Владислав Глушков - В поисках утраченного
— Вера, детка, — потрепал он ей на ухо, легонько толкая в плечо, — просыпайся, что-то опять не так.
— Лёша, что опять случилось? — Девушка развернулась к нему лицом. — Почему так темно? Почему нет света, ещё что ночь?
— Не знаю почему, но темно, нам нужно вставать и разбираться с этим феноменом.
Но феномена на этот раз, ни какого не, оказалось, распахнулись двери и в помещение со свечёй в руках зашёл Афанасий.
— Проснулись, вот и хорошо, сейчас завтракаем и отправляемся наверх.
— Афоня, брат, ты так в следующий раз не шути, — предупредил его Мещеряков, — тебе просто повезло, что я не проснулся на пять минут раньше.
— Это вам повезло, — ответил тот, ничуть не смутившись.
— В чём же нам повезло? — Спросила Вероника.
— В том, что вам горло не перерезали сонным, такое у нас тоже случается.
— Да? Ну, спасибо тебе брат. Буду знать, и, пожалуй, не буду больше у вас спать.
— Коль впервой переспал спокойно, то дальше можешь не беспокоиться, ни кто не тонет. Но не об этом речь, давайте завтракать и нужно спешить. Кони уже ждут снаружи, молодой Государь ещё вчера отправился в Слободу и строго настрого велел вас не задерживать, он отчего-то хочет, что бы вы вернулись домой. Может потому, что вы его батюшку пожалели? Не знаю, но его воля для нас закон. Посему поднимайтесь, вон в углу ушат, кувшин омывайтесь и к столу.
Вероника подпрыгнула первой, она побежала к воде, налила, немного в ушат и начала плескаться, умываясь и радуясь этому как ребёнок. Следом подошёл Алексей, взял в руки кувшин и стал поливать девушке, от чего та ещё больше развеселилась.
— Вера, ну хватит, детка. — Успокаивал он её, — ты это чего так развеселилась, простая вода, и ничего больше, хватит, пускай меня, я тоже умыться хочу, да и завтрак уже на столе.
— Да, Лёша, конечно, — согласилась она, отходя в сторону и принимая из его рук кувшин, — давай я тебе солью.
— Спасибо.
Завтрак был скромный, но сытный, хлеб, варёные яйца и остатки вчерашней телятины, да чистая родниковая вода. Ели молча, каждый наверняка думал о чём-то своём, но больше всех, за исключением конечно Афанасия, волновал один единственный вопрос, получится или не получится вернуться домой. Сразу после завтрака выдвинулись к выходу. Шли недолго, дом Афони оказался на самом краю подземного города, и ближе всего к выходу наружу.
Солнце только поднялось над горизонтом, свежий утренний воздух, лёгкая дымка тумана, всё это казалось таким мирным и беззаботным, каким, в принципе и было. И не виновата природа, в том, что люди ищут сложные пути, не могу, или просто не хотят жить в гармонии вот с этим воздухом, с этим туманом, опушкой берёзовой рощи и тихо журчащей неподалёку речкой.
— Красота, какая, — Вероника глубоко вдохнула свежий утренний воздух, — не понимаю тех людей, что меняют всё это на жизнь под землёй.
— Они не это меняют, милая, они меняют смерть под землёй, на жизнь.
— Это как?
— Очень просто, вот здесь на земле их бы убили и зарыли в эту самую землю, а так у них осталась надежда, что когда-то они выйдут оттуда и будут дальше жить. Вот так, милая, вот так. Пойдёмте дальше, где-то недалече нас ждут кони.
Недалеко, чуть в глубине берёзовой рощи, действительно стояли привязанные кони. Это были двое вороных, уже осёдланных и готовых в дорогу.
— А почему два коня?
— Понимаешь, милая, вы государевы люди, да ещё и знатного роду, а может высокого звания, я крестьянин, не положено мне вместе с вами верхом ехать, я пешком должен идти.
— Но ведь так долго будет.
— Тогда можно меня связать и посадить сзади за седлом, спина к спине.
— Но тебе неудобно будет, — не унималась Вероника.
— Зато так больше шансов остаться в живых, если вдруг ваших соплеменников встретим. Саблями-то вы не больно махать привыкли. Иль я ошибаюсь?
— Нет, здесь ты не ошибаешься, — завершил переговоры Алексей, — всё по коням, пора двигаться.
Вероника подошла к одному из коней, и только было собралась взобраться в седло, как вскрикнула и отпрыгнула от лошади метра на три, Алексей, даже не ожидал от неё такой прыгучести.
— Что случилось, милая, — поинтересовался Афанасий.
— Там, там, — Девушка не могла говорить, только показывала рукой.
