Вячеслав Шалыгин - Zападня
Лектор неторопливо прогулялся по палубе, освещая потолок, остановился почти в центре и вдруг отпрыгнул назад. На то место, где он только что стоял, полилась вода вперемешку с изрядной порцией дерьма. Лектор едва не попал под сток из гальюна.
– Мать их! – Лектор хмыкнул и обернулся: – Хирург, иди сюда!
Помощник прекратил изучать один из трапов, подошел и чуть сдвинул назад капюшон дождевика.
– Мы еще ничего не сделали, а они уже обосрались? – Хирург осветил палубу. – Хорошо питаются, обильно.
– Не о том сейчас… – Лектор поморщился. – Как думаешь, через эту систему можно внутрь пробраться?
– По фановой трубе? – Хирург осветил слив в потолке. – Вообще-то труба большая, никакие банки не застревают. Сантимов сорок в диаметре. Но это все равно на ребенка.
– У тебя нет? – Лектор криво ухмыльнулся.
– Может, и есть где-то. – Хирург пожал плечами. – Рано ты лоцмана завалил. Я б ему кой-чего отрезал, как раз прошел бы в трубу. Может, пилота обстругаем? Чего без дела в катере валяется?
– Пилот еще пригодится.
– Взрывать надо люки, да и все дела, – подсказал возникший поблизости Фома.
– Тебя не спрашивали. – Лектор направил луч фонаря на бойца: – Ну-ка, Фома, стой. Иди сюда. Это что?
Лектор отнял у бойца что-то вроде багра с коротким древком.
– Тут нашел. – Фома кивком указал в сторону причальной трубы. – Типа удочки раздвижной.
– Телескопической, – поправил Лектор. – Леска есть, грузило на месте, а крючка нет. Хирург, что думаешь?
– Думаю, наверх надо забираться, а не рыбу ловить. – Хирург покосился на удочку. – Грузило странное. Дай.
Лектор отдал ему непонятную удочку, а сам обернулся и еще раз осветил потолок, или изнанку верхней палубы – как нравится. Других точек доступа не было, факт. Только труба и запертые люки. Если взорвать сразу все шесть, возникал шанс прорваться хотя бы на половине направлений, но неизбежные при этом потери Лектора не устраивали. И не потому, что он сильно дорожил бойцами. Просто десять штыков не такая уж серьезная сила для штурма. А если их станет пять, штурм и вовсе сорвется. А вот десять диверсантов, которые незаметно рассосутся по платформе и по тихой грусти вырежут расслабленный персонал – совсем другая песня. В общем, следовало и дальше шевелить извилинами.
«Может, попробовать взобраться по надстройкам? – Лектор перевел луч на стену из дождя и стоков. – Смоет вмиг. Прямиком к водяным».
– Водяных кормить, – вдруг проронил Хирург, как бы в унисон с мыслями Лектора. – Вот для чего это грузило.
Хирург нажал на верхнюю часть «грузила». Нижняя тут же раскрылась, как бутон с пятью лепестками. На внутренней поверхности каждого лепестка имелись мелкие крючки-зацепы. Хирург ухватил за капюшон Фому и подтянул к себе спиной. Боец попытался развернуться, но Хирург отвесил ему подзатыльник, буркнул «замри», запустил пятерню в рюкзак Фомы и вытащил оттуда банку тушенки. Банка четко зафиксировалась в раскрытом «бутоне», примерно посередине длины лепестков.
– На любой диаметр, – прокомментировал Хирург и подмигнул Лектору: – Порыбачим?
– Ты ж хотел наверх, а не рыбачить.
– Вот мы и выловим того, кто наверх проводит. Место, похоже, прикормленное, долго ждать поклевки не придется. Надо только вовремя сачком подхватить. Сечешь мысль?
– Толковая. – Лектор толкнул в спину Фому: – Драного найди, с Хирургом пойдете. Бегом!
Фома выполнил приказ в рекордные сроки, Драный нашелся буквально через три секунды. А вот рыбалка затянулась почти на полчаса. Как позже объяснил Хирург, поначалу операция пошла не так, как предпологалось, и две банки «тушняка» пропали зря. Водяные не всплывали, а просто забирали консервы, а вместо них цепляли к «грузилу» всякие безделушки. С первой поклевки бойцы разжились массивным золотым браслетом в стиле девяностых, со второй – исправными швейцарскими часами. Лишь после этого Хирург догадался зажать банку в «бутоне» так, чтобы ее не смогли отцепить водяные, и «рыбакам», наконец, действительно повезло. К поверхности всплыла миниатюрная русалка.
