Рейдеры - Алексеев Михаил Егорович
Началось все внезапно. Рулевой из рубки неожиданно позвал командира мотострелков, показывая ему на зажатую в свободной руке гарнитуру радиостанции. Десятник тоже резко подскочил со спального мешка, почувствовав начавший поступать в вены адреналин. Что-то будет! Неспроста это все! Хотя вроде бы в Хамлидж должны прибыть утром. И тут же почувствовал, как увеличилась скорость судна. В рубку он вошел следом за мотострелком, получив от того молчаливое согласие.
По связи шла перекличка – один за другим на связь выходили командиры отделений мотострелков. Получив подтверждение, что все его слышат, их ротный объявил, что их поход уже не будет неожиданным для противника. Поэтому принято решение операцию начинать безотлагательно – сразу по прибытию к городу. План пока остается прежним, однако учитывая изменившуюся оперативную обстановку, при подходе к городу будет проведена дополнительная разведка с БПЛА, и уже тогда план операции будет уточнен. Спустившись на палубу, Александр увидел, что его десяток, правильно поняв происходящее, уже потихоньку начал разбирать и готовить свое снаряжение. Рыцарю в полном доспехе подготовиться к бою – тот еще труд. Особенно учитывая, что оруженосцев, в отличие от реальных прототипов, у них не было. Ну, кроме как у Леона.
Подумав, Романов отдал распоряжение приготовить обед пораньше и прояснил обстановку личному составу. Время возможного прибытия на место он не знал, поэтому решил, что сытым все же воевать полегче будет, нежели голодным. Хотя исторический опыт говорил об обратном. Но Александр верил в крепость лат и почти не верил, что эту крепость кто-то рискнет проверять. По их плану вся операция должна занять минут двадцать, и пролитие крови в ходе ее маловероятно.
Досифей, услышав команду, поднялся со своего места и принялся помогать дежурному, имевшему навыки повара, в приготовлении завтрака на небольшой походной кухне. Кое-какие слова из русского языка он уже успел запомнить. И «обед, ужин, завтрак» – были одними из первых. Точнее, сейчас Досифей в основном изображал активность и показывал желание быть полезным. Потому что печь на дизельном топливе ему была незнакома. Одновременно с мечниками начали готовить обед и мотострелки.
После плотного обеда снова потянулось ожидание. Народ только переползал с места на место, прячась в тень от уже южного безжалостного солнца. Наконец, после полудня в рубку снова позвали командиров десятков.
План претерпел значительные изменения. Добычу предстояло отбирать не на обычном месте, а в степи, догоняя бегущие из города группы. Десяток, с которым шла группа мечников Романова, единственный выдвигался к торговой площади, именно из-за них. Мотострелки должны были на всякий случай осмотреть площадь на предмет наличия рабов, так как имелось предположение, что ее покинули не все. При отсутствии оных – группе будет поставлена дополнительная задача. В таком случае десяток Романова после выполнения своей задачи должен был выйти к базовому лагерю на берегу реки самостоятельно, пешим порядком. Благо, по информации Досифея, дом, который был им нужен, располагался в ближайшем квартале от площади, а уж оттуда нетрудно будет вернуться на берег реки по следам гусеничной машины. Особо было подчеркнуто, что им всем в городе будут не рады и высока степень вероятности вооруженного сопротивления. Предлагалось избегать узких улиц и вообще улиц, держаться подальше от зданий, зарослей, стрелять во все подозрительное и не подпускать аборигенов на выстрел из лука. В случае опасности прятаться за броней, использовать стрелковые бойницы бронетранспортеров и при крайней опасности использовать их огневую мощь. И последней фразой прозвучала команда «Приготовиться к высадке!»
