Алексей Бессонов - Заложники Волка
Загнав «Атлантис» во двор, Йорг вынес из кухни пару плетеных кресел, а сам отправился в кладовку, где всегда держал изрядный запас консервов. Задумчиво жуя губами, он взял языки в желе, несколько банок маринованных овощей и кружок острой аврорской колбасы – все это Детеринг отнес в беседку и приглашающее подмигнул Харрису; вторым рейсом он занес кувшин собственного вина и высокие стаканы. Телохранитель устроился в саду и, похоже, собрался подремать.
– Вилли хорошо воспитан, – усмехнулся Харрис, глянув в его сторону, – тем более, что у тебя в прихожей висит караульная куртка с капитанскими погонами, которую можно разглядеть через окошко.
– Да, это прокол, – хрюкнул, давясь смехом, Детеринг. – Я в этой куртке в саду ковыряюсь, а снять погоны как-то не додумался.
Пока Харрис резал колбасу, Йорг раскупорил кувшин, осторожно понюхал горлышко – а вдруг не то? – и разлил густо-красное вино по стаканам.
– Ну, что ж, – сказал он, опускаясь на скамью напротив гостя, – давай обсуждать наш, э-ээ, грядущий набег.
– Обсуждать набег пока рано, – кисло ответил Харрис, – потому что не могу же я рваться в бой, не имея информации? А информация ожидается завтра-послезавтра. Я ж говорил: в Монтальбане уже работают, и результат будет. Ты, конечно, в курсе, что внешне тот пансионат – совершенно нормальное, респектабельное заведение, в котором слушают птичек отставные флотские маразматики?
– Ну, пополам с невротиками, – дернул щекой Детеринг. – Там ведь не только старики, э?
– Да уж, не только. А ты знаешь, когда это заведение было создано?
– Этим я как-то не озадачился. Знаю только, что для него была куплена заброшенная усадьба местных магнатов лордов Кауфманов, и город почему-то очень радовался от нее избавиться, но когда именно – меня это не интересовало.
– Вот и зря. Видишь ли, на самом деле пансионат в Монтальбане был создан в самом конце войны, и свозили туда не только тех, у кого в бою крыша поехала. Эти люди – прикрытие, а основная специализация пансионата – те немногие несчастные, что побывали в плену у жаб… и так или иначе были захвачены при разгроме вражеских баз. Впрочем, назвать их людьми уже невозможно.
Йорг вздохнул и подцепил вилкой кусок копченого языка.
– Я знаю: кое-кто из тех, что попали к леггах живыми, смогли дожить до освобождения. Как правило, случайного освобождения, не так ли? У нас об этом как-то предпочитают не говорить, хотя в начале войны СБ положила очень много народу, пытаясь отбить «вероятно пленных». Группу за группой, знаешь ли… Но если им и удавалось прорваться – живых там не было. Никогда. Поэтому стали считать, что живьем леггах никого не берут. Удобная доктрина, не правда ли? Модификация истины, как говорят некоторые корварцы.
– Ваши люди сделали все, что только было в человеческих силах, – отозвался Харрис, – и даже больше того. Но решить свою задачу они, увы, не могли. Леггах немедленно уничтожали свои лаборатории при малейшей опасности появления диверсионных сил. Нет, Йорг… пленные… те несколько десятков человек, которых жабы сняли с разрушенных звездолетов, достались нам именно в конце войны, в неразберихе, когда Десант добивал две крупные базы в оперативном секторе Кассии. В обоих случаях уничтожать лаборатории было уже просто некому. Такова была обстановка… это случайность. Никто даже не думал, что в периферийных куполах могут быть люди. История эта мрачная, о ней вообще мало кто слышал. Вот для работы с этими людьми – точнее, уже с биороботами, и был построен пансионат в Монтальбане. Почему именно здесь? Ну, я могу только догадываться. Небольшой город на планете с хорошо развитой инфраструктурой… а рядом с этим городом – огромный промышленный кластер нескольких корпораций, инженеры и техники работают вахтовым методом, а отдыхать выезжают в Монтальбан. То есть приезжих там всегда полно, и специалисты, время от времени появлявшиеся в пансионате, никакого внимания не привлекут… В этом, как ты выразился, «дурдоме» можно спрятать кого угодно, но, главное, там есть оборудование и спецы, позволяющие серьезно работать с мозгом человека. Даже ты, со всей своей подготовкой и установленными в Академии «блокадами», расскажешь этим специалистам все, что они захотят узнать. И не только расскажешь… если им это будет нужно, ты с радостью согласишься на любую, гм, творческую деятельность, раскрыв в себе способности, о которых даже и не подозревал.