Поскольку никто из бойцов не страдал излишней сентиментальностью, вид этого юного при жизни существа не вызвал у них никаких особых чувств. Даже жалости не вызвал, а уж тем более не испугал. Русалка подплыла к причалу и попыталась жестами объяснить Хирургу, что не может отцепить банку, тот махнул рукой «давай, посмотрю, что там заело», наивная нежить протянула руку и… уже в следующий миг очутилась на причале. Драный быстро закутал ее в брезентовый плащ – не чтобы согреть, а чтобы не выскользнула, – Фома схватил за ноги и первым нырнул в трубу. Оттуда русалке было некуда деваться, даже если бы она вырвалась из рук «рыбаков». Впрочем, она не сильно сопротивлялась. Пару раз дернулась, а потом обреченно затихла. Так ее и донесли до палубы – ногами вперед. Вновь зашевелилась русалка, только когда ее бесцеремонно бросили на решетчатую палубу перед Лектором.
– То, что надо, – откинув полу брезентовой «упаковки», сказал Лектор. – Ну, красотка, хочешь обратно в море?
Насчет «красотки» Лектор заметно преувеличил. Серая, покрытая слизью кожа, распухшее лицо и белесые глаза навыкате – красота сомнительная. Даже правильные очертания фигурки обнаженной девушки не компенсировали этой «сомнительности».
Русалка медленно села на колени и свесила голову. Мокрые волосы закрыли лицо. Хирург схватил русалку за волосы и потянул на себя, заставляя существо запрокинуть голову. Русалка попыталась вывернуться и укусить Хирурга за руку, но боец держал крепко:
– Сиди, не рыпайся, тварь!
– Они говорить умеют? – Лектор поднял взгляд на Хирурга.
– Вряд ли. Они ж не дышат. Но она тебя слышит, не сомневайся.
– Хорошо. – Лектор присел и направил луч фонаря русалке в глаза. – Слушай внимательно, рыбка. Проберешься по трубе наверх и откроешь ближайший люк. Без шума! Дальше делай что хочешь, поняла? Марать о тебя ножи не станем. Согласна?
Русалка немного помедлила, а затем отрицательно помотала головой.
– Что тебе не нравится? – удивился Лектор.
Русалка оскалилась, то ли угрожая, то ли в нечеловеческой улыбке. Как понимать ее гримасу, Лектор не мог и предположить.
– Консервов дадим, – пообещал Хирург.
Русалка вскинула руку и показала бандитам средний палец. Хирург мгновенно схватил ее за палец и резко дернул. Послышался хруст ломающихся косточек, но русалка даже не вздрогнула.
– Вот зараза! – Лектор рассмеялся. – Фома, бери удочку. Идите с Драным, еще пару водяных поймайте. Настрогаем их ломтями у нее на глазах, а потом сожрать заставим, может, поумнеет.
– Это легко! – Фома взял удочку и поиграл грузилом-бутоном, раскрыв-закрыв устройство. – Ням-ням!
Русалка исподлобья проследила за телодвижениями Фомы и обреченно кивнула (насколько позволил Хирург).
– Другое дело, умница, – одобрил Лектор. – Ты нам навстречу, мы – тебе. Можешь взять на складе что захочешь. Только люк сначала открой. И не вздумай зашуметь. Там, внизу, сейчас много твоих плавает? Если что, мы им сразу большой бум устроим, поняла? Взрывчатки у нас много, на километр вокруг все водяные пузом кверху всплывут. Так что без глупостей. Поняла?
Хирург ослабил хватку, и русалка вновь кивнула, теперь более отчетливо.
– Подсади ее. – Лектор поднялся и кивнул Хирургу. – Все остальные, к трапам! Оружие к бою!
* * *Высокий и худощавый «Серый» стоял на смотровой площадке портового маяка – в прошлом диспетчерской башни – и внимательно наблюдал за перемещениями колонны грузовиков «Черной жемчужины» по многочисленным понтонам, дебаркадерам и крышам терминалов, ставшим теперь причалами Внуковского порта.
Почти все нужные «Серому» игроки сейчас находились где-то поблизости от машин. «Серый» видел, как Лунев и главный помощник Лектора едва не столкнулись нос к носу в портовой толчее. В этот миг «Серый» замер. Но людские волны унесли прочь сначала Дышлюка, а затем оттеснили в сторонку Лунева, и «Серый» расслабился. В точке сбора не хватало Лектора, однако этот момент укладывался в рамки замысла «Серого». Лектор опережал противников на целых два хода, но оторваться еще сильнее пока не мог. Как, впрочем, и было задумано.
Возможно, Мастер и наверстал упущенное, но как бы ни старался «Серый» увидеть хоть какие-то признаки вмешательства Мастера в игру, ничего не увидел. Все говорило о том, что игра продолжается в точном соответствии с замыслом «Серого». Либо таков был тонкий расчет Мастера, либо высокий и худощавый «Серый» напрасно беспокоился и приписывал «девушке-джокеру» то, чем она не обладала.
Второй вариант был выгоднее, но ставить следовало на первый. Мастер Игры потому и получил свое высокое звание, что умел хранить интригу до последнего момента и наносить решающий удар внезапно, когда противник его никак не ожидал. Но если этот удар не заставал противника врасплох, партия оставалась за этим самым противником. Мастер безоговорочно признавал поражение. Случалось такое исключительно редко, но если случалось, Мастер вел себя достойно. Собственно, на это худощавый «Серый» и делал главную ставку.
