Владислав Выставной - Пикник на обочине. Зона отстрела
А у Сурка был. Злобно оскалившись, он высаживал в наступавших пулю за пулей. Те дергались, отшатывались под хлесткими ударами, мертвая плоть отплевывалась бурыми брызгами, одежда превращалась в лохмотья вперемешку со сгустившейся кровью. Но с тупым упорством мертвяки продолжали приближаться. Казалось, они воплощают в себе неотвратимость кровавой мести, и от этого становилось жутко даже всякое повидавшему сталкеру.
Ему даже захотелось крикнуть этим живым трупам: позвольте, а я-то здесь при чем?! Вам вот к этому гражданину с пистолетом! Он во всем виноват! Сурок, надо думать, тоже чувствовал, куда ветер дует. И бесновался, будто в него вселился демон: с каким-то отчаянным остервенением он опустошал магазин, словно уверовав в бесконечную силу пуль. Отстреляв магазин, щелчком выбросил его из рукоятки «беретты», с размаху вогнал новый – и с ходу разрядил его в приближающихся монстров. Пистолет в руке подпрыгивал, изрыгая пороховую гарь и сплевывая гильзы, но на покойников эта стрельба произвела слабое впечатление, если на них вообще хоть что-то еще способно было произвести впечатление.
В какой-то момент Сурок осознал: его пули не всесильны. Это, похоже, потрясло его до глубины души. «Ангела» перекосило, руки его задрожали, и пистолет шлепнулся на разбросанный лопатой песок. Со стороны «зомби» послышалось удовлетворенное рычание, словно те почувствовали слабину в стане живых. Сурок опомнился, рухнул на колени и суетливо подобрал оружие. Злобно зыркнув на спутников, крикнул:
– Уходим! Быстро!
Это был тот самый случай, когда приказ исполняется со всем пониманием и готовностью. Когда в высоком темпе они отошли метров на сто от места несостоявшегося захоронения куба, стало ясно, что парочка живых трупов не такая уж и страшная угроза. Во всяком случае, они были не в состоянии прибавить скорости и догнать группу. Другое дело, что с настойчивостью тени перли по пятам. А стало быть, рассчитывать на скорый привал не приходилось.
После этой истории «черные ангелы» в глазах сталкера несколько утратили свой зловещий лоск. Сурок потерял былую невозмутимость, стал нервным, потерянным, и это доставляло Коту злорадное удовлетворение. Особенно грело душу то обстоятельство, что в кармане лежал увесистый кубический артефакт, так и не преданный земле. Да еще то, что «черным ангелам» формально не удалось купить его душу.
Хотя сами они, видимо, считали иначе. Иначе как объяснить резкое оживление Додика. Неожиданно тот взял на себя роль духовного учителя и принялся наставлять «вновь обращенного»:
– Это хорошо, Кот, что ты теперь с нами. Ты ведь неплохой парень, всегда было жалко на тебя смотреть. Запутался ты. А всегда обидно, когда хороший человек пропадает.
– Это я, что ли, пропадаю? – подыгрывал ему Кот.
– Конечно! – с чувством говорил Додик. Разволновавшись, он то поправлял очки на переносице, то снимал их и принимался протирать краем грязной футболки. – Что толку от того, что ты – хороший сталкер? Ну хабар из Зоны тащишь, ну продаешь его, а дальше что? Ну, допустим, заработаешь ты свою кучу денег – а что от них толку, когда мир рухнет в пропасть? Только душу свою погубишь, потому что Зона – она ведь коварная. Она вроде как дарит тебе что-то, кидает подачки, а на самом деле – просто прикармливает тебя, как рыбак рыбу, а после – сосет из тебя душу, делая своим безмозглым орудием.
Кот слушал все это вполуха, серьезно кивая и мысленно посмеиваясь.
– Ведь это правильно, что ты преодолел себя и закопал ту штуку. Тяжело, наверное, было? Страшная вещь, ей-богу. Никого еще она до добра не довела…
– Вот как? – невольно нащупав в кармане кубик, проговорил Кот. – А что же с ней не так?
– Да со всеми предметами из Зоны что-то не так. Просто у одних это ярче проявляется, другие действуют исподволь. Все потому, что не человеческая у них природа. Вроде как антиматерия. Только происходит от них не аннигиляция тела, а аннигиляция души.
– Звучит жутковато, – признал Кот. – И все-таки, что не так с этим кубиком?
– Да какая теперь разница – все ведь уже в прошлом. Вещь – в земле, ты от нее свободен.
– Да не ломайся ты, расскажи.
Додик дернул плечом, поправил очки, заговорил:
– Слышал я от одного сталкера историю. Не историю даже, а то ли легенду, то ли поверье про некую уникальную штуковину в Зоне.
– Вроде Золотого шара?
– Ага. Только Золотой шар, он вроде как желания исполняет. А эта штука совсем для другого предназначена. Никто не знает, как она выглядит, одно известно – это некая головоломка.
