Антон Краснов - Леннар. Псевдоним бога
— Разве он способен на самоубийство? Разменять свою жизнь на несколько минут преступной слабости?
— Не так давно ты говорила, что он не способен и на предательство… И… Да, Кван О! Что у тебя?
Высоченный наку, появившийся в проеме арочного входа, склонил перед Леннаром татуированную голову и произнес:
— Он пришел в себя. Он хочет говорить с тобой.
Ориана откинулась назад. Леннар бросил:
— Зови.
Вошел бледный и встревоженный Ингер. Он хотел приблизиться, но Леннар поднял руку и властно произнес:
— Не подходи ближе. Стой там, где стоишь. Кван О, и ты не приближайся к нему. Надеюсь, Кван О, ты проследил, чтобы никто из бывших в Круглом зале переговоров не наткнулся на Ингера?
— Я проследил, светлый сьор Леннар, — последовал ответ начальника личной охраны. — Он чист.
— Ну что же, Ингер, — задумчиво произнес Леннар, — в некотором роде Элькан спас тебе жизнь, оставив лежать там, в лаборатории, а не ехать со мной на встречу с людьми Храма.
— Я… я не понял, — запинаясь, выговорил Ингер и повел широкими плечами. — Я хотел сказать… Элькан…
— Да я сам многого не понимаю. Мы слушаем тебя.
Перемежая свою речь божбой и проклятиями, Ингер поведал Леннару, Ориане и Квану О обо всем том противоестественном, нелепом и страшном, что развернулось почти что на его глазах в стенах экспериментальной лаборатории исчезнувшего Элькана. Леннар слушал, опустив глаза и время от времени проводя рукой по затылку. Казалось, что на его лице залегли глубокие серые тени.
— Обидно, что я думал О ТОМ ЖЕ, — сказал глава Обращенных сразу же после того, как Ингер закончил свой эмоциональный рассказ, поперхнувшись именем главного демона Илдыза и упоминанием всех его регалий. — Да-да, не смотрите на меня так. Я тоже думал о том, что наши Большие транспортеры несовершенны, раз они способны перебрасывать из одной точки пространства в другую только объекты, состоящие из неорганической, мертвой материи. Но это слишком сложная задача, и Элькан попытался разрешить ее без моего ведома. Значит, ставил опыты на добровольцах и попросту уничтожил четверых? Как жаль!..
— Ну… Конечно, жаль ребят…
— Как жаль, что я послал тебя, Ингер, а не поехал сам! Быть может, у меня с Эльканом состоялся бы совсем другой разговор! Телепортация живой плоти — эта одна из семи приоритетных задач, которые я поставил бы перед Академией и самим собой в ближайшем будущем. Как только скинул бы с себя бремя этой войны… Элькан, Элькан!.. И ведь даже не узнать, УДАЛСЯ ему его эксперимент или же он и убывшие с ним Инара и этот огромный нескладный великан… уже превратились в человеческие развалины, в уродливый и бессмысленный набор органов!
Ориана, Ингер и даже бесстрастный Кван О смотрели во все глаза… Казалось, Леннар скинул несколько лет, когда произносил эти горячие, искренние слова, и теперь его взгляд сиял совсем по-мальчишески, по-мальчишески же метался надо лбом смешной светлый хохолок и совсем юной, веселой и злой энергией был напитан каждый его жест, каждое движение и каждая интонация.
— Даже если Элькан и виновен в вивисекции, безоглядном растранжиривании молодых жизней, драгоценного человеческого материала, он уже оправдал себя тем, что сам бросился в горнило опыта, опыта великого и, повторяю, очень нужного всем нам! Вот так, — существенно снизив обороты, добавил он. — А теперь, теперь у нас только одна задача: выжить!
— Но… но что случилось? — медленно выговорил Ингер. — Я так понял, что в мое отсутствие произошло… произошло что-то серьезное… клянусь жирным гузном Илдыза!
— Угу… нашел чем клясться, — проговорила Ориана, тонкое лицо которой вдруг показалось всем присутствующим жестоким и почти грубым. У нее даже губы искривились и побелели, а точеный нос и подбородок будто бы хищно и несчастливо заострились, словно Ориана сильно исхудала. — Ты, Ингер, в самом деле не понимаешь, какой ты счастливчик. Так что иди и занимайся транспортным шлюзом. После исчезновения или гибели Элькана Леннар поручает руководство этими работами тебе.
— Да, именно так, — подтвердил Леннар. — Ты свободен, Ингер.