– Красота. – Йорга передернуло, и он быстро допил вино. – У нас, вероятно, тоже есть подобные заведения, но все же…
– У вас – нет, – равнодушным голосом перебил его Теопольд. – Прости, но Флот здесь продвинулся гораздо дальше. Уж так сложилось, что ВКС иногда приходится сталкиваться с явлениями, не имеющими рационального объяснения на нашем уровне познания мира, и поэтому их приходится изучать… ну скажем так, через очевидцев.
– И тот объект, который Вейры не смогли защитить от удара Лупиньо, относился, по сути, к той же категории? – спросил Детеринг, с прищуром глядя на Харриса.
– Очевидно, да, – кивнул тот. – И если такой человек, как Лупиньо, смог пройти через Вейров, то мы вряд ли сможем его остановить, когда он захочет попасть на Кассандану.
Йорг мрачно покачал головой. Делиться с Харрисом новостями, которые он услышал от Горана Левицки, не стоило, по крайней мере – пока. Детеринг не любил играть втемную, однако прекрасно понимал, что у Тео Харриса запросто могут обнаружиться некие соображения, способные привести к большим неприятностям.
– И ладно бы попасть, – продолжил Харрис, глядя на Детеринга. – Вопрос в том, что он будет здесь делать? Не об этом ли хотели предупредить нас Вейры?
Харрис бросил в рот кусочек колбасы и неожиданно встал. Йорг удивленно поднялся следом:
– Это все, что ты хотел мне сказать?
– Пока да, – кивнул Харрис. – Видишь ли, я и так сказал слишком много. Что же касается конкретики – информация ожидается в течение сорока восьми часов. Некоторая часть персонала пансионата набрана из местных жителей, а это, как ты понимаешь, здорово упрощает задачу. Кого-то можно напугать, кого-то купить, а кто-то, глядишь, имеет зуб на начальство… но, – он развел руками, – время. Которого и так у нас нет.
Провожать своих гостей Йорг не стал. Заперев калитку, он вернулся в беседку и набрал длинный служебный код.
– Приветствую вас, лорд Густав, – заговорил Йорг, когда автоматика, проверив уровни соответствия, соединила его с абонентом. – У меня к вам есть небольшая просьба. О, ничего серьезного, уверяю вас. Я давно не тренировался, и, боюсь, при сдаче минимума у меня начнутся проблемы из-за отсутствия нужного количества полетов на атмосферной технике. А время у меня сейчас есть… не так ли? Нельзя ли мне взять назавтра какую-нибудь машинку дозорного класса? Нет, посадок не будет, уверяю вас. На десять? Очень вам благодарен!
* * *Офицером-инспектором Детеринг выбрал себе старого знакомца Гальвеса, благо такое задание являлось сугубой формальностью и не требовало каких-либо усилий. Когда Йорг подошел к ожидавшему его на площадке двухместному Р-17, Курт уже сидел на правой передней опоре шасси.
– Спасибо, – сказал лейтенант, протягивая руку, – а то б меня засунули на два дня в архив, разгребать кучу всякого дерьма по оперативному отделу за последний квартал.
– Я не знал, – искренне удивился Детеринг. – Слушай, что с тобой все время происходит? Должности у тебя нет, что ли?
– Просто не везет в последнее время. – Гальвес хмыкнул и полез в машину.
– Это я понимаю…
Йорг занял свое место, активировал систему самодиагностики, скороговоркой пробурчал под запись свой личный номер и цель полета, потом бросил взгляд на монитор центрального процессора, сообщавший ему о готовности всех систем, и запустил двигатели.
Заявленный им маршрут представлял собой направленный на юг эллипс с возвращением над океаном. По большому счету для выполнения полной программы требовалось войти в зону лагеря «Боровки» и откатать пилотажный комплекс с выходом на низкую орбиту, но вся эта ерунда Йорга не интересовала совершенно: ему нужен был Монтальбан, расположенный на берегу океана в ста пятидесяти километрах к югу от Порт-Кассы.
Коридор вывода заставил его сразу же подняться на двадцать тысяч метров. Огромный город на берегу синего океана провалился вниз, скрываясь под пеленой слабой утренней дымки.
– Скоро нам вообще запретят полеты над столицей, – заметил Гальвес.
– Пресса утверждает, что нынешнему мэру в принципе не нравится личный воздушный транспорт, – скривился Детеринг. – Но запретить пока нельзя, закон не позволяет.
Гальвес понимающе кивнул.
Курт происходил из семьи аврорских колонистов первой волны и никогда не скрывал своего презрения к тем, кто прибыл из Метрополии на уже «поднятые» планеты. Его предки два столетия грызли землю, расчищая джунгли, строя дороги, порты и заводы, – но потом вдруг увидели, что планета принадлежит вовсе не им, а сборщикам налогов, которые притащили за собой толпы чиновных бездельников. «Новая администрация», свалившаяся на голову людям, уже привыкшим жить своим умом, очень хотела жрать, да вот беда! – не имела представления о том, как выглядит пшеничный колос…
