Алексей Колентьев - Жизненное пространство
— Благодарю за информацию, мне пора. Думаю, что теперь не скоро увидимся. Удачи в делах. — Я развернулся и направился к выходу, здесь мои дела уже завершены. Торговец окликнул меня:
— К Мишке не ходи, больше моего он тебе всё равно не скажет. А увидимся мы в своё время. Мы в таком месте, где всем планам свойственно исполняться не так как задумывается. Бывай. — К оружейнику я заходить действительно не собирался. Выйдя на воздух, сразу направился к тошниловке, на встречу с Волком.
В заведении было шумно, и табачный дым висел тяжёлыми клочьями, от чего фигуры посетителей делались расплывчатыми, словно призраки воспалённого ума. Волк сидел в дальнем правом углу, пил пиво из высокого бокала, и деловито уплетал жареную картошку с мясом. Прерываясь, чтобы закинуть в рот порцию квашеной капусты, сдобренной сладким крымским лучком. Призывно махнув мне рукой, он принялся есть дальше. Я сел напротив:
— Приятного аппетита.
— Угу. Угощайся.
— Не откажусь. — Я придвинул к себе тарелку с картошкой, которую наполнил из блюда, стоявшего в центре стола. Налил светлого пива в чистый бокал и долгим глотком выцедил его до половины. Картошки не стало минут за десять. Я за тщательное пережёвывание пищи, да и не торопил никто: инспектор поедет на «блок» только завтра к вечеру. Законный выходной у меня был. Приятная сытость расползлась по телу, настроение стало из лихорадочно весёлого, умеренно благодушным. Вынув из салфетницы зубочистку, я начал излагать Волку то, что мне удалось выяснить в ходе вылазки. Естественно мой рассказ попал к лидеру новичков в сильно урезанном варианте. Он слушал не перебивая, потом настал черёд уточнений:
— Значит, Бес послал группу к «Сортировке» и всех там загасил, и всё для тог, чтобы убрать дочку Лесника. Абсурд.
— Согласен. Думаю, девчонку убивать никто не собирался. Её хотели взять живьём. Да и «чех» не просто так там был. Думаю, что Бес спелся с кем-то очень серьёзным. На сортировочный узел напали не любители: бой длился минут десять — пятнадцать всего, у нападавших были гранатомёты, снайпер и пулемёт. А потом они грамотно ушли в неизвестном направлении, сработав группу матёрых разведчиков «Долга» на два такта! Я маленько знаю «духов»: они по одному почти никогда не ходят. Их либо кто-то нанял, либо они нашли себе нору в глубине Зоны и тогда у всех здесь большие проблемы. — Волк задумался, перестав жевать:
— Что если захватить Беса и …
— Не смешно: ничего это не даст: улик нет, а про Руслана скажет, что моча джигиту в голову ударила. Кто его знает, что задумал. А у «вольняг» на «Сортировке» уже ничего не спросишь. Мой тебе совет: пока ничего не предпринимай. Твои карты не из этой колоды, просто будь осторожнее и проверяй каждое слово Беса, даже если он говорит, что земля круглая. Будь настороже. Извини. Мне пора. Устал я чего-то. Бывай. — Волк хотел ещё что-то спросить, но махнул рукой, мы пожали друг другу руки, и я отправился помыться, почистить оружие и подготовить снаряжение к завтрашнему непростому дню.
Неожиданно, пискнул ПДА. Пришло сообщение от Одессита. Послание предупреждало, что к нему в магазин лучше не соваться. Кто-то основательно подпортил Михаилу Анатольевичу комплект последней оптовой поставки. Проще говоря, мне придётся идти в моём нынешнем прикиде, и с имеющимся арсеналом. Это несколько уменьшало шансы на успех, но не на столько, чтобы всё сворачивать. Кроме того, оружейник сообщал, что у входа постоянно сменяя друг друга, дежурят двое подозрительных граждан. По виду «из органов», как выразился Одессит. Что же, видимо и на тот раз, не свезло пройтись в хорошей и комфортной броне. Это нормально: буду осторожней, только и всего.
Приняв душ и собрав оставшиеся вещи, я как мог, прибрал своё временное пристанище в бункере торговца. Не прощаясь, вышел и направился к заброшенному элеватору, послужившему таким хорошим НП в прошлый раз. Оставаться в деревне было опасно: если противник знает где тебя искать, это уже проигрыш. Осмотрев нишу на чердаке, я раскатал коврик и «придавил на массу» часа два…
Окончательно стемнело, часовые не «блоке», лениво прохаживались из стороны в сторону. Иногда из вагончика выходил прапор, но только на короткое время и, отдав какой-то короткий приказ, скрывался в недрах «бытовки». Снять часовых по очереди не составляло труда: за несколько часов наблюдения, удалось выяснить места, когда караульные, не видят друг друга. Нравственных терзаний по поводу предстоящей акции я не испытывал: как только появляются сомнения типа «быть или не быть», лучше сразу переквалифицироваться в управдомы.
Но вот час пробил: во время рабочего сеанса связи со штабом гарнизона, Дичка известили, что инспектор прибудет на «блок», вверенный его заботам, в семь тридцать вечера. Оставалось только ждать.