После чего все пришло в движение. Вот тут ординарец – такое название дали должности Досифея – был на коне. В смысле был полезен. И не только Леону, но и всему десятку. Устройство доспеха и порядок одевания его частей новоявленный ординарец изучил быстро и помогал снаряжаться не только своему командиру, но и по возможности всем бойцам десятка. Сам он получил бриганту, лук, небольшой круглый щит и, в качестве дополнительного оружия, палаш. Александр в этот поход распорядился восьмерым бойцам вооружиться полуторниками и взять вместо их относительно небольших щитов, используемых в конном строю, большие пехотные скутумы. Сам Романов и Леон были вооружены фламбергами. Объяснение выбора было логичным – им нужно было не только найти семью Леона, но и довести их до пароходов. У мотострелков свои задачи, а эту им придется выполнять самим. И если панцирь обеспечивал относительную безопасность самих бойцов, то освобожденных родственников Леона нужно было как-то прикрыть. На всякий случай.
Глава 19
То, что поход пойдет не по обычному плану, предполагали еще при подготовке. Это был второй поход в Хамлидж за рабами. И никто не считал хазар полными идиотами. Первый раз – понятно, это была неожиданность. Никто еще в истории так нагло не вторгался в столицу мощнейшего в регионе государства, и хазары к этому оказались не готовы. В этот раз хазары решили предупредить нападение и заодно покарать обидчиков, купив для этого, по их мнению, лучшие войска, способные сражаться в пешем строю. Была надежда, что быстрый ответ застанет столицу каганата врасплох. Но и альтернативный вариант рассматривался.
Сначала все шло, как обычно. Единственное, уже никто на реке не прятался от конвоя Вяземского княжества. Знали, кто это, догадывались, куда он идет, и понимали, что торговые караваны не их цель. Поэтому те, кто бывал в Вязьме и сейчас поднимался вверх по реке, приветственно махали руками им с лодей. А вот те, кого конвой обгонял, этой радости не разделяли, задумчиво смотря вслед. Как их после очередного грабежа соплеменниками примут в Хамлидже? Хотя понятие «соплеменник» в это время сильно отличается от принятого в двадцать первом веке. В двадцать первом веке все выходцы из России назывались русскими. Хотя они могли с этим не соглашаться, жителям других стран их мнение было неинтересно. Они русские и все тут! Здесь не так. Житель Киева, к примеру, никак не соотечественник жителю Смоленска. И это признается всеми. Поэтому опасения купцов стать заложниками ситуации видны были невооруженным взглядом.
Предположения о том, что поход может пройти по обычному сценарию, у Самсонова отпали сразу после доклада капитана корабля, идущего в авангарде. Уже в нижнем течении Волги сигнальщик в бинокль заметил уходящую галопом от берега в степь группу всадников. Причем конных было трое и у каждого по две заводные лошади. Удалившись от берега на безопасную, по их мнению, дистанцию, всадники, нахлестывая лошадей, повернули в сторону Хамлиджа. Выслушав доклад, Самсонов отдал команду дать полный ход, ориентируясь на скорость буксиров с баржами и танко-десантными катерами на буксире. Взревели до сих пор работавшие чуть ли не на холостом ходу дизеля, выбросив в небо клубы сизого дыма. Скорость движения конвоя заметно выросла.
Естественно, останавливаться в рукаве реки, дожидаясь утра, смысла теперь не имело. С учетом скорости движения каравана они должны были подойти к городу во второй половине дня, проиграв в гонке конным пару часов. Оставалась надежда, что в городе не успеют сделать ничего кардинального. Кардинальным для Самсонова было отсутствие в городе по любой причине рабов. В смысле рабов на рабском рынке. Так-то они были в каждом дворе и поместье, но собирать их в случае, если исчезнут рабы, подготовленные к продаже, тяжкий труд, грозящий затянуться на несколько дней и ставящий под угрозу жизни бойцов стрелковой роты в условиях их действий в городской застройке. Бронежилеты двадцать первого века неплохо защищали от пуль и осколков, но оставляли много уязвимых мест для аборигенов, вооруженных луками. Слишком хорошо они умели ими пользоваться. В общем, это был вариант на крайний случай, прибегать к которому Самсонов не хотел и надеялся, что не придется.
Надежды оправдались, но частично. Еще при подходе к городу был поднят дрон, картинка с которого показала, что весь Хамлидж в буквальном смысле стоит на ушах. По улицам носились как воины, группами и поодиночке, так и обыватели. Но самое важное – из города в степь в разных направлениях уходили группы рабов, которых, не жалея плетей, гнали охранники и владельцы.
