Сергей Шемякин - Освободите тело для спецназа
— Я тоже на это рассчитываю, — расплылся от похвалы Глеб. Пельмени действительно получились хоть куда….
— Ну, давай рассказывай! — попив кофе, вернулся к цели своего прихода лейтенант. Он выпустил колечко дыма и уставился на подопечного.
— Я ходил в супермаркет за покупками. Сам понимаешь, к обеду надо было кое-что прикупить, — начал Глеб делиться впечатлениями. — Возвращался уже, когда стемнело. В полутора кварталах отсюда из ниши дома выскочили двое. Потребовали мои пакеты с покупками и бумажник. У одного был нож, а у другого — вот эти нунчаки, — достал он из ящика стола оружие грабителей.
— Фабричные, — взяв их за цепочку двумя пальцами, констатировал Митчелл.
— Сзади, в это время, подошёл третий. Роста примерно моего — дышал мне в затылок, и без зазрения совести забрал у меня из рук пакеты и приказал доставать бумажник. Мне это, естественно, не понравилось и, как только он освободил меня от ноши, я им и дал по разу. Они ведь не знали, что я немного когда-то каратэ занимался.
— А ты рассмотрел их, Рич?
— Да не очень. Вот то, что африканца ни одного не было, это точно! Один помоложе выглядел — лет восемнадцать — двадцать, а двое постарше. Того, которому я челюсть свернул — Бобом назвали. Да я особо к лицам и не присматривался, темно же было, — начал оправдываться Глеб, понимая, что не очень-то много сведений может сообщить Митчеллу. — Я ведь думал шпана просто.
— Шпана обычно в этом районе не грабит, — пояснил лейтенант. — Это спокойный район. А ты бы узнал их, если встретил?
— Сейчас их любой узнает. У одного нос сломан, а у другого челюсть. Молодого я пожалел: так, стукнул легонько, чтобы на задницу сел и всё!
— А что же ты сразу в полицию не позвонил, как пришёл?
— Да знаешь, как-то в голову не пришло. Да и телефон я не помню. «Не ноль — два же набирать!» — подумал сержант про себя.
— Ты знаешь, Ричард, что-то мне не очень верится в твой рассказ, — посмотрел на него внимательно Митчелл. — Не похож ты ни на Брюса Ли, ни на Сильверста Сталлоне. Даже я, наложил бы в штаны, если бы меня встретили трое вооружённых грабителей, а при мне не оказалось бы моей пушки. Хотя я, за десять лет полицейской службы, уж поверь мне, во всякие переделки попадал.
— Да я же тебе объяснял, Дейв! Они тоже не предполагали, что получат отпор. Я, конечно, уже давно не в форме, да и ранение сказывается, но кое-что ещё могу! Становись вот здесь! — поднял он с кресла Митчелла и поставил посередине комнаты. — Имей в виду, я буду на тебя нападать, но удар только обозначу. Если сумеешь, поставь блок.
Сержант чуть приблизился к полицейскому, набрав ту дистанцию, на которой находились остановившие его грабители.
— Мае-какато-гери-ке-коми — толчковый удар пяткой вперёд, — быстро сказал он, и его нога настолько стремительно ринулась к животу лейтенанта, что тот даже не успел сгруппироваться, почувствовав лёгкое касание стопы. — Йоко-гери-ке-аге — боковой хлещущий удар вверх, — тут же протараторил Глеб, и его нога, нацеленная на этот раз в голову, остановилась в нескольких сантиметрах от подбородка Митчелла, заставив того запоздало отшатнуться. — Ну, а к третьему, я просто повернулся, перехватил его руки, чтобы он не уронил мои пакеты и ткнул его лбом в переносицу, — проимитировал движение сержант. — Вот, собственно, и всё!…
— М-да, — сказал Митчелл. — Убедительно! Если надумаешь вдруг уходить из колледжа — место в полиции я тебе гарантирую! Ну а все муниципальные больницы мы проверим! Не думаю я, что они обратятся в частную клинику, — усмехнулся он. — У тебя найдется чистый полиэтиленовый пакет? Если здесь остались отпечатки, — поднял он за цепочку нунчаки, — мы этого ублюдка вычислим в один момент. Он наверняка значится в картотеке. Хотя посадить, мы его вряд ли посадим. — Нет свидетелей! А друг на друга они показания давать не станут. Главное установить — случайно они там оказались, или их кто-то подослал…. Ты дом запомнил, возле которого на тебя напали?
— Да, конечно, — отыскав пакет, протянул его лейтенанту Глеб. — По этой же стороне улицы, что и мой, в середине следующего квартала. Он там один такой, с нишами в стенах. Раньше скульптуры, наверное, стояли.
— Ну и чудненько! Я пошлю человека, он опросит жильцов. Может и свидетели найдутся. Хотя рассчитывать на это особо не приходится…. Да, чуть не забыл, — полез в карман Митчелл, — вот тебе разрешение на ношение оружия. Действительно в пределах штата.
