Виктор Точинов - Новая Зона. Все сокровища мира
И в этом ракурсе можно было разглядеть кое-что на утолщении, венчавшем хвост-шею-щупальце. Отверстие, круглый провал диаметром с большую тарелку… Внутренние края провала усеивали большие и малые зубы или клыки… короче, остроконечные выступы крайне неприятного вида.
Муренами прозвал этих тварей Дима Манасыпов по прозвищу Фукс, мир его праху, – до сталкерства он ловил адреналин, занимаясь глубоководным дайвингом, и говорил, что хищные рыбы-мурены точно так же обитают в расщелинах и норах подводных скал… И утверждал, что даже повадки у сухопутных мурен те же. Наверное, ошибался, потому что был сожран именно муреной.
На мой же непросвещенный взгляд, «бревно» напоминало скорее другого подводного жителя, миногу, только увеличенную во много-много раз. Некогда миноги во множестве заплывали в Неву два раза в год, весной и осенью, и продавались прямо с уличных лотков – живые, неприятно извивающиеся. Окруженные зубами круглые присоски у них были точь-в-точь как у нынешних мурен…
Зубастое отверстие с чмокающим звуком присосалось к закованной в титанопласт груди бойца. Вторую мурену этот звук словно бы вывел из прострации – она тоже изогнулась, присосалась к телу. Послышался громкий скрежет – похоже, «клыки» присосок скрежетали о титан.
– Огонь! – скомандовал майор.
УОКи загрохотали в тумане – тягуче и раскатисто.
Стреляли, разумеется, восемнадцатимиллиметровыми пулями – дозвуковыми, медленно летящими. Они ударялись в шкуру двух существ, и дырявили ее, и выбивали фонтанчики крови…
Мурены словно бы не обращали внимания, занятые высасыванием. Но лишь поначалу…
Потом и их проняло… Одна отцепилась от тела, торопливо втянулась в нору, словно исполинский червь-выползок.
Вторая мурена не захотела расстаться с добычей, попыталась утянуть ее под насыпь… И частично преуспела – утянула к себе половинку тела.
Ноги и нижняя часть торса валялись у входа в нору. Остального у «космонавта» не осталось.
Выглядели останки мерзко: топорщились лохмотья мышц, торчал наружу обломок хребта, ком выпавших внутренностей вызывал желание немедленно облегчить желудок.
Черная кровь, изобильно разлитая вокруг, собиралась крохотными ручейками и сползала по серому бетону…
4
Что пытаться пройти под аркой моста, прорезающей насыпь, крайне опасно, понимал даже майор и не пожелал расходовать бойцов, чтобы убедиться…
От арки за версту шибало нехорошестью… Воздух под ней был кристально чист и прозрачен, ни следа вездесущего тумана. Но какой-то неправильный воздух, точь-в-точь как над Озером, со странными оптическими свойствами, искажающими пропорции и перспективу…
И казался он, воздух, напоенным не то электричеством, не то иной энергией – как летний вечер перед грозой.
Кассеты со стальными шариками на плече у майора не было, сказывался недостаток опыта. Он подобрал осколок бетона, валявшийся под ногами. Кинул вперед по широкой дуге. Осколок упал, сначала ничего не происходило, потом сверху шлепнулся комок непонятно чего. Больше всего ЭТО напоминало перепутанный, завязанный узлом пучок тонких веток. Иногда случается – даже не в Зоне, во вполне мирных местах, – что ветки березы или иного дерева начинают расти неправильно, скручиваясь в плотный клубок: такие конструкции называются «ведьмиными гнездами».
Я растолковал майору, что именно свалилось из-под свода.
– Они опасные?
– Если не приближаться, то нет.
– А если приближаться?
– Буквально врастают внутрь человека… За несколько секунд. И счет дальнейшей жизни идет на минуты. Защита не поможет. – Я кивнул на громоздкие фигуры «космонавтов». – Мгновенно находят любую дырочку-щелочку.
– Понятно… Похоже, у них там целое гнездовье…
Луч фонаря, совмещенного с УОКом, скользнул вверх, под свод арки… Мост был старинный, построенный не менее века назад – мощные металлические балки бугрились шаровидными головками заклепок. И там, среди балок, не было видно ни единого просвета – сплошное копошение ветвей…
– Огнемет бы не помешал… – задумчиво сказал майор; огнемета у нас не было. – Попробуем посбивать фосфорными…
И он, и я понимали: идея не самая удачная. Фосфорные гранаты частично сожгут «ведьмины гнезда», но остальных лишь расшвыряют в стороны. И вполне могут спровоцировать на массовую атаку… Но альтернатива – многокилометровый обход – была еще хуже. Не успеем подрезать путь Триггеру, и придется соваться в Центр, и все здешние окраинные опасности покажутся милыми детскими шалостями.
