Владимир Стрельников - За жизнь платят кровью (СИ)
Но тут есть один серьезный момент — телекинетику надо видеть то, что он двигает, и при этом не шевелиться. Вон, Юрка мог меня снести, но промазал почти в упор. Ну, правда, то что он здорово поддат тоже сыграло, но основа его промаха то, что он двигался и меня не видел.
— Что здесь было? — Блин, ну вот и кавалерия. Ну как неудачно вышло, твою поперек!
— Я еще раз спрашиваю, что тут было. — Яков Кедмин угрюмо смотрел на меня, связанного сына, валяющийся СКС и висящего неподалеку призрака.
Послышался топот, и из‑за угла выскочили мать Юрки, Сары, и соответственно, жена Кедмина, Юлия Андреевна, чуть полноватая, но красивая блондинка слегка за сорок. Мамина хорошая подруга, кстати.
— Да вот, тут призрак, Юрка стрелять начал, да пьяный. — Промямлил я, не зная, что сказать. Не говорить же отцу с матерью, что их сын хотел меня грохнуть из‑за того, что я с их дочерью на сеновале сено мну.
Легкий топот каблучков, и выбежала Сара, в легком, промокшем халатике на голое тело и с замотанной полотенцем головой.
— Что было? Вась, что ты сделал с Юркой. — Ух, как глаза у нее полыхают, как электросварка. — Ты что сделал с моим братом, тупица?!!!
— Эй, я ничего с ним не делал, только спеланал. Он едва меня не пристрелил… — Я прикусил язык, глянув на родителей Сары, но поздно.
— Так, не будем собирать здесь соседей. А то вон, сейчас с той стороны пустыря прибегут. — Кедмин — старший кивнул на загоревшиеся окошки. — Пойдемте. И ты тоже с нами! — палец инквизитора ткнул в мою сторону. Потом, совершенно неожиданно, в сторону призрака. — А ты, тем более. Давай, Василий, бери свою упаковку, и тащи нам в дом. Пошли, пошли, герой ты наш.
И Кедмин неторопливо поднял карабин, разрядил его. Потом я оттащил пацана в дом, где переда его в руки матери и сестры, потом вместе с Кедминым объяснялся с подъехавшим патрулем. Им удалось втереть почти правду — Юрка с перепугу стал стрелять в призрака, а так как был чуть пьян, то пришлось его связать. Учитывая наличие призрака, и отсутствие пострадавших, Юрке даже штраф может не светить.
— Тресь. — Конкретная оплеуха, нанесенная нежной, но сильной рукой вышибла у меня искры из глаз. А виновница оплеухи, Сара, тряся ушибленной десницей, отошла к нежно любимому братцу, которого они с мамочкой развязали и сейчас опекали, как две квочки.
— Интересно. За что? — Хмуро поинтересовался я, глядя исподлобья на девчонку. — Что тебе этот мелкий наговорил?
— Да какая разница! Как ты посмел моего брата ударить! — Сара была взбешена. Мне вот интересно, что она успела считать с меня и Юрки?
— Дети, тихо! — Неожиданно властно вступилась Юлия Андреевна. Шлепнула по тугой ягодице Сару, погрозила мне пальцем. — А ну, молчать! Наговорите сейчас друг другу такого, что потом в жизни не простите. Вась, мне не нравится, что ты ударил этого юного алкоголика. Но! Спасибо тебе, что ты не убил моего сына. Молчать, мелкий придурок! — Юрка, попытавшийся что‑то сказать, огреб подзатыльник. — Иди, спать ложись, с тобой завтра будем разбираться.
— Вась, иди отсюда. — Попросила Сара, отвернувшись к окну. — Иди по — хорошему.
— Мда. — Я поглядел на спину девчонки, которая, похоже, начала всхлипывать, на хмурого Кедмина — старшего, на полыхающий ненавистью взгляд Юрки, на вымученную улыбку Юлии Андреевны. — До свидания.
