Кристин Раш - Новое восстание
Ирония судьбы заключалась в том, что именно характер его работы и свел Коула с Люком Скайуокером.
Последний болт. Коул сунул пальцы под панель и дернул. Ему не хватило сил.
Р2Д2 мученически застонал.
Коул попробовал еще раз вытащить панель. Она должна была легко выходить, но почему-то не захотела. Коул выбрался на свободу и отряхнул комбинезон.
Рядом бушевал астродроид.
— Я еще вернусь к ней, — сказал ему Коул. — Она просто не желает вылезать.
Маленькое механическое создание не успокоилось. Коул с ошеломленным выражением на лице наблюдал, как буянит дроид. Может быть, у него системы барахлят. Или…
Астродроид решительно отпихнул Фардримера и направился к истребителю. Он вцепился манипулятором в панель и дернул.
— Эй!
Дроид запросто мог сломать панель, и тогда Коулу пришлось бы возмещать ее стоимость из собственной зарплаты. Но Р2 ничто не могло остановить. В результате панель выскочила из креплений, остался лишь небольшой зазор. Дроид покрутил головой и уставился фоторецептором на Фардримера. Он жаждал общаться.
Интересно, как Скайуокер его понимает? И понимает ли? Наверное, Сила ему помогает.
— Ладно, ладно, дай гляну.
В гнезде астродроида места для него, Р2 и панели, естественно, не хватало. Коул перегнулся и заглянул за панель.
Сине-зеленая эмблема Империи.
Коул присвистнул и посмотрел на дроида. Р2Д2 присвистнул в ответ и посмотрел на него. Фардример выгнал астродроида и стал исследовать, куда ведут проводки от бляшки с имперской эмблемой. И похолодел. Чем бы ни была эта бляшка, она входила в компьютерную систему, невидимая никому, кроме тех, кто монтировал электронную начинку компьютера.
Коул понятия не имел, существует ли устройство, явно лишнее в истребителе Скайуокера, в единственном числе или нет. Покажет расследование. И он лично займется им.
Потому что он узнал устройство. Один из его друзей на Татуине случайно активировал нечто подобное. Они потом долго собирали то, что осталось от парня.
За имперской эмблемой прятался детонатор. Он «спал», пока не вводился или не произносился определенный командный код. После чего система перегружалась, оживал детонатор и запускал уничтожение всех систем.
У Коула тряслись руки. Хорошо, что Скайуокер полетел на другом корабле. В противном случае он бы погиб.
16
— Кожа… ты будешь…
Люку казалось, что он слышит голос Йоды. Он прислушался, но слова все время ускользали от него.
— …счастливчик… ты…
Как и сознание — оно то приходило, то утекало. Ему впервые за целую вечность было тепло, но он не чувствовал, чтобы что-то прикасалось к его коже. Он плавал как в невесомости, но не двигался. Он висел в неподвижности и ни к чему не прикасался. Очень странное ощущение.
— …знаю тебя… я…
Глаза его были закрыты, но структура тьмы изменилась. Как будто он сквозь сомкнутые веки смотрел на яркое солнце Явина.
— …чувство…
Запахи тоже то появлялись, то исчезали. Ему почудилось, что он уловил аромат мясной похлебки, которую тетя Беру готовила, когда из Анкорхада привозили мясо. Оно не всегда было свежим, так что тетя готовила его дня два подряд и подавала так, будто оно было таким же ценным, как вода, которую они добывали на ферме.
— …вовремя…
Голос был похож на скрипучий голосок Йоды, но принадлежал другому. Точно так же нельзя было угадать, мужчине или женщине он принадлежит, но фразы были иначе построены. Говоривший, в отличие от Йоды, знал язык хорошо. Просто слух и сознание пока еще плохо работали, усваивая слова через раз.
Люк потянулся к Силе.
Пузыри.
Шипение.
Розовая слизь на коже.
Он заставил глаза открыться. Сердце зачастило.
На него смотрела женщина лет семидесяти. Ее морщинистое лицо расплылось в улыбке. Когда-то она была красива; если говорить правду, она до сих пор была очень красива. Волосы ее были белые, точно снег, а глаза — такой яркой синевы, какой он не видел с тех пор, как…
…как…
Память подвела его.
— Не тревожься, — произнесла женщина. — Все будет в порядке.
Из всей ее фразы он разобрал лишь «не», «будет» и «порядке», остальное прочел по губам.
— Не многие выживают после встречи с делателями тумана, а мне еще не приходилось видеть, чтобы кто-то так вымазался в их слизи, как ты. На тебе живого места не было. Тебе повезло, что у меня есть бакта.
Вот тогда он очнулся. В углу комнаты была установлена бакта-камера, внутри нее еще плавала розоватая слизь. Ничего себе!.. Живучая штука, если не растворилась в бакте.
