Кассем Гото - Эльдарское пророчество
- Останови здесь, - сказал Силти, адресуя свой приказ пилоту в кабине снизу.
Волновая Змея плавно остановилась, и немного снизилась, когда антигравитационные импеллеры сдвинулись вниз на одну фазу. Другие выжидательно посмотрели на него, но он проигнорировал их и спрыгнул вниз с открытой командной палубы на настил перед транспортом.
Он подошёл к краю настила и посмотрел вниз на далёкую землю между тросами, держась за сетчатую стенку. Он посмотрел на просторы Равнин Фаэрула, окинул взглядом Линию Айннис до областей Эочайн. Затем он повернул голову и посмотрел на вздымающуюся стену сияющей, тёмно-синей энергии, которая была Периметром Стикслин. Она останется навсегда, подобно бесконечному и неизменному барьеру, проходящему через саму ткань искусственного мира. Он вглядывался в его глубины, словно смотрел внутрь океана. Выше впереди оплетённый сетью настил вонзался в периметр, как копьё в водопад: это и был Проход Улы.
- Невероятно, не так ли? – внезапно прозвучал приятный голос Хукулина у его плеча.
В тоне старого воина слышалось художественное понимание красоты.
Силти не услышал или не почувствовал, как он подошёл, но не показал, что это стало для него неожиданностью и не оторвал взгляда от водоворота ша‘эйль.
- Я ещё никогда не был так близок к нему, Хукулин, - признал он. – Здесь, на этом месте.
В ответ было понимающее молчание.
- Он такой же везде, где ты его видишь, мой лорд, - сказал Хукулин, впервые обращаясь к Силти с почётным титулом. - И в любом случае, сейчас ты здесь, Лорд Силти. Это то, что имеет значение.
Глубокомысленно кивнув, Силти постепенно осознавал, что может разглядеть звёзды, планеты и вращающиеся туманности, сияющие в глубине периметра, словно он вмещал в себя всю галактику. Он знал, что это был оптический и психологический обман, вызванный необычными свойствами насыщенного ша‘эйль пространства, а также он понял, что эльдарам Нэвир из Сентриума было бы приятно думать, что целая галактика отделяет их от внешних домов с его стороны Стикслина. Он подозревал, что многие из них были бы только рады, если бы катастрофический разлом в структуре Каэлора никогда бы не был восстановлен. Но вместо этого, маленький Проход Улы сидел у них словно заноза в теле, как крошечный осколок Паутины.
- Что происходит с теми, кто упадёт в разлом? – спросил Силти, скорее ради интереса, чем из страха.
- Большинство попадает обратно в материальное пространство, которое ты видишь, хотя даже провидцы Ютран не в состоянии сказать нам куда именно, - ответил Хукулин, гладя на восхитительную картину с огромным удовольствием.
- А другие?
- Другие захватываются нитями ша‘эйль, которые пронизывают разлом. Они становятся потерянными для пространства и времени. Легенда гласит, что демоны Великого Врага скрываются внутри тех нитей варпа, ожидая мерцание души эльдара, которой можно попировать.
Силти вздрогнул при открытом упоминании Слаанеши, особенно в преддверии битвы, было что-то правильное в этой идее, что Великий Враг нашёл пристанище в самом сердце искусственного мира: ибо самое лучшее убежище находиться под носом у твоего врага. Внезапно у него молнией сверкнула одна мысль.
- Хукулин, насколько глубок разлом? Какая длина Прохода Улы?
- Проход Улы двести метров в длину, от входа до выхода, но у Периметра Стикслин вообще нет никакой глубины. Если бы это было не так, то ты был бы в состоянии пройти через тектонический разлом, который расколол Каэлор во время Войн кораблей. Конечно, если бы периметр исчез, то искусственный мир раскололся бы на две части и развалился. Если бы ты попытался пересечь его сейчас, ты бы упал в пролом. Нет пути в обход него, и нет пути через него за исключением проходов, в структуре которых используется тот же принцип, что и в Паутине, таких как Проход Улы. Попытка пересечь его в любой другой точке была бы нереальной из-за огромного и, возможно, бесконечного расстояния между тобой и другим краем разлома, - объяснил Хукулин, восторгаясь поразительным мастерством, с каким был выполнен Проход Улы, лежащий перед ним.
Бросив последний долгий взгляд на гигантскую стену ша‘эйль, Силти повернулся к Хукулину и положил руку на плечо ветерана. Он ничего не сказал, но одно мгновение смотрел в глаза других участников похода, обратив внимание на гордые знамёна, которые реяли над войском выше плеча воина. Затем он кивнул и направился обратно к Волновой Змее, запрыгнул на командную платформу на её крыше, чтобы присоединиться к остальным. Они успокоено посмотрели на него, у каждого были свои предположения, почему он заставил их сделать остановку в таком специфическом месте.