И, развернувшись, пошел к выходным дверям.
— Погоди, Василий. — Меня догнал Кедмин — старший, протягивая мне СКС. — Вот, держи. Твой трофей. Я не знаю, где его взял Юрка, китайского карабина у нас никогда не было. И давай‑ка, расскажи все как было. — Кедмин стал неожиданно серьезен. — Пойми, дело не только в твоих с моей дочерью отношениях. Дело в безопасности моей семьи, мне совершенно не нравиться то, что Юрке кто‑то дал карабин, напоил и настропалил стрелять по тебе. Да — да, я именно так и считаю. Рассказывай!
— Василий, ты в это дело сам не лезь. Тут попытались использовать моего сына как пушечное мясо, а значит это мои разборки. Не возражай, тебе нельзя лезть в это дело. — Кедмин устало потер переносицу. Поглядел на меня, покачал головой. — И это — не знаю, что и насколько серьезно у вас с дочкой, могу только догадываться. Но погоди решать окончательно все. Остыньте, обдумайте. Не стоит рубить по горячему. И забери своего призрака, а то так и будет здесь маячить.
— Да? — удивился я и поглядел в конец улицы. Точно, призрак там так и висит, только светиться перестал. Когда я его успел к месту привязать. — А с чего вы решили, кстати, что Юрка по мне стрелял?
— Вась, ты не единственный сильный некромант. Я у призрака все и выяснил. — Кедмин хлопнул меня по плечу. — Езжай, тебе завтра на работу. Давай, парень, топай.
И отец Сары исчез у себя в доме. Ну а я пошел к тому, кто меня сегодня спас.
— И что мне с тобой делать, а? Развеивать тебя не за что, раз главный инквизитор города тебя не тронул, оставлять здесь нельзя, домой разве оттащить? — Поглядел я на явственно видимое лицо какого‑то немолодого мужика. — Как тебя зовут‑то? Может, тебя упокоить надо?
— Меня зовут? — Призрак задумался. — Надо же, я имя свое не могу вспомнить. А развеивать меня не надо, мне нравится такое существование. Интересно, любопытно. Привык уже. Возьми меня к себе домой, буду тебе служить. А то мне здесь сейчас опасно стало, развеет инквизитор, он может. Ведь ты меня высветил.
Приколько. Я потер щеку, которая до сих пор горела от крепкой ладошки Сары, и задумался. В принципе, этот призрак мне жизнь если и не спас, то по крайней мере здорово помог. А я, на самом деле, его подставил. Кедмин, если не в настроении, развеет его и не заметит, он может и не сильнее меня как некромант, но очень опытный.
Если подумать, то в хозяйстве такой товарищ, как призрак может здорово пригодиться. Это и сторож, и нянька, да и многое другое. Я знаю одного штурмана, из Норильска, так у них "живет", так сказать, призрак. Этот неупокой уже пять поколений учит английскому, испанскому и латыни. Причем академически учит, вся семейка знает эти языки на уровне, равном жителям этих стран. Точнее, Римской империи то давно нет, но читать того же Вергилия или Горация они в оригинале запросто могут.
И заметить призрака в неактиктивном состоянии могут только некроманты, больше никто. Это когда он или сопротивляется, или возбужден, или просто хочет себя показать, его видно. А так ни — ни, его даже не все собаки учуют. Вот кошки это да, не зря из египтяне считали служительницами, или служителями, если коты, Анубиса. Эти мягколапые любого неупокоя видят. Жаль только, что их в старые города невозможно затащить, они там с ума сходят, в отличие от собак. С другой стороны, у нас сейчас дома кошки нет, умерла наша полгода назад, а новую заводить мама не хочет покамест. Манька была ее подругой, по другому и не скажешь.
![Вуди Аллен - Секс-комедия в летнюю ночь [=Комедия секса в летнюю ночь]](/uploads/posts/books/228844/228844.jpg)