Комната была забита медицинским оборудованием, принадлежащим явно к различным культурам. Сквозь открытую дверь можно было разглядеть жилую комнату и кухню. Еще одна дверь вела в другое помещение, но была закрыта. Это все, что Люк сумел увидеть, не поворачивая головы. Он все еще ничего не чувствовал. С невероятным усилием он скосил глаза и увидел, что плавает на некотором расстоянии от постели. Воздушная подушка. Он видел такие в имперских госпиталях, но ему ни разу не доводилось полежать на ней. Они предназначались для тяжелых ожоговых пациентов, потерявших большую часть кожи.
Люк попытался поднять руку, чтобы увидеть, в каком она состоянии, но женщина покачала головой.
— Чем больше напрягаешься, тем дольше будешь выздоравливать. Делатели тумана вызывают у своих жертв онемение, оно скоро пройдет. За час, может, меньше. Затем мы сможем поесть. Я боялась кормить тебя, пока ты в таком состоянии. Ты мог поперхнуться.
Странно было слушать, наполовину не слыша слов.
— Я знаю, у тебя масса вопросов. Лучше, если ты пока помолчишь, — женщина взяла кресло, подняла его повыше и уселась. Теперь она оказалась с Люком на одном уровне. — Я отвечу на какие смогу.
Он моргнул, выражая, как надеялся, благодарность.
— Тебе повезло, что я услышала, как ты приземлился. Я надеялась… — она вдруг замолчала, вновь качнула головой, как будто поправляя себя, и заговорила вновь. — Неважно, на что я надеялась. Я пошла посмотреть и увидела делателей тумана, плавающих вокруг корабля. Я собралась уйти, но увидела, как один из них взорвался.
Ее глаза расширились при воспоминании. Люк тоже услышал восхитительный звук. Спасший ему жизнь.
— Хорошая работа, — сказала женщина. — Потом расскажешь, как ты это сделал. Бластером этих тварей не возьмешь.
Слух понемногу возвращался. Люк разбирал все больше слов. Ему показалось, что он почувствовал сквознячок, гладящий ему спину.
— Я пригнулась. Слизь была повсюду. Хорошо, что я находилась далеко, а то меня тоже накрыло бы. Когда я выпрямилась, то увидела тебя.
— Спасибо, — прошептал он. По крайней мере, сделал попытку. Губы не послушались.
— Да не за что. Я бы тебя бросила, если бы на мне не было защитной одежды. Пока бы я за ней бегала, ты бы умер. Удача. Ничего больше.
Она так старалась уйти от признательности, что Люку немедленно захотелось не поверить в «удачу» и расспросить ее подробнее. Позже.
— Ну? Что еще ты хочешь знать? — она нахмурилась, вертя колечко светлого металла на правой руке. — Ты пробыл здесь большую часть дня, твой корабль в порядке. Несколько пятен там, куда попала слизь. И все.
Он прочистил глотку. Ощущения определенно возвращались.
Женщина пожала плечами.
— Ну, и я. Полагаю, ты хочешь знать обо мне, — левой рукой она обвела комнату. — Это все украдено. Империя, уходя, бросила оборудование, я взяла. Давно надо было уехать отсюда, но… — пауза была слишком долгой. Опять она проверяла, что будет говорить, а что нет. — Здесь мой дом. Он ужасен, но это все-таки дом. Нет места прекраснее дома, верно?
Он не знал. Хорошо, что ему не надо было отвечать. Его домом был Татуин, но он никогда туда не вернется. Хотя если бы были живы дядя Оуэн и тетя Беру… Он не знал.
— Полезное оборудование, — сказала женщина. — Я могу позаботиться о себе. Хотя я никогда не ссорилась с делателями тумана. Потому что никогда не видела, чтобы кто-нибудь выжил после столкновения с ними.
Потоки воздуха были теплыми. Именно их он и почувствовал, когда очнулся. Потому что на нем ничего не было надето. Ни штанов, ни рубахи, ни белья, даже одеялом он не был прикрыт. Люк неуклюже заерзал, пытаясь прикрыться руками. Женщина засмеялась.
— Не беспокойся, сынок. Я видела все это раньше, даже более. Мне пришлось раздеть тебя перед тем, как запихнуть в бакту. Я подумала, что время для стыдливости настанет, когда ты выздоровеешь.
Во рту было сухо, как будто он находился в пустыне, а не на планете влажных туманов.
Люк облизал губы.
— Воды… — шепнул он. На этот раз он почувствовал, как губы и язык формируют слово.
— Э-э нет, — ласково отозвалась она. — Только хуже будет. Подожди, когда вернутся ощущения.
Он опять облизал губы. Женщина отмахнулась.
— Поверь мне. Вода вступает в реакцию с ядом делателей тумана. Ты же этого не хочешь?