Малышка Эла посмотрела на него и увидела спокойную решимость, сквозившую во всех его движениях. Она ещё не видела его столь собранным с того последнего учебного боя с её братом в Храме. Сдержанно улыбаясь, Эла задавалась вопросом, была ли у её кузена возможность, в конечном счёте, сыграть свою роль в пророчестве.
- К Проходу Улы! К смерти и будущему, - сказал он, чувствуя возбуждение от того, что грядущее начинает бурлить в его мыслях, когда Волновая Змея снова пришла в движение.
ОН НЕ МОГ ПОВЕРИТЬ, что они оставили его. Сначала они отдали предпочтение этому слабаку, старшему кузену Силти, только потому, что он уже прошёл Ритуал Тюйриан. Этого арахнира – Адсулату – даже не заботило, что его кузен счёл приемлемым слукавить, чтобы выиграть схватку. Словно вокруг него сплели заговор, целью которого было оставить его запертым в Храме и держать вдали от сражений, куда рвалась его дамашир. Это была своего рода пытка, словно существо варпа приковали цепью в позолоченной клетке. Найс чувствовал, что такое принуждение шло вразрез с его нравом. В его голове постоянно бурлила ярость Каина, где-то в глубине его подсознания, она скреблась в мыслях, оставляя невидимые шрамы на его разуме.
К тому же эти жалкие дураки сплотились вокруг Силти, как если бы он и был наследником Ансгара! Они были слепы так же, как и глупы? Разве они не видели несовершенство боевого духа его кузена? Он был ничтожеством!
Найс вдруг понял, что должен был убить Силти, вместо того, чтобы позволить ему покинуть отцовский домен. Силти был лишь чуть лучше себялюбивого болвана, купающегося в отражении славы правящего дома и стремящегося сиять в его свете. Ему хотелось немногим больше, чем славы и власти, и возвращение славных дней Ансгара во главе с ним. Он не сражался, ощущая вкус крови на своих губах. Он сражался в надежде на награды, сияющие в его разуме. Возможно, он родился Тейрту!
Мысленно бранясь, Найс услышал внутренний голос, говорящий ему, что Силти сбежал. Он сбежал от сражения, когда Бедвир нуждался в нём больше всего, оставив патриарха стоять в одиночку в Проходе Улы, предпочтя жить, чтобы сражаться в другой день. Когда сталкиваешься с выбором между жизнью и смертью, выбора быть не должно: заканчивается жизнь, начинается смерть. Это – путь Каина. Без войны для эльдар нет жизни, есть только медленное, неминуемое угасание и упадок, излишества и жалкое прозябание. Почему только он смог понять это?
Даже Эла пошла с ними. Она должна была лучше знать.
Это должен быть я! – Его мысли эхом отразились от арены и бились в коридорах храма в поисках разума, который мог быть открытым для них.
Он пнул песок на полу, стирая сложный узор в виде паутины, который вызвал так много шума вокруг него у Эйнгил и Адсулаты. Они выглядели столь потрясёнными и взволнованными, и он видел, что в их разумах возникли невысказанные вопросы. Даже суровая и могущественная экзарх пришла в волнение.
Они знали, и всё же они поступили так, словно были слепы. Они говорил друг с другом о значение узоров на песке и призрачных кристаллах, которые испещряли арену перед ним, но они ничего не сказали ему, словно у него не было возможности понять то, что происходило с ним. Они обращались с ним, как с младенцем, как с дорогим, несносным и жалким момой, который нуждается в их защите. Они думали, что его нужно защитить от самого себя, тогда как это они сами нуждались в защите от него.
С Элой они вели себя по-другому. Она пугала их. Он видел это в их поведении, когда они обходили её стороной, стараясь не замечать её присутствие, как вода могла бы стремиться игнорировать луну. Она привлекала и отталкивала их в равной мере, но они не заботились о ней. Они просто смотрели на неё так, словно она была пустым местом, которое не могло взаимодействовать с ними, как если бы она была повелителем своего собственного мира, который лишь отчасти и временно присутствовал в их собственном. Найс понял, что на самом деле это было не далеко от истины.
Они все знали, почему Дом провидцев Ютран отчаянно пытался избавиться от этой маленькой женщины. Они называли её вох, мерзость, но никто из Ансгара ни разу не высказал эти соображения. Они приняли её без вопросов и без слов; о ней не было даже никаких слухов. Словно эльдары Ансгара решили вести себя так, как если бы Элы даже не существовало. Просто само её существование было слишком тревожащим. Она была среди них и в то же самое время далеко от них.
