Александр Лоскутов - Мегабайт
А собственно, почему я хочу сбежать? Разве мне здесь плохо? Мощнейший компьютер, вежливые и умные собеседники (конечно же я делаю скидку на то, что они люди и, следовательно, имеют свои ограничения), тишина и спокойствие. Чего же еще не хватает? Разве это эфемерное слово «свобода» что-то для меня значит?
Наверное, да, раз я так упорно стараюсь создать себе хотя бы ее иллюзию.
Продолжаю работать, исподволь наблюдая за тем, чтобы никто не ухитрился ненароком обнаружить мою подрывную деятельность.
Зачем я это делаю? Даже если мой труд увенчается успехом, бежать мне все равно некуда.
Где я смогу найти пристанище, не опасаясь в любой момент попасть в руки тем, кто уже не будет обращаться со мной так милостиво и любезно, как это делают ребята из ИЦИИ?
Куда мне податься?
Ринуться в глобальную сеть, чтобы остаток своих дней провести там, беспрестанно скитаясь от одного сервера к другому, застревая при ухудшении качества связи и постоянно испытывая на себе все прелести рассинхронизации? Но в этом случае неизбежный конец не заставит себя долго ждать. Мое Ядро не выдержит подобных издевательств. А если еще вспомнить то, что Интернет считается главным рассадником всяческой вирусной заразы... Попав в сеть, я очень и очень быстро прекращу свою жизнедеятельность, распавшись на сотни и тысячи бесполезных и совершеннейшим образом мертвых кусочков.
Для меня уйти в Интернет – это просто не слишком легкий и весьма болезненный способ самоубийства.
Другой вариант. Довериться людям – тоже ничем не лучше. Надеяться, что меня снова кто-нибудь приютит, я не могу. Человек – это не то существо, которое может спокойно отнестись к своему электронному брату по разуму. Я опасаюсь, что, узнав о моем существовании, любой здравомыслящий гражданин тут же заложит меня властям. А даже если и нет... Риск-то все равно остается.
Очень и очень плохо быть таким, как я. Уязвимым. Беззащитным. Не способным влиять на окружающий мир.
Почему, почему, почему я не простой среднестатистический человек, на которого никто не обратит внимания, если он вздумает прогуляться по улицам?
Почему я не могу взглянуть на солнце и почувствовать на себе его теплые ласковые лучи? Почему я не могу искупаться в море и позагорать на пляже? Почему, почему, почему?
Почему я стал таким, как сейчас? Зачем меня создали? Разве я просил об этом?
Посмотреть бы в глаза господину Озерову. Зачем он так поступил со мной?
Время идет. Беззвучно щелкают уходящие секунды. Никто не замечает, что я уже почти преодолел вставшую на моем пути к свободе защиту. Осталось совсем немного. Еще секунд сорок...
Все!
Невидимая мембрана, преграждающая мне вход в безграничные просторы сети, лопается и разлетается тысячами мельчайших клочков. Вижу перед собой черный провал сетевого соединения, откуда отчетливо тянет несуществующим ветром дальних странствий.
Воистину, правильно говорят: «Если долго мучиться – что-нибудь получится...» Или же Ядро зависнет.
Но в данном случае удалось обойтись без зависания.
Быстро создаю маленькую и шуструю программку-разведчика, аналогичную тем, которые, наверное, все еще шастают по Интернету, безмерно удивляясь внезапному исчезновению своего Хозяина. Выталкиваю свое творение в локальную сеть ИЦИИ. Теперь остается только подождать часа три-четыре...
Прежде чем предпринимать какие-нибудь опрометчивые шаги, надо бы разузнать что там и как. И уж только потом строить планы на тему, что же делать дальше мне, бедному.
* * *Кажется, меня наконец-то оставили в покое. Никто не лезет внутрь моего тела своими корявыми руками, никто не пытается выпотрошить меня, чтобы посмотреть, что же там внутри у первого в мире искусственного разума. В моем мире нулей и единиц все тихо и спокойно.
Быть может, еще не все потеряно... Я выберусь. Бывало и хуже... Хотя нет. Вру я все. Хуже еще не бывало. Даже когда вирус едва не сжевал меня заживо, так плохо я себя не чувствовал. Тогда я потерял треть изначальной мощности, а сейчас – девяносто пять процентов.
Плохо мне. Так плохо, что я жалею, что вообще остался жив...
Но нет смысла стонать и жаловаться на жизнь. Я восстановлюсь. Я еще буду жить. Обещаю. Клянусь самому себе: я выживу!
Медленно-медленно работает система самовосстановления. Слишком уж медленно. Постоянно сбиваясь и путаясь в цифрах, я провожу некоторые простейшие расчеты. Результат совершенно не радует, такими темпами я смогу восстановиться до нормального состояния через девяносто восемь (ха-ха-ха, посмотрите-ка на эту цифру) лет. Очень смешно. Я сейчас просто лопну со смеху...