– Головоломка?
– Да, загадка, созданная Зоной для человека. Якобы разгадавший эту головоломку познает все тайны Зоны. От принципов расположений ловушек до самой сути Посещения. Он станет неуязвим для опасностей Зоны, и более того – станет ее хозяином.
– Занятная легенда. Никогда такую не слышал. Как звали-то сталкера?
– Звали его Аптекарь…
– Помню его. Но он же вроде погиб?
– Погиб он позже, но это неважно. Дело в другом. Сидели мы, помнится, в баре – еще в Академгородке дело было. Болтали на отвлеченные темы. Он спьяну мне про эту головоломку и сболтнул. А я ему, естественно, и говорю: чушь все это. Зачем Зоне раскрывать кому-то свои тайны, ведь и тайны-то здесь никакой нет? Это, говорю, зло в чистом виде, вот и вся тайна. Стало быть, никакой такой головоломки не существует.
– А он что?
– А он хитро так улыбается, лезет в карман – и протягивает мне этот самый кубик.
– Этот же самый?
– Да. Если, конечно, кубик действительно уникален. Я тогда еще поразился, как он эдак сам в руке Аптекаря провернулся. С таким, знаешь, тихим щелчком. Дьявольская штучка…
– Ну-ну, и дальше что?
– Ну я и спрашиваю: что это? Аптекарь мне: это, говорит, она и есть, та самая головоломка. Я не поверил. Сдуру говорю: докажи!
Додик замолчал. Лицо его нервно задергалось. И хотя Кот не воспринимал всерьез его рассказ, в этот момент он насторожился. Не шутил этот парень, не выдумывал. И похоже, знал что-то серьезное.
– И что же он показал? – спросил Кот.
– А вот что: взял этот кубик и с силой так провернул. Как обыкновенный кубик Рубика из пластмассы… Посмотрел на меня, жди, говорит, новостей. Я, естественно, отмахнулся и тут же забыл и об Аптекаре, и о кубике. Знаешь, сколько чудаков вокруг Зоны водится?
– Это точно, – усмехнулся Кот, окидывая Додика взглядом.
– В общем, забыл я о нем. Да и недосуг вспоминать было – едва в живых остался. Потому что на следующий день случился Сдвиг.
Додик замолчал. Сталкер некоторое время ждал продолжения, пока не понял, что его собеседник сказал все, что хотел.
Сдвиг. Внезапное, непредсказуемое расширение Зоны. Страшная катастрофа, в результате которой Зона резко расползлась на многие километры, захватив Академгородок, водохранилище и еще множество населенных пунктов, сожрав заодно старое здание Института и угробив попутно немало народа.[4]
– Погоди… – проговорил Кот. – Ты хочешь сказать, что этот Аптекарь и устроил Сдвиг?! Вот так – просто повернув грань головоломки?
– Я хочу сказать только то, что сказал, – резко сказал Додик. – Про то, что видел своими собственными глазами.
– Совпадение… – проговорил Кот.
И сам не поверил собственным словам. Какое уж тут совпадение. Кубик действительно непростой. Да только и со Сдвигом не так все просто. Тут не вязалось многое. Взять хотя бы Акима с его предсказаниями. Аким ведь предсказал не только само Посещение, он предсказал и оба Сдвига. Вот вам и вопрос: если предположение Додика верно, то что именно предсказал Аким? Сам Сдвиг? Или поступок Аптекаря, приведший к Сдвигу?
– Я что-то не могу понять… – произнес Кот. – Если даже все это правда – как такое могла допустить Зона? Или то, что за ней стоит. Неужели какой-то сопляк с кубиком в руке может как угодно вертеть Зоной?
Додик с пониманием кивнул. Наверное, он ждал этого вопроса. Сказал:
– Я думаю, что у нас слишком убогое представление о причинно-следственных связях. Почему, к примеру, мы думаем, что смерть жертвы является прямым следствием выстрела киллера, а не наоборот?
– То есть? – не понял Кот.
– Гибель человеческого существа – гораздо более важное для мироздания событие, чем очередная работа наемного убийцы. И последствия от его смерти для него самого и его близких гораздо важнее причины. Стало быть, важен именно факт смерти, а вовсе не его причина. Вселенная решила прекратить жизнь конкретного индивидуума и нашла для этого средство – киллера. Отсюда парадоксальный, на первый взгляд, вывод: причиной выстрела убийцы стала смерть жертвы.
– Бред какой-то. Сначала-то был выстрел, так?
– Вовсе не обязательно. Восприятие времени – всего лишь субъективное свойство человека. Так уж мы устроены. Вместе с тем современная наука считает, что время вовсе не течет – это мы двигаемся вдоль условной линии времени, всегда пребывая в настоящем. А все прошлое и будущее, все события всех времен и в любой точке пространства – все это всегда существовало и будет существовать в вечности.