— Спасибо, Дейв, поблагодарил Глеб, беря удостоверение. — А винчестер я могу с собой возить?
— С этим никаких проблем. На охотничьи ружья разрешений не надо, — пояснил лейтенант, собираясь уходить.
— Заходи завтра на борщ, он на второй день ещё вкуснее становится, — провожая Митчелла к дверям, пригласил Глеб.
— Спасибо, Рич, рад бы, но не обещаю. Дел по горло. А позвонить — позвоню обязательно! И будь поосторожней, пожалуйста. Мой телефон у тебя есть, если что, звони сразу в любое время. И имей в виду: эта уличная мразь весьма злопамятна. Вполне возможно, что попытаются свести с тобой счёты.
— Чёрт с ними, я в понедельник уезжаю на две недели в клинику Эйремана. А за две недели много воды утечёт.
— Хорошо если так. Но сегодня и завтра постарайся не очень афишировать свою персону. Они ведь знают приблизительно, где ты живёшь, а рост у тебя приметный!
— О кей, Дейв! Я поберегусь!
Г л а в а 15
— Поедим, Вилли, перекусим чего-нибудь. С утра не жравши, живот уже подвело.
— Заткнись, Джек! Радуйся, что в тачке сидишь, а не на чердаке говно голубиное топчешь. Ты забыл, что Эрик дал всего три дня, чтобы мы нашли этого ублюдка?! Так что помалкивай и не вводи в грех, если не хочешь, чтобы тебе рёбра пересчитали. Губастый шутить не будет!
— Давай тогда я схожу один. От меня всё равно никакого прока. Узнать, я его не узнаю, поскольку никогда не видел, а так хоть гамбургер тебе принесу, — просительно посмотрел не приятеля Джек, дохнув из щербатого рта неприятным смрадом.
— Ладно, иди, — брезгливо отвернувшись, полез в карман сидевший за рулём Вильям. — И жвачку себе купи… мятную! — протянул он двадцать баксов Джеку, получившего в банде вполне законное прозвище «Вонючка». В глаза, правда, его никто так не называл, поскольку тот реагировал на прозвище, как бык на красную тряпку и сразу бросался в драку, хотя был тщедушен и невысок. Но отвратительный запах гниющей пищи, исходивший от его больного желудка, сводил все потуги бедняги на нет.
Не успел Джек открыть дверцу, чтобы вылезти из машины, как Торрес схватил его за плечо: — Сиди спокойно. Вот он, ублюдок долговязый!…
Глеб шёл по противоположной стороне улицы, и шёл быстро. Не обращая особого внимания ни на прохожих, ни на припаркованные к тротуару автомобили. Спиртного в квартире Хадсона было достаточно, но как оказалось, вина он не держал. В небольшом баре стояло несколько бутылок виски и бренди. По мнению Глеба, выпивка абсолютно не подходящая для девушки. А до прихода Сьюзен оставалось чуть больше часа. Вот Ткач и торопился, совсем как-то упустив предупреждения Митчелла, и не заметив, как по другой стороне улицы за ним увязался Джек — Вонючка.
«Быстро мы его отловили!» — внутренне ликовал Торрес, объехав квартал и помахав рукой торчащему у супермаркета Джеку. «Всё, конец тебе парень, конец! Уж чего-чего, а своего сломанного носа Губастый тебе век не простит!» Он притормозил, останавливаясь у светофора и, качнувшись, легонько задел телом руль. «Здорово эта скотина меня вчера приложила, до сих пор всё болит!» — со злобой и известной долей уважения подумал Вилли, трогаясь на зелёный свет. Он проехал ещё два квартала и прижал машину к тротуару.
Долговязый обидчик появился минут через десять. Он быстро пронёсся мимо машины, не обратив внимания на отвернувшегося водителя в тёмных очках. Вильям проводил его рассеянным взглядом, отметив, как тот зашёл в следующий дом. В ту же минуту на переднее сиденье юркнул Вонючка.
— Его зовут Хадсон! Купил вино, — шмыгнув носом, сказал Джек. — В супермаркете его знают. Я сам слышал, как с ним поздоровалась кассирша, назвав «мистер Хадсон».
— Молодец! — похвалил приятеля Торрес. — Можешь двигать теперь за гамбургерами, а я тут покараулю ещё немного. Не зря же он бутылку взял, может к нему гости какие пожалуют!
Проводив взглядом Джека, он развалился на сиденье и расслабился. «А у Губастого башка варит. Правильно решил, что этот долговязый где-то рядом живёт. Ну что ж, даст бог, рассчитаемся… сполна…». Глаза потихоньку слипались. Клонило в сон. Ночью толком поспать не удалось….
Вернувшийся с гамбургерами и бутылкой колы, Джек растолкал задремавшего Торреса. И вовремя. К дому, за которым они наблюдали, подкатил красный фордик с открытым верхом.
— Кажется, это его девка! — прогундосил Джек с набитым ртом, подавшись вперёд.