— Что там такое? — Мещеряков не понял, чего испугалась Вера, он подошёл к её коню, на чёрном седле висела отрезанная собачья голова, причём отрезали её, по всей видимость совсем недавно, кровь ещё капала с шеи. — Афоня, что это за дрянь? — Обернулся он к местному аборигену.
— Это не дрянь, это антураж. Все Государевы люди ездят с этими головами. Сперва с одной, пока не протухнет, потом другую берут, причём сами отлавливают собак, отрезают головы, мы решили, что вам будет не очень приято резать собакам головы, поэтому сделали это за вас.
— Спасибо, брат, хоть за это. Вера, ты поняла? Это антураж, поэтому не бойся и садись в седло, нам пора ехать.
— Но я не могу…
— Ты когда-то не могла в людей стрелять, ничего справилась, когда жить захотела. А здесь что? Всего на всего собачья голова, поэтому не ломайся, залазь в седло, и поехали.
— Мещеряков, я на тебя рапорт напишу.
— Ты сперва до стола с ручкой доберись, а потом уж пиши, что пожелаешь. А пока лезь в седло, я вон тебе ещё Афоню сзади посажу. Так коням полегче будет.
Путь оказался не близким, кони шли шагом, к обеду Алексей с Вероникой уже с трудом держались в сёдлах. Совсем не привычный способ передвижения вымотал.
— Может, на привал остановимся? — поинтересовалась Вероника, — сил уже никаких нет.
— Можно, только нужно с дороги на всякий случай, немного глубже в лес сойти, поворачивай коня и до первой полянки, — ответил из-за спины Афанасий.
— Подождите, остановил их Алексей, слушайте какой-то шум впереди, никак кони.
— Точно, кони, интересно кто такие, разверни-ка коня милая и давай быстрее в лес, не резон нам встречаться на дороге с кем-либо.
Но в лес они уйти не успели, из-за дальнего поворота показались первые всадники, пока невозможно было разобрать кто такие, но отряд наверняка увидел их.
Отряд быстро приближался, чёрные пятна обретали очертания, всадники шли галопом.
— Государевы люди, дьявол, не резон нам с ними встречаться. Постарайтесь не вступать в разговор, вы высокого звания, вам не резон будь с кем разговаривать. Но коль спросят откуда. Говорите, что, мол, Московской дружины, что беглого, то есть меня поймали и везёте Государю в Слободу.
— А если спросят, почему в этих местах, Москва-то в другой стороне?
— Так вы вольны в передвижениях, где хотели там и искали, всем велено было беглых искать. А теперь езжайте вперёд, как и ехали, медленным шагом. А ты Милая, так совсем молчи, да шапку поправь, вон волосы из-под неё выбиваются.
Алексей пустил коня вперёд, Вероника оправилась и поехала следом за ним. Совсем быстро встречный отряд поравнялся с ними, первый всадник, по всей видимости, командир осадил коня. Он явно не блистал высокими званиями и титулами, о чём говорил бедно украшенный кафтан, соратники, же вообще занимали, скорее всего, самые низшие места во всей иерархии. Поэтому Алексей решил держаться с ними высокомерно и не давать даже повода приблизиться к нему. Но путь отряд всё-таки, преградил, и нужно было, что-то предпринимать. Он остановил коня и поднял руку, давая знак Вероники остановиться.
— В чём дело, как ты посмел преградить мне путь пёс?
— Великодушно извиняюсь, мой благородный брат, но времена смутные начинаются, велено всех проверять.
— Мне и без тебя это ведомо, только не тебе меня проверять.
— Ещё раз извини брат, — ответил командир отряда, но дорогу всё же не уступил, — откуда следуете и куда? По какой надобности?
— А ты наглец, я вот тебя сейчас проучу, как следует, чтобы знал в другой раз у кого на дороге встал, — возмутился Алексей, хватаясь за плётку.
Опричники осадили немного коней назад, но их командир остался на месте, он только немного склонил голову.
— Не стоит за плеть хвататься, все мы слуги Государевы, и коль времена смутные надвигаются, нам надобно вместе держаться. Сам знаешь, демоны из подвалов Слободских убёгли, все мы теперь их ловим. Почём мне знать, что ты не из их числа, назовись, как кличут тебя, откуда будешь и езжай дальше, своей дорогой, тем более что вижу, с добычей ты.
— Кличут меня князь Алексей, я их Московской дружины, а за спиной у моего юного брата, как раз и есть тот самый беглый демон, что наказано изловить, — снисходительно ответил Мещеряков.
— Извини княже, ещё раз, не ведал, что столь высокого роду ты, но может ещё, и пленника своего покажешь.
— Ну, смотри, коль охота, — ответил Алексей, — брат Ворон, разверни коня, пускай поглядят на наш улов, да порадуются.
Вероника потянула за повод, конь развернулся в обратную сторону и глазам опричников предстал связанный Афанасий, во всей красе.
