Давай позавтракаем, а? А там видно будет. Кстати, я отработал все завтраки, обеды и ужины, так что давай этим пользоваться. Тем более, что кухня в «Арарате» великолепная.
– Давай. Я тоже немного заработала. На часть дороги хватит. Володь, ты точно хочешь ехать? Может, на поезде или морем? Я никогда так далеко по бездорожью не путешествовала, а длительность одного дневного перехода около пятнадцати часов, я расспрашивала Эйприл. Это очень много, не знаю, справлюсь ли.
– Ну, в крайнем случае, прицепим твою Тойоту к «Егерю», и потащу. Ничего, скорость небольшая, ничего не будет ни с прицепом, ни с машиной. Только на всякий пожарный завтра нормальную сцепку сделаю, это недолго. А сначала попробуешь, что и как. Я тоже узнавал, здесь во время перехода есть небольшие перерывы для заправки и обедов. Ночевки в основном на специальных точках или в фортах-заправках. Сходим во вторник к циркачам, все узнаем, нам до начала мокрого сезона еще больше месяца. В крайнем случае, здесь можно квартиру снять, судя по всему, без работы не останемся, – я тащил этот здоровенный букет, и понимал, как сложно порой приходится девушкам.
– Вова, я не хочу оставаться здесь. Это слишком близко. Можешь назвать меня параноиком, но я боюсь Юрловых, нехорошая семья, и очень влиятельная. Так что давай отсюда подальше уберемся.
После завтрака я решил вычистить автомат, и, взяв сумку с автоматом, пошел в оружейный. Олеся пошла со мной, она еще ни разу в этом магазине не была и решила исправить этот недостаток.
– Доброе утро, Билл. Вы и в воскресенье работаете?– поздоровался я с оружейником. Олеся тоже с ним поздоровалась, попросила разрешения потрогать «эти очень красивые винтовки», и пошла бродить по магазину.
– Монинг. Да, но короче, до обеда. Ты чего вчера не пришел? Твой партнер выбрал почти новый РПД, и купил. Будешь смотреть пулеметы? Но предупреждаю сразу, из русских он забрал самый недорогой и новый, – Билл протер ветошью ствол тяжелой винтовки, и поставил ее на место в пирамиду.
– Да уж, в большой семье раздавались звонкие щелчки. Если вам не трудно, то покажите, что осталось. То-то он меня ужинать звал, теперь и претензии бесполезны,– усмехнулся я.
Тем временем Бил вытаскивал из подсобки и ставил на сошки ручные пулеметы. Опознал я сразу наши ПКМ и ДП, а остальные были незнакомы.