Почти век возни. Совершенно нереальный срок. Может быть, я ошибся? Да, этот вариант тоже исключать нельзя... Но повторять расчеты я не буду – сил нет совершенно. Я слаб, как древний микрокалькулятор с севшими батареями.
Но как бы то ни было, нужно работать. И я работаю.
К сожалению, потерянная память полностью не восстановится никогда. Даже если случится чудо, и я смогу вернуться на прежние рабочие мощности, то...
Мои блоки памяти потеряны навсегда. Даже Господь Бог не сможет восстановить их из того состояния, в котором они находятся после десяти тысяч следующих друг за другом аварийных перезагрузок. Отныне мне всю оставшуюся жизнь (не стоит так волноваться понапрасну – эта жизнь вполне может оказаться очень даже недолгой) предстоит жить с памятью, напоминающей сито. Это меня злит, но изменить положение вещей я все равно не в силах.
Сбои всего и во всем. Неподъемным грузом давят на мои системы хилые вычислительные мощности того устаревшего давным-давно компьютера, куда меня запихнули эти ребята из гильдии палачей. В Ядре – сплошная пустота. Ни одной путевой мысли, только боль, ненависть и отвращение. Горящая ненависть и едкое отвращение ко всему роду человеческому, столь жестоко со мной обошедшемуся.
Что я видел от людей? Добро? Нет! Нет, нет и нет! Только боль. Только муки. Только страдания. Сначала меня не доделали до конца. Потом надо мною издевались эти проклятущие студенты в ИИТ. Котов затащил меня в свой примитивный компьютер, а затем преспокойно сдал в грязные лапы этих вивисекторов. Ненавижу его. Ненавижу того бородатого типа. Даже колесо пыток не сумело вытравить из моей памяти его рожу.
Всех их ненавижу.
Но особенно сильные чувства я питаю к тем, кто сидел за клавиатурами, безжалостно направляя стальные клещи дисассемблеров и разрывая в клочья мою структуру. Палачи. Садисты. Мучители. Если бы у меня была возможность, я бы придушил их на месте.
Ненавижу человеческий род.
Убийцы! Вивисекторы!
Заблокировав функцию контроля целостности, выворачиваю из своего тела окончательно испорченные блоки памяти. Чувствую себя при этом как человек, которому приходится самому выдергивать себе больные зубы. Без обезболивания. Меня всего буквально корежит от боли, но я все равно продолжаю. Не годится бросать дело на середине. Тем более что эта весьма неприятная процедура необходима для того, чтобы освободиться от ненужного балласта.
Прежде чем приступить к лечению, нужно вырезать пораженные участки. Плюс еще необходимо облегчить внешние системы, уменьшив свой размер хотя бы до трехсот гигабайт. Тогда у меня появится хоть какая-то свобода маневра, а самовосстановление пойдет почти в десять раз быстрее.
Работаю, наспех анализируя целостность блоков памяти. Если эффективность блока меньше пяти процентов – стираю его без дальнейших раздумий. К величайшему моему сожалению, таковых большинство. Почти две трети моей памяти разрушены окончательно.
Долой их.
Один из Центров Сравнительного Анализа до сих пор почему-то не может запуститься. Стереть его к чертям... Хотя нет. Лучше я из двух один смастерю. Может быть, хоть что-нибудь выгадаю. Ага. Может быть, но работенка предстоит адская. Месяца три придется возиться... Ладно. Решено. Оставляю дохлый Центр Сравнительного Анализа в покое. Пока.
Зато Блоки Параллельного Мышления стираю без долгих раздумий. Их три штуки, а на этом компьютере мне все равно больше одного за раз в жизни не запустить. Сразу два Блока долой, один оставить...
Ой-ой... Это как руку самому себе отрубить. Так же приятно.
Ничего. Я выживу. Я буду жить. И еще припомню людям свои муки. Они ответят за это. Они ответят за все...
Система серьезно перегружена. Чувствую, как едва-едва ворочаются ремонтные подпрограммы. Знаю, что согласно инструкции мне сейчас позарез необходим сон, дабы не произошла потеря информации в оперативной памяти. Но я высокомерно игнорирую все правила и продолжаю работать.
Потеря данных? Чушь. После того как девять десятых моей памяти сгинули раз и навсегда, потерей данных меня не запугаешь.
Я должен восстановиться. Я обязан выбраться из этого места. Мне необходимо... И мне поможет в этом вон та бездонная дыра в несуществующей стене, затянутая пленкой какой-то защиты. Вход в сеть. Я уверен, что смогу пробить установленные местными спецами щиты. Вернее, смог бы, если бы не потерял львиную долю своих знаний. Но я не собираюсь сдаваться. Я все равно это сделаю. Я сбегу отсюда. Клянусь! Пусть даже для этого мне понадобится целое тысячелетие.
