Алексей Фомичев - Правила чужой игры
– Правильно. Хватит торговать с ними исподтишка. Пора честно и открыто ввозить наркотики в страну. А то довели народ, покупают дурь в подворотне. Даешь нормальный сервис и высококачественное обслуживание всем «нарикам», «дурикам» и прочим «ширанутым». Полный «баян» и широкую дорожку[7]!
Я смотрел на бойцов, думая, насколько они похожи друг на друга. Свен во взводе с самого начала, молод, успел повоевать, до службы работал водителем. Хочет заочно поступить в институт. Балагур и весельчак, всеобщий любимец.
Влад мне ровесник – двадцать пять лет. Перед армией окончил техникум. Срочником попал в погранвойска. Здесь армия комплектовалась на двойной основе. Боевые части и подразделения состояли из волонтеров‑профи. А в обеспечении, в тылу, в нестроевых частях служили по призыву полтора года.
Влад после полугодичного обучения высказал пожелание перейти в боевое подразделение и попал на границу с Китаем. Нарушители перли косяками, успевай отлавливать. И Влад успевал. За что и был отмечен начальством. Имея хорошие технические знания, кроме основной специальности, получил смежную – стал сапером.
Родом был из Девянска и по окончании службы решил пойти в контрактники. А заодно учиться в университете на инженера. Парень сообразительный, бывалый. Инженерное дело знал не хуже меня и помогал вести занятия. Вдвоем мы быстро натаскали бойцов, обучая работать со смертоносными игрушками.
Я внимательно приглядывался к нему, решив назначить своим заместителем. У него хватит ума и знаний командовать, если… если мне надо будет исчезнуть.
…Отделение небольшой толпой топало в столовую, рассчитывая чего‑нибудь перекусить, когда у меня запищала радиостанция.
– «Комета», как слышите меня!
Я торопливо вытащил радиостанцию и нажал тангетку.
– «Комета» на связи.
– Я – «Заслон», «Комета», слышу вас.
В динамике зашуршало, треснуло, потом чей‑то голос громко выкрикнул:
– «Комета», мать вашу! Не слышу! Ответьте, «Комета».
Я подошел к окну, раздельно и четко произнес:
– «Комета» на связи, слышу вас хорошо.
«Заслон», точнее – Лабедин, торопливо прокричал:
– «Комета», немедленно на Арзанское шоссе! К развилке дорог! Как понял?
– Понял, «Заслон», на развилку.
Голос Лабедина пропал. Между тем парни, не дожидаясь команды, махнули на второй этаж, за амуницией и оружием, а Димид побежал вниз, к БТРу.
Размышляя над очередной загадкой Лабедина, я быстро вбежал в комнату, схватил в охапку разгрузку и автомат и побежал вниз. Бойцы успели выбежать на улицу, где поджидал заведенный бронетранспортер. Я почти миновал проходную, когда меня окликнул дежурный из местных добровольцев – внештатный сотрудник полиции:
– Горотдел на проводе.
– Черт, не вовремя! – Схватил трубку. – Да?
– Алло, алло!
– Слушаю.
– Это ОБР? – срывался на фальцет невидимый абонент.
– Да, слушаю.
– Нападение на мукомольный завод. Охрана перебита. Нужна срочная помощь!
– Выезжаем.
Ну, вот и разгадка внезапного вызова. Бандиты напали на фабрику, стоящую на отшибе города, у реки. Только почему из горотдела позвонили сюда, у них же прямая связь с лейтенантом? И почему тот сразу не сказал, в чем дело?
Бросив ломать голову, я поспешил к машине. Одним махом взлетев на броню, крикнул Димиду:
– На Арзанское шоссе, к развилке. Быстрее!
БТР, взревев мотором, вылетел за ворота, свернул направо и пошел по дороге, набирая скорость.
Будь это в моем мире, мы бы обязательно зацепили несколько машин. Но здесь проезжие части улиц были почти в два раза шире, а машин меньше. К тому же жители, привычные к подобным гонкам на бронетехнике, загодя сворачивали к обочине и тормозили.
«По прямой около четырех кэмэ, с поворотами и объездами набежит шесть. Минут через пятнадцать – двадцать прибудем», – подсчитывал я, напяливая разгрузку и готовя оружие к бою. Автомат снять с предохранителя, патрон – в патронник, в фанаты ввинтить запал и слегка разогнуть усики. Проверить, легко ли выходят магазины из карманов, не мешает ли что‑либо. Рядом бойцы делали то же, не забывая держаться за специально приваренные поручни.
Мы проскочили крайние дома и свернули налево, к реке. Я попробовал выйти на лейтенанта, но в эфире творилось что‑то странное. Или магнитная буря бушует в небесах, или попали в зону недосягаемости. Так или иначе, но связи не было.
Машина снизила скорость – пошли частные дома, асфальт сменился грунтовкой, дорога стала уже. Под колеса попадали то ямы, то горки песка, щебенки и мусора.
Впереди замаячил курган. За ним посадка, а метрах в пятистах фабрика. Странно, но никакой стрельбы не слышно. Возможно, боевики ушли…
В этот момент справа от нас показался бронетранспортер Лабедина.
– «Комета», следуйте за нами.
Его БТР на полной скорости обогнул курган и полетел вниз.
– Понял вас…
– Вот дурак, – сплюнул Влад. – А если там засада?
Мы выскочили из‑за посадки и покатили к фабрике. Над двумя корпусами витали черные клубы дыма, несколько одноэтажных строений горели, у входа пылал крытый «маног» охраны. Перед входом на фабрику в луже крови лицом вниз лежал человек в форме полиции. У ступенек помещения охраны скорчился второй.
Машина лейтенанта проскочила во внутренний двор и резко затормозила. Бойцы попрыгали вниз, разбегаясь по сторонам. Мы встали у проходной.
– Свен, Гнат – проверить ближний корпус. Влад, Буен – в помещение охраны. Посмотрите, может, кто жив. Я к лейтенанту.
Я быстрым шагом пересек дорогу и пошел во двор, внимательно глядя по сторонам. Судя по всему, боевики покинули фабрику. Было тихо, только ветер рвал пламя пожара да выла где‑то дворняга.
Лабедин с Нориным на пару заглядывали в окна первого этажа корпуса, что‑то выискивая. Увидев меня, лейтенант крикнул:
– Что у входа?
– Два трупа нашли.
– Их было восемь.
В этот момент из‑за склада готовой продукции выскочил высокий грузный мужчина в разорванной одежде, с обгорелыми руками и волосами и пулеметом наперевес. Судя по остаткам формы – это полицейский.
– Кто вы? – спросил Лабедин.
– Старший смены охраны. Они ушли! – Он кричал, видимо, не в силах терпеть боль. Лицо скривилось, по щекам лили слезы. – Налетели минут сорок назад, всех перебили, пальнули по окнам из огнеметов и уехали. Мы продержались сколько могли.
Норин дал приказ оказать помощь раненому. Кто‑то из бойцов пошел к нему, на ходу доставая шприц с промедолом и бинты.
– Сколько их было?
– Не знаю. На трех машинах… Они только отъехали.
– Да? – Лабедин глянул на часы. – Тогда они пошли к реке или к гаю. Взвод! По машинам!