1.3
Подобраться бесшумно это целое искусство и дело не в том, чтобы не производить никакого шума при движении. Шуметь как раз можно, только главное двигаться в унисон со звуками издаваемыми другими. Человек лишён обострённого слуха и обоняния, поэтому, незамеченным подобраться к часовому было делом немудрёным. Да ещё когда радист пользовался служебной радиостанцией и через громкую связь, слушал трёп ведущих на какой-то из популярных FM станций. Я дождался когда часовой войдёт в мёртвую зону и прихватив его за ремень автомата, воспользовался им как удавкой. За час до появления проверяющего зарядил моросящий дождь и в плащ-палатке, я вполне мог сойти за своего. Со вторым бойцом, проблем было ещё меньше: я подошёл практически вплотную и выстрелил ему в затылок из АПБ. Часовой упал в нишу между блоком заграждения таким образом, что со стороны дороги его не было видно. Музыка и голоса радиста и разводящего, шум дождя и завывания ветра, помешали солдатам упредить мои действия: ещё пара выстрелов и оба «прижмурились». Радист ткнулся простреленной головой в штабель ящиков, служивший подставкой для рации и одновременно столом, разводящий упал на пол без единого звука. Настала очередь дежурной смены и самого прапора. Дичок сидел в вагончике, и смотрел по переносному телевизору какую-то спортивную передачу. Видимо, всё же когда-то, он был хорошим солдатом: почувствовав опасность, прапор лапнул кобуру с «фортом» и открыл рот, чтобы закричать. Поздно: пуля из АПБ поставила на лоб Дичку аккуратную точку и он тихо опустился на пол.
Ещё трое солдат спали. Лишней крови не хотелось, но случайностей лучше избежать: передо мной были не «срочники» — молокососы, а контрактники. Случись охраннику проверяющего поднять шум, из меня в два счёта сделают сито. Никто не проснулся.
Быстро проверив все закоулки блокпоста, убедился, что никто не посещал сортир и не бегал в деревню за водкой. Пересчитал оружие в пирамидах и вынул затворы, раскидав их так далеко, как мог. Дождь был мне хорошим помощником. В армейской плащ-палатке с АК74М на груди, я практически ни чем не отличался от часового, лежащего теперь с остальными в бытовке. Тем временем последовал доклад с КПП на Кордоне: Дичка предупреждали о прибытии проверяющего в течение получаса. Я стараясь подражать движениям часового ходил из стороны в сторону.
Главное в такого рода засадах — ни чем не насторожить жертву: вся обстановка должна быть обычной и не вызывать подозрения. Даже такая мелочь, как неуставное использование радиостанции, было необходимо, чтобы дать понять майору: всё как обычно. Наконец, подъехал УАЗ со штабным индексом на номере «32», что давало ему, наряду с прилепленным со стороны пассажира пропуском с красной диагональной полосой, право беспрепятственного проезда через все КПП режимной зоны. Внутри сидело двое, как и ожидалось: водитель-охранник и сам майор. Вопреки штампам, что штабисты рыхлый и трусливый народ, этот конкретный производил впечатление подтянутого и спортивного человека. Всё портил двойной подбородок и высокие залысины. Охранник выбежал и открыл шефу дверцу, предупредительно приняв кейс из рук проверяющего. Майор, не торопясь, вышел, разминая ноги, я же ретиво взял под козырёк. Вяло махнув рукой, майор пошёл к вагончику. Водитель двинулся следом, держа меня в поле зрения. Мерцающий, неровный свет костра не давал военным разглядеть подробности окружающей обстановки. К чести охранника, с лычками сержанта, он не расслабился, и шарил глазами по окрестностям, не выпуская меня из вида. Это было предусмотрено: я нарочито положил кисть правой руки на крышку ствольной коробки автомата, а левую, держал под плащ-палаткой. Поверни я автомат в его сторону, сержант непременно бы среагировал, но тот факт, что под плащ-палаткой в левой руке я прячу АПБ, стал сюрпризом. Выстрелов слышно не было, сержант, еле слышно охнув, осел на асфальт. Почувствовав движение за спиной, майор, уже взявшийся за ручку двери «бытовки», обернулся. Вид покойников действует на каждого по-своему: кто-то блюёт, кто-то истерит, но почти все впадают в ступор. Майор просто растерялся, и крепко сжимая портфель обоими руками, прижал его к груди. В такой ситуации, важно действовать быстро: скинув плащ-палатку, я в три прыжка оказал рядом с ним и вырубил ударом в челюсть. Подхватив «поплывшего» офицера, я подтащил его к машине, связал приготовленными заранее пластиковыми наручниками и быстро обыскал: в кобуре был не штатный «форт» а амеровская «беретта» М92, я переложил оружие к себе в карман. Изъял и коммуникатор, продолжавший исправно мигать кнопкой вызова. Кто-то сильно хотел поговорить с майором. Осмотрел кейс, там кроме бумаг ничего не оказалось. В машине оружия тоже не было. Погрузив ещё не отошедшего от удара вояку на переднее сидение, я сел за руль Предстояло рывком преодолеть расстояние до заброшенного КПП. Отъехав метров на десять, так, чтобы машина исчезла из круга света отбрасываемого костром и стала не видна с воздуха, если вертушку всё же поднимут раньше, чем я ожидал, я проверив путы штабиста вышел и рысью направился к моему временному НП, чтобы забрать автомат и РД, которые оставил там, чтобы не мешали. Было тихо, но вдруг завыла сирена. На фильтрационном пункте уже подняли по тревоге дежурный взвод охраны. Майора хватились и раньше, чем я ожидал.