Выручила нас Ильза. До сих пор, после своего позора во дворе на Ленсовета, она держалась тише воды ниже травы и не пыталась применять гаджеты, что умыкнула (я подозревал, что умыкнула) из родного института.
Но сейчас порылась в безразмерном рюкзаке Чеширского, вернулась с непонятным как бы оружием: широкий ствол его прикрывала большая линза рубинового цвета.
– Не возражаете? – спросила Ильза чуть виновато. – Надеюсь, что сработает…
Мы не возражали. Посбивать наросты фосфорными гранатами всегда успеем.
Новое Ильзино оружие сработало в Зоне на пять с плюсом. Никакой видимой струи огня из него не вырывалось – однако из-под свода моста один за одним посыпались пылающие огненные шары, ветви извивались, скрючивались в пламени, и гасли, и рассыпались невесомым пеплом.
Красивое зрелище, смотрел бы и смотрел.
Пара минут – и путь стал свободен.
Молодчина женушка, че…
Я понял вдруг, что не прибавил мысленно к слову «женушка» эпитет «бывшая»… К чему бы это?
5
Мы стояли у перекинутого через Волковку небольшого мостика. Бетон его конструкций раскрошился, кое-где обнажив арматуру, но все же выглядел мост достаточно крепким. Путь наш лежал на другой берег.
Названия реки водоем заслуживал слабо: канава меж бетонных берегов, некогда заполненная сточными водами, не замерзающими даже в двадцатиградусные морозы. А теперь ко всему прочему река еще и пересохла – как и все малые реки, впадающие в Неву, ее воды у Периметра завернули, отвели в Ново-Обводный канал. Имелись опасения, что по водам Охты, Дудерингофки, Волковки и других малых рек – особенно в весеннее половодье – за Периметр будут проникать опасные порождения Зоны. И питали лишившуюся воды речку лишь ручейки-притоки.
К сожалению, с Невой такой трюк невозможен. С одной стороны немалую акваторию Зоны запирают защитные системы Дамбы, а с другой, где река втекает в Зону, – преграды, установленные под Цепным мостом. И насколько последние надежны – большой вопрос. Но вроде пока в Ладоге невиданных тварей не замечали…
Подтянулись «каракалы», прикрывавшие тыл и фланги, наш отряд сбился у моста тесной кучей. Я обвел взглядом спутников, пересчитал. Одиннадцать, включая меня. Из вышколенных бойцов майора больше трети мы уже потеряли… А самое трудное еще впереди.
Джей-Си понял значение моего взгляда.
– Зона меняется на глазах, – удрученно сказал он. – Три недели назад ничего похожего здесь не было…
Он явно не ожидал, что наш поход за Триггером с самого начала будет сопровождаться такими потерями. Однако результаты всех его и моих разведывательных походов по здешним местам успели безнадежно устареть… Равно как и записи на Стене Скорби.
Речка Волковка теперь состояла из череды более или менее глубоких луж-омутков, соединенных небольшим ручьем, и выглядела более чем мирно – она начала оживать, едва в нее прекратился слив отходов огромного города: золотился песок прибрежной отмели, ленивое течение колыхало зеленые ленты водорослей. В прозрачной воде резвилась стайка мальков… А может, то были вовсе не мальки, а личинки кого-то гораздо менее мирного.
Но странные мысли охватывали рядом с мостом… Хотелось сесть на бережок и сидеть, долго-долго сидеть, бездумно глядя на струящуюся куда-то воду… А идти вперед и умирать – не хотелось.
Казалось, спутников моих посетили те же мысли. Майор глубоко задумался и не торопился отдать приказ на переправу. Ильза созерцала речку с отрешенным и безмятежным видом, а уж она-то никогда не умилялась красотам природы и прочим птичкам-цветочкам-бабочкам…
Такие настроения мне крайне не понравились. Стряхнув сонное оцепенение, я подошел к майору и вывел его из прострации способом, не принятым среди воспитанных людей, – чувствительно ткнул кулаком в плечо. Джей-Си скривился, но во взгляд вернулась осмысленность.
– Что это было? – спросил он, протирая глаза. – По действию схоже с клофелином. В очень слабой дозе…
– Не знаю. Никогда не сталкивался, – коротко ответил я, собираясь тем же способом привести в чувство Ильзу.
Но оказалось, что она и сама справилась с сонной отрешенностью – изучала берега внимательным, цепким взглядом. И, конечно же, не преминула язвительно откликнуться на мою последнюю реплику:
