"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Калинин Алексей
— Ну, вот и хорошо!
— А теперь на, держи! — и он протянул мне небольшой, но увесистый утюжок! — Что, опять не понимаешь? — спросил он с довольной искрой в глазах. Нет, положительно, мой новый наставник обожал удивлять. — Берешь его, и на вытянутой руке держишь. И вслух считаешь… Раз, два… Ну что ж ты, Продолжай давай!
— Три… Четыре… — послушно продолжил я.
На тридцати девяти рука стала дрожать крупной дрожью, и Генри скомандовал:
— Ладно, опускай! Вот видишь, Урри, рука-то у тебя слабовата… Так что легкость этого крохотули тебе еще одним плюсом будет! Рука — она проворства требует! А у тебя, хоть рост шесть футов и два дюйма,[103] а ручки все еще слабенькие. А теперь запоминай! Первое, утюжок найдешь такой же, будешь его на вытянутой руке держать, упражняться. И вообще упражнения с ним делать. Второе: завтра пойдешь по этому адресу, будут тебя учить на лошади ездить. Внимание развивать пока рано, научишься хотя бы не падать и не сидеть чучелом в седле. Третье… Смотри!
Тут он взял со стола пяток яблок и стал жонглировать.
— А это зачем?
— Ловкость развивает! Умеешь?
Ну что ж, не одному ему удивлять. В конце восьмидесятых годов по школам Молдавии прокатился шквал моды на жонглирование. Так что у нас в школе жонглировать тремя предметами умел каждый пятый. А то и каждый четвертый. Я же, по своей привычке делать чуть больше остальных, выучился жонглировать и пятью. Правда, не практиковался давно…
Я взял со стола три яблока и стал жонглировать, вспоминая. Приноровившись, добавил четвертое. Немного погодя — и пятое. Но вот удерживать в воздухе всю пятерку долго не получилось, буквально через пару секунд одно я уронил.
— Ладно, не безнадежен! — проворчал он. — Только зачем еду-то по полу валять?
Он поднял упавшее яблоко с пола, отер рукавом, вновь положил на стол и продолжил:
— Значит, и с этим тоже тренируешься. Это третье. А четвертое, Урри, это сам револьвер. Когда один остаешься, тренируйся с ним. Покрути в руках. Подержи на вытянутой руке. В правой. В левой. Нацелься в один предмет. В другой. В третий! Покажи!
Я показал. Он поморщился. «Нет, не так. Ты же не на предельную дальность стрелять станешь! Мы, парень, тебя сначала выучим попадать вблизи. А тут скорость важнее точности. Так что показывай револьвером так, как ты пальцем показываешь, не поднимая его к глазам, понял?»
Я кивнул. И показал.
— Верно! Потом еще вот что. Спрячь его в карман и достань снова. Еще раз. И десятки раз. Ты, парень, его чувствовать должен. Понятно?
— Да, сэр! — вытянулся я.
Он рассмеялся.
— Иди уж, шутник! Только патроны в него не заряжай, понял? Он хоть и «безопасный», но тренироваться лучше с пустым оружием. Береженого Бог бережет! Иди! Сюда придешь в субботу. Утром. Но не слишком рано. Часам к десяти. С револьвером. И со своими яблоками, раз ты их роняешь! — он снова улыбнулся. — Поедем в одно интересное место. Я патронов прикуплю, постреляем.
Из мемуаров Воронцова-Американца
«…Естественно, что большую часть времени я уделял вовсе не тренировкам. Нет, приходилось читать, думать, совершенствовать методику синтеза, добиваясь увеличения выхода конечного продукта как в процентах, так и по общей массе. Кроме того, я не только помогал мистеру Джонсону готовить из синтезированного мной стрептоцида мазь, но и делать повязки пострадавшим, участвовал в осмотрах больных, смотрел на результаты применения мази, и мы вместе думали, как еще изменить ее состав.
Тем не менее, тренировкам, как это было оговорено, я уделил массу времени. Тем более что я быстро понял, что с наставником мне повезло. Генри зашел намного дальше оговоренного и учил меня не просто обращению с оружием. Нет, он учил меня стилю жизни человека с оружием. Иначе смотреть, иначе стоять, иначе оценивать, иначе реагировать. А стрельба была делом не вторым, а третьим или даже пятым, к примеру. Впрочем, и в стрельбе он был настоящий волшебник…»
Нью-Йорк, Бронкс, 18 апреля 1896 года, суббота
К Генри я пришел, как мы и договаривались, часов в десять утра. Он потребовал показать ему еще раз жонглирование яблоками. На этот раз я ухитрился продержать все пять яблок в воздухе несколько минут. До его ворчливого: «Хватит, пожалуй!»
Затем он снова засек, сколько я могу удержать на вытянутой руке его утюжок, причем не только в правой, но и в левой руке, а также если я буду держать его обеими руками. Результатами Генри остался недоволен, но выразил это только гримасой. После чего поднял какой-то баул и двинулся к выходу, но на предложение помочь с переноской баула ответит:
— Парень, ты лучше передохни немного, пока мы будем идти, сегодня у тебя будет трудный день.
Идти было недалеко. Но сам я дорогу с первого раза запомнить не смог. Какие-то закоулки, задние дворы, какой-то склад, который мы прошли насквозь. В итоге оказались в просторном сарае. Удобное место для тренировок. Стены толстые, деревянные, пуля не имеет шансов ни пробить, ни срикошетить… А грохотание парового молота за стеной практически гарантировало, что звуки стрельбы тоже не привлекут чьего бы то ни было внимания.
— Для начала тренироваться станешь без куртки и головного убора! — скомандовал Генри. — Тебе нужно двигаться как можно свободнее. И подал пример, снимая свои. Затем мы повозились, расставляя и развешивая по помещению разнообразные мишени. Жестяные банки, мишени с кружочками и ростовые, мешки с песком и намалеванные на них зоны поражения. Честно сказать, я умаялся даже от одной подготовки.
— Я же предупреждал тебя, парень, что сегодня будет трудный день! — рассмеялся Генри, глядя, как я вытираю испарину со лба. — Ладно. Пока можешь немножко расслабиться и посмотреть! — с этими словами он, вопреки всему, заявленному им в предыдущий раз, нацепил на себя пояс с кобурой, в ней торчал кольт сорок пятого калибра. Воплощенный образ «крутого» ковбоя из вестерна.
— Для начала, парень, посмотри, чего ты можешь добиться!
И началось шоу.
Из мемуаров Воронцова-Американца
«…Я прожил уже длинную жизнь и видел многих прекрасных стрелков. На их фоне все, чему я сам выучился, так и смотрится невысоким плато рядом с Гималаями. Но могу смело сказать, что в пятерку лучших Генри Хамбл определенно входил. Более того, он не только умел стрелять, он еще очень любил это занятие. И умел его выигрышно подать. Он показывал стрельбу на скорость, расстреливая в два револьвера дюжину спичечных коробков. Он палил по подброшенным жестянкам и успевал всадить две-три пули, пока она летела. Он показал стрельбу из кармана. Стрельбу от бедра, мгновенную стрельбу с выхватыванием револьвера из кобуры…
В тот раз он сумел показать мне красоту стрелкового искусства. И этим помог, наверное, не меньше, чем всеми остальными своими наставлениями. Он не говорил этого вслух, но, я думаю, его правилом было: „Тот, кто стреляет с удовольствием, стреляет намного лучше!“»
Санкт-Петербург, 22 июня 2013 года, суббота, начало четвертого
Алексей потер уставшие глаза. Да, скоро пора бы ложиться спать. За окном уже была как раз самая темная часть белых ночей. Но оторваться от произведения Американца было трудно.
И еще Алексей подумал, что, наверное, именно в уроках этого самого Хамбла коренятся причины повального увлечения Воронцовых стрельбой.
Нью-Йорк, Бронкс, 18 апреля 1896 года, суббота, вечер
После шоу, показанного Генри, работать не тянуло. Поэтому я вернулся в свою конуру и упорно тренировался. Прятал пистолет то в правый, то в левый карман, старался достать побыстрее. Снова прятал. Вертел в руках так и эдак, привыкая к ощущению. Стрелял, как это называли в моем времени, «всухую» (т. е. без патрона). Потом жонглировал, держал утюжок… Пытался, как показал мне Генри при первом знакомстве, носить воду на вытянутой ладони. Нет, носить в моей тесной комнатушке было некуда, но я приседал с ней и вставал, нагибался, и многое-многое другое.
