Анатолий Дроздов - Капеллан
В следующее воскресенье Анна не пришла на службу. Затем - снова. Меня вызвал командир роты.
- Что у тебя с Быковой? - спросил хмуро.
- Ничего, - сказал я. - Даже не целовались, если вы о том.
- Мне донесли, что она плачет. В церковь перестала ходить. Раньше первой бежала. Мне это не нравится.
- Мне тоже, - сказал я. - Но помочь не могу.
- И почему она выбрала тебя? - вздохнул майор. - Парни возле нее вьются, замуж зовут, а она втрескалась в индюка. Или я не прав?
Я промолчал.
- Ладно! - сказал майор. - Иди! Перемелется - мука будет.
Так бы оно, наверное, и произошло. Но Бог послал мне испытание, и я провалил его. Корабль с Земли привез награды. Их было немного - в Москве сократили список. Сочли, видимо, что при таких потерях операцию успешной считать нельзя. Подумаешь, пираты! Было бы кого бить! Из штаба все видится лучше. Понизили и статус наград, заменив ордена медалями. Но, как бы то ни было, нас наградили. По традиции это предстояло обмыть. В воскресенье десять медаленосцев сели в флаер и отправились в столицу. Там мы оккупировали столик в ресторане, и пустили по кругу фужер с водкой. Каждый макал в него медаль, после чего прикладывался. Еще влажные, пахнущие спиртом награды прикалывали к мундирам. Завершив церемонию, мы приступили к обеду. Звучали тосты, лилось вино, краснели лица и развязывались языки. Только Анна выглядела хмурой. Она села в отдалении и время от времени бросала на меня взгляды. Из-за этого я чувствовал себя не в своей тарелке. После первого круга тостов я встал и откланялся. Задерживать не стали: капеллан! Ему пьянствовать не с руки. Это они не видели, как святые отцы пьют...
К моему удивлению, Анна вызвалась со мной. В отличие от меня ее проводили сожалением. Мы вышли из ресторана и направились к станции. Я ожидал, что Анна заговорит, но она молчала. Зачем тогда, спрашивается, увязалась?
Ушли мы недалеко. За поворотом нам преградили дорогу. Трое америкосов в форме десантников явно жаждали развлечения. Впереди стоял негр с сержантской нашивкой на рукаве.
- Гляди, Джек, - сказал он ближнему рядовому, - русский капеллан. И с ним телка. Красивая.
- Зачем она капеллану? - хохотнул рядовой. В этой компании, как я понял, он был шестеркой. - Им же нельзя.
- Зато нам можно! - ощерился негр. Зубы его ослепительно блеснули.
- Пусть уступит! - поддержал рядовой.
- Слышал? - негр ткнул меня пальцем.
- Уйдите с дороги! - сказал я. - Вы оскорбляете офицера.
- Это ты офицер? - хмыкнул негр. - Я вижу святошу. Ненавижу их.
- У него и медалька есть! - подскочил шестерка.
- И вправду, - негр шагнул ближе и выдрал с мясом мою медаль. - Наверное, горячо молился. Держи! - он сунул медаль шестерке. - Сувенир. А я возьму это!
Он сорвал с меня крест.
- Сволочь!
Прежде чем я успел опомниться, Анна выскочила вперед и залепила негру оплеуху.
- Ах, сука!
Негр схватил Анну за волосы. Она зашипела от боли.
- Придержи капеллана, Джек. А мы оттащим сучку в тупик, и там трахнем по очереди.
Это было последним, что он сказал. Удар, прилетевший в промежность, заставил негра согнуться. Анну он выпустил. Отскочив, она залепила Джеку ногой в бок. Тот рухнул на тротуар. Анна нагнулась и подобрала мою медаль, которую Джек выронил. Негр по-прежнему сжимал в руке мой крест, я выдрал его и сжал в кулаке так, что край перекладины выступил между пальцами, как кастет. Негр попытался, выпрямиться, но это зря. Удар! Хрустнула кость, и негр сунулся лицом в плитку.
Все это произошла так быстро, что третий америкос вмешаться не успел. Или испугался. Опомнившись, он заорал: 'Хелп! Хелп!' и побежал прочь. Как оказалось не зря. Из дверей ближнего бара повалили америкосы. Их было много, очень.
- Беги! - приказал я Анне.
- Я не брошу тебя, Кап!
- Беги, дура! - рявкнул я. - Зови наших! Я продержусь!
Анну будто волной смыло. Америкосы не успели ее перехватить. А вот мне отступать было поздно. Десантники окружили меня.
- Вот! - крикнул сбежавший трус, тыкая пальцем в тела приятелей. - Русский избил саржа с Джеком.
Америкосы сделали шаг вперед.
- Стоять! - рявкнул я. - Ваши солдаты напали первыми. Сорвали с меня медаль и крест. Хотели изнасиловать мою спутницу. Я священник и офицер. Их ждет суд. Если влезете, то и вас тоже. Вызывайте полицию!
- Обойдемся! - хмыкнул рыжий десантник, делая шаг вперед. - Сарж ненавидел священников - они мешали ему веселиться. Мне тоже. Ты зря бил его, русский!
Я сделал шаг назад. Теперь нас разделяли негр с шестеркой. Последний пришел в себя и попытался встать. Рыжий оттолкнул его и замахнулся. Кулак полетел к моему лицу, но угодил в зажатый в моей руке крест. Пальцы рыжего хрустнули. Он завопил и затряс рукой. Следующий десантник перепрыгнул негра. При этом он на мгновение потерял равновесие. Подсечка опрокинула его назад, и он приложился затылком о тротуар.
Десантники ринулись на меня толпой. Они мешали друг другу, ругались и брызгали слюной. Мне прилетело в лицо и грудь. В ответ я бил зажатым в руке крестом, сокрушая кости и разбивая лица. Но американцев было больше, и это были десантники. Пьяные, но не потерявшие силу и навыки. Меня прижали к стене и схватили за горло. Мир вокруг начал темнеть, как рядом раздался крик:
- Укурки! Амеры нашего бьют!
Позже выяснилось, что мимо шли парни из другой роты. Свалка привлекала их внимание, а когда они разглядели, кого бьют... Десантников разметали в два счета, а подбежавшие награжденные, приведенные Анной, довершили разгром. После чего явилась полиция, и всех замели.
Из камеры меня вызвали к вечеру. В кабинете начальника полиции сидели незнакомый подполковник США и капеллан группировки, владыка Павел. Ну, сам комиссар, конечно.
- Вот и виновник торжества! - поприветствовал меня владыка. - Присаживайся, отец Капитон! Разговаривать будем!
Я опустился на краешек стула.
- Начнем! - предложил начальник полиции.
- Как уполномоченный представитель армии США настаиваю на привлечении виновных к суду! - выпалил американец.
- Согласен! - кивнул владыка. - Более того, настаиваю на суровом приговоре.
Американец удивленно глянул на епископа.
- Возмутительный случай! - сказал владыка. - Сколько служу на Реджине, подобного не припомню. Попытка убить офицера!
- Вы это о ком? - насторожился американец.
- О нем! - владыка указал у меня.
- Позвольте! - возмутился американец. - Пятеро американских военнослужащих отвезли в госпиталь. Сержант Хикс прооперирован - у него раздроблена челюсть. Ему придется лечиться не менее месяца. У остальных переломы ребер и пальцев. У русских - только синяки. И вы хотите сказать, что мы виновны?