Тот тяжело задышал, на лице стали проступать красные пятна, а губы сделались толстыми и капризными, когда он произнес:
— Я не понял… значит, я попал… в немилость, что ли? Поймите, там ничего нельзя было сделать! Этот Элькан издевался над живыми людьми, нашими собратьями, между прочим. У нас в деревне был один колдун-коновал, который лечил скот. Когда у него умерла овца от неведомой болезни или же от травных снадобий, которыми он ее потчевал, народ вздернул его на вилы. А тут — сразу четверо погибших. Еще неизвестно, как они мучились перед смертью. Издеваться над людьми, как эти… сволочи… сардонары, новое отребье этого мира? Если бы вы только видели, во что он, этот ваш хваленый Элькан, превратил молодого Гоза!.. Вот гляньте, и тогда я послушаю, что скажешь ты, справедливый Леннар!
Наверное, впервые Ингер разговаривал со своим духовным вождем так дерзко и открыто. Он даже сделал несколько широких шагов по направлению к Леннару и Ориане и, выхватив из широкого рукава магнитную кассету, кинул ее в проявитель. Над гладкой поверхностью проявителя заклубилось сияние, соткавшееся в сгорбленную фигуру старика с нелепо изогнутыми руками и маленькой головой вместо одной из кистей. Ориана стиснула кулаки. Леннар же, удостоив трехмерный двойник уродливого старика Гоза лишь одним мимолетным взглядом, загремел:
— Я велел тебе приближаться?! Нет, я разве разрешил тебе подходить так близко?! Пшел прочь, болван!
Ингер сжал огромные кулаки, но тотчас же Кван О, не сходя со своего места, снял с бедра боевую секиру и спокойно подтвердил:
— В самом деле, Ингер, тебе лучше уйти. Леннар желает тебе добра. Но сейчас ты слишком взвинчен, чтобы узнать истину. Иди.
— Я сам найду тебя, когда придет время, — тихо добавил Леннар.
Ингер что-то сдавленно пробормотал себе под нос, склонил перед Леннаром и Орианой лохматую голову и огромными торопливыми шагами вышел прочь.
Ориана произнесла:
— Мне кажется, ты был слишком резок. Ингер и так только оклемался после паралитического кинжала Элькана. Его нервная и сигнальные системы еще не восстановились до конца. Конечно, ты прежде всего позаботился о том, чтобы он не инфицировался, приблизившись на критическое расстояние…
— Ингер один из Первообращенных, но даже ему нельзя давать большой воли и возможности зарываться, — жестко возразил Леннар. — Тем более что сейчас мне мало дела до обид и разочарований Ингера. Я думаю совсем о другом. Вот что: если в подвалах Храма сохранилась ампула амиацина, то, быть может, мы сумеем обнаружить и противоядие?..
— Ты же сам сказал, что противоядие ни от чего не спасает. Только оттягивает кончину…
— Ничего, — отчеканил Леннар, — у меня есть одна интересная идея.
— Только ты не говори, милый, что хочешь проникнуть в Первый Храм, что в Ганахиде, выкрасть оттуда высокую персону Верховного предстоятеля и дружно заразить его, а потом мягкосердечно выпрашивать противоядие для всех.
— Кстати, не могу сказать, что идея так уж дурна. Другое дело, что она практически неосуществима, да и если мы сумеем совершить нечто сродни чуду и проникнуть за стены Первого Храма, то все равно — очень мало шансов найти в его лабиринтах именно то помещение, где находится Сын Неба. Ты же знаешь, Ориана, он никогда не проводит две ночи подряд в одной и той же келье. Обычай древний, и очень чтится, а возник он уж конечно из соображений безопасности какого-то древнего первосвященника. Нет, — Леннар покачал головой, — силовые методы тут малоэффективны, уж я-то могу это утверждать со всей уверенностью. Собственно, я это припомнил еще и к тому, что мы не единственная боль Верховного предстоятеля.
— Но что же ты придумал?
Леннар улыбнулся:
— Самое интересное, что эту идею мне подал Ингер, которого мы только что с таким истовым гневом отсюда изгнали… Конечно, не напрямую. Слушайте. Тем более вы, наверное, прекрасно помните, кто такие сардонары.
Леннар говорил быстро, решительно, отрывисто, но тем не менее каждый, кто слушал его, по окончании его речи воскликнул в унисон со всеми прочими:
— Ты с ума сошел! Такого не бывает!!!
— Ну почему же? Тем более что среди них у меня есть свой человек. Да, лазутчик! Он не так давно в их стане, но уже пользуется доверием первого лица секты — Акила. Правда, ему пришлось пойти на жертвы… Неизвестно, чем кончится его миссия. С некоторых пор появилась настоятельная надобность знать, что происходит в Горне, самом известном рассаднике сардонаров…
— Ты хочешь подвергнуться смертельной опасности?
— Отчего только я? Все мы. Все, кто инфицирован. Опасность большая, чем та, что уже сидит в нас, вряд ли существует.
