Дмитрий Золотухин - Песчинка в механизме
242-й и 250-й полудивизионы эсминцев пока оставались вне боя: приказом командира средней колонны контр-адмирала Андреева, они должны были прикрывать «Вирджинию». Кедров (командир 250-го был убит) приказал эсминцам отступить за имперскую «боевую стену», выходя из-под артогня тяжелых кораблей мятежников.
Впрочем, пока сражение не требовало участия маленького отряда Кедрова. «Такао» расстрелял двигатели крейсера мятежников и, маневрируя у супостата за кормой, вне сектора обстрела его гауссовок, методично превращал корабль врага в металлолом. «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов» добивали еще один крейсер Альянса, а «Вирджиния» вела артиллерийскую дуэль с линкором.
— Командир! — крикнул оператор радара. — Три эсминца мятежников! Спереди сверху, идут на «Вирджинию».
— 242-й, 250-й — атаковать! — приказал Дмитрий. — Поворот влево вверх, заходим им в борт. Строй — клин.
Проблема была в том, что у эсминцев Кедрова не осталось ракет — все были потрачены на линкор мятежников. И теперь ему предстояло со шпагой в руке атаковать врага с пистолетом — еще не расстрелявшие ракеты эсминцы противника.
Эсминцы стартовали. За окном сумасшедшим хороводом мелькали звезды, но Дмитрия это зрелище не интересовало. Он смотрел на экран, где пересекались зеленая траектория его отряда и красная — мятежного. Получалось неплохо: его корабли должен был атаковать врага слева сзади.
— Артиллерии — стрелять без команды — приказал Кедров. — «Могадор», — по «Красному-45», «Кассард» — по «сорок шестому», «Глоруворм» — «сорок седьмой» ваш.
Имперские эсминцы завершили разворот и легли на боевой курс. Еще невидимые враги снизили ускорение до нуля (это было отмечено на экране).
«Разворачиваются на маневровых, — подумал Дмитрий. — Сейчас будут бить».
На командирском экране загорелись красные точки ракет, а через секунду черный космос за стеклом рубки расцвел огненными вспышками — заработало ПРО «Кассарда». А еще через мгновение эсминец вздрогнул от попадания ракеты.
Старпом что-то кричал в микрофон, отдавая приказ ремонтным бригадам. Дмитрию было не до того: «Кассард» вот-вот должен был сойтись с кораблем мятежников на расстояние артудара.
— Вниз! — приказал капитан. — Бить их в брюхо!
«Кассард» наклонил нос, выходя из сектора обстрела гауссовок врага. И одновременно сухо застрекотали восьмидюймовки имперского эсминца. На мгновение за стеклом рубки мелькнула серая рыбообразная туша корабля мятежников — прежде, чем серия взрывов разорвала ее пополам.
— Красный — 45 и 46 уничтожены, — доложил старший артиллерист «Кассарда», лейтенант Климов. — «Глоруворм» уничтожен!
— Разворот влево вверх! — приказал Дмитрий. — Огонь по «Красному-47» без приказа!
Новый головокружительный вираж, вновь застучали гауссовки «Кассарда» — и третий эсминец мятежников превратился в огненный шар вместе с командой. Работа была сделана — 242-й и 250-й дивизионы эсминцев защитили имперский флагман. Поврежденные «Кассард» и «Могадор» вновь выходили из боя — на сей раз окончательно.
— Попадание ракеты в ангар, — доложил старпом. — Погибли четверо, отсек выгорел полностью. — Я изолировал ангар, впустил вакуум и сбросил за борт водород и окислитель. Пожар в отсеке прекратился.
«Значит, мы остались и без шаттлов и без горючего для них, — подумал Кедров. — Переживем». А вслух сказал: — Что ж, значит, мы не сможем удрать с корабля. Мы приведем «Кассард» домой!
Сражение за Карвьекс продолжалось несколько часов, прежде чем мятежники отступили. К этому времени один линкор мятежников был выведен из строя ракетами эсминцев, второй — огнем «Вирджинии». Один крейсер мятежников был уничтожен атакой истребителей, два других — имперскими крейсерами, четвертый — ракетами линкора. В ответ истребители мятежников взорвали один крейсер имперцев.
В бою эсминцев потери разделились поровну — шесть на шесть. Особенно отличился «Кассард» и «Могадор», уничтожившие три миноносца мятежников и успешно атаковавшие линкор.
Теперь серьезно поврежденным кораблям предстояло вернуться на Землю. Главные силы флота Метрополии останутся на орбите Кравьекса, пока не будет восстановлена орбитальная оборона планеты.
Когда «Кассард» повернул к гипергранице системы (он возвращался на Землю), Дмитрий откинулся в кресле. Битва полностью опустошила его: казалось, что даже освобождение от скафандра требует неимоверных усилий.
— Какие будут приказания, командир? — спросил старпом.
— Старший, примите мостик, — сказал Кедров. — Команде обедать. Я буду в своей каюте.
Капитан встал, освободился от скафандра и сложил последний в аккуратный «чемодан».
— В какой каюте, командир? — удивился Маре.
— Ах… Старший, пошлите кого-нибудь подвесить дополнительные койки в каютах… лейтенантов Басова и Климова. Я буду… в столовой.
«Когда вернемся на Землю, нужно будет написать Элис, — подумал Дмитрий, выходя из рубки. — Ведь жизнь продолжается!»
45
21 июля 2775 г. Планета Фор-де-Франс, город Ла-Реоль.
Элис покрутилась перед зеркалом, и длинная юбка взвилась у ее ног. Бежевое бархатное платье доходило до щиколоток, закрывая затянутые в теплые колготки ноги, а такого же цвета шляпка очень шла к тёмным волосам и серым глазам девушки.
Проблема была в том, что невесте полагалось быть в белом. Но Элис решила проявить оригинальность. К тому же в Ла-Реоле зимой было довольно холодно, а бархатное платье позволяло мисс Дрейк (которой скоро предстояло стать госпожой Кедровой) не замерзнуть до конца церемонии.
— Доча, ты готова? — спросила Саманта, входя в комнату. — Конечно, ты готова. Уж на свою свадьбу ты не опоздаешь.
— Я готова, мама.
— Тогда пойдем. Все уже ждут.
Семейство Дрейк собралось в коридоре у входной двери. Марк и Элайдж были одеты в строгие костюмы, Саманта — в серо-голубом бархатное платье. Улыбнувшись, Марк открыл дверь.
Пока семейство Дрейк ехало по бегущей дорожке, Элис расслабленно стояла, опираясь на мать, и счастливо улыбалась. Война была окончена, и ей не придется ждать возвращения мужа из похода, как она ждала жениха.
Империя Земли сохранила контроль над рукавами Ориона и Персея, но в рукаве Стрельца возникли два новых государства — Альянс Независимых Систем и Халифат. Еще дальше, в рукаве Центавра, образовалась Новобразильская Империя. В принципе, ситуация в Галактике была нестабильной, но, по крайней мере, прямо сейчас никто не собирался начинать стрельбу. И отвлекать капитана Дмитрия Кедрова от действительно важного дела.
Элис повела плечом, чувствуя странную легкость. При ней не было никаких вещей, кроме комм-браслета на руке. Ее «приданное» — то есть нужные ей личные вещи — отец обещал привести в квартиру Кедрова завтра утром. Сегодня же ей ничего, кроме собственного тела, не понадобится.
Кстати, среди «приданного» Элис не будет никакой живности — флипер Филипп умер в прошлом году и больше животных девушка не заводила. Слишком много сил пришлось потратить для получения степени бакалавра ксенобиологии, а в будущем — придется отдать детям (которые у них с Дмитрием, даст Бог, будут).
Дрейки вышли из подъезда и на мгновение случайно выстроились в ряд: Марк, Саманта, Элис и Элайдж. Все четверо. Хотя после Новианского мира Элис боялась, что ее брат вернется на Александрию. К счастью, Элайдж предпочел остаться и поступить в Политехнический институт Фор-де-Франс — учиться на инженера-кораблестроителя, по примеру отца.
Кстати, в пределы Альянса Независимых Систем не вернулся никто из сотрудников Александрийской космоверфи, вывезенных генералом Батлером на Фор-де-Франс. Как сказал по этому поводу Джон Хиггинс: — Для каждого из нас на родине подготовлен список обвинений длиной с родословную Императора. Но у меня есть более важные дела, чем отвечать за «преступления перед Революцией».
— Ну что, поехали? — спросила Элис, устраиваясь в машине.
— Не торопись, — ответил ее отец, садясь за руль. — Без тебя свадьба не начнется.
Зимой Ла-Реоль выглядел далеко не так красиво, как летом. Хотя башни небоскребов по-прежнему сверкали под лучами местного солнца (пасмурная погода в городе вообще была большой редкостью), скверы и парки уже побелели; лужи на трассе сверкали льдом. Большинство деревьев сбросили листья и только пальмы держали свои рыжие «метелки».
Войдя в ограду православного храм Святого Георгия, Элис увидела, что Дрейки, как водится, опоздали. Ее жених, капитан первого ранга Дмитрий Кедров, стоял у ступеней храма, великолепный в своей черной флотской шинели с золотыми погонами. Рядом с ним стояли Климовы — Сергей и Лаура; женщина положила руку на ручку детской коляски. Двухлетнему Виктору Климову тоже предстояло присутствовать на свадьбе.
