Алекс Орлов - Игра без правил
– Юган, что там твое окошко, оно еще на месте? – спросил Брейн.
– Да!
– Мози, пора испробовать эту штуку!
– О, а я про нее забыл! Давай, Юган, что там у тебя – карта?
– Карта, лейтенант!
– Находи точку – центральную точку видимой группировки и подтверждай все запросы, посмотрим, как это сработает!
– А если сильно шарахнет? – спросил Леон. – Все же это орбита, а не какая-нибудь артподдержка.
– У нас нет другого выхода! – возразил лейтенант. – Дави согласие, Юган! Главное – выбери центр этой толпы!..
– Эй, а тут требуют выбрать «мощность удара»!
– Меню вылетело?
– Так точно!
– Какие варианты?
– «Малая мощность», «достаточная» и «максимальная».
– Выбирай достаточную! – крикнул лейтенант, и в этот момент граната с одного из порционов ударила под колеса, и КТМ так тряхнуло, что все лязгнули зубами. – Ах, сволочи! Выбирай максимальную мощность, Юган!..
– Есть максимальную! Они уточняют, точно ли мы выбрали «максимум»?
– Да, точно! Дави, пока нас тут не размазали!
И Юган надавил, а через секунду панорама дрона погасла, потому что он испарился.
КТМ спасло только мастерство Франтишека и его чутье, он дернул руль вправо, едва почувствовав дрожь земли, поэтому страшная ударная волна заставила КТМ пробежаться на четырех колесах правой стороны, но потом броневик все же остановился, и обратная волна протащила его метров на десять назад, после чего Франтишек зачем-то заглушил двигатель, и стало тихо, не считая потрескиваний в эфире и скрежета опускавшейся гидравлики, расслаблявшейся после жестокого пробоя. Однако течей технических жидкостей зафиксировано не было.
– Мози, нужен новый «голубь», – сказал Брейн.
– Вот задница! Как же меня крепко приложило!..
Это был Ольсен. Он поднялся с пола и занял свое место на скамье, как будто упал с нее минуту назад.
– Юган, «голубя»! – крикнул лейтенант, срываясь на фальцет.
– Чего? – не понял штурман, который тоже пребывал в состоянии шока.
– Отстрели дрона!
– А, сейчас…
Хлопнул вышибной заряд, и у всех появилась долгожданная панорама, правда, по ней бегал разноцветный «снег», но он не особенно мешал, поскольку пораженным взорам предстала страшная картина тотально выжженной территории. Это было пятно диаметром метров в восемьсот, и среди этой дымящейся и кое-где горевшей территории угадывался обожженный корпус их КТМ и валявшаяся на боку грузовая платформа, которая все еще крутила колесами, делая попытки подняться.
– Я ни хрена не помню! – закричал вдруг Ольсен.
– Успокойся, Бьорн, – сказал Ляминен. – Тебя привалило, и мы с Брейном тебя сюда приволокли.
– Что будем делать? – спросил лейтенант, обращаясь ко всем.
– А можно я скажу? – подал голос Франтишек. Он дышал так, будто только что пробежал стометровку. – Давайте выйдем, забросим трос на монтажный крюк и поставим грузовик на колеса. И потом уберемся.
– Отличная мысль, Франтишек! – похвалил лейтенант. – Ясно и понятно. Бьорн – ты сиди здесь, остальные наружу, будем ставить грузовик на ноги.
36
В это было трудно поверить, но КТМ ехал по настоящему шоссе, и за ним бодро бежал закопченный грузовик, полный драгоценных гранул и бонусов для доставившей его сопроводительной группы.
Вокруг не рвались мины, КТМ не швыряло из стороны в сторону, и никто не вжимал голову в плечи, ожидая, что очередная мина или граната угодит в корпус.
«Сквоттеры» были поставлены в зажимы, застежки комбинезонов ослаблены. Весь ужас остался позади, и скоро можно было зайти в свой жилой бокс – такой уродливый снаружи и такой уютный внутри. Сорвать пропитанные липким потом тряпки и зашвырнуть в генератор, а потом постоять под душем и провести традиционную обработку ионизатором.
Брейн давно заметил, что где-нибудь в кратком отпуске в отеле ему после душа очень не хватало ионизатора. Этого покалывания на коже и запаха озона, стреляющего в нос.
– Конвой «два-четырнадцать-ноль-восемь», как ваши дела? – запросил диспетчер базы.
– Я же докладывал при подходе к периметру, – удивился Мози.
– Да, докладывали. Но груз очень ценный, поэтому тут беспокоятся.
– Дела у нас в порядке, заходим в город.
– Хорошо, ждем.
Брейн покосился на лейтенанта, тот пожал плечами. Дескать, чего переживать, когда, считай, рейс благополучно закончен.
Их обогнала полицейская машина, за ней еще одна, и на большой скорости они унеслись по улице.
– Так мы что, отдохнем или сразу новую халтурку подыщем, Томас? – спросил Леон.
– Хотелось бы, конечно, еще одну такую работенку, – поддержал игру Харви. – А то только начали удовольствие получать, и тут Юган все испортил.
– Шутки шутками, а как там будет пробиваться следующий конвой, я даже не представляю, – подал голос Ольсен.
Говорил он слабо и немного в нос, но Брейн подумал, что это не страшно. Полежит в санблоке, попьет таблеток и станет как новый. Ему и самому случалось попадать под ударную волну, ходил потом синий и опухший от множества кровоизлияний и тоже говорил в нос. Но за пару недель его привели в порядок.
С замечанием Ольсена он был согласен. То, что им удалось проскочить, было следствием редкого везения, еще немного, и ячейки от их «сквоттеров» остались бы пустыми – с одинокими табличками, как у Збиргова, Лурье и Парансера.
В отделении о них не говорили, хотя старожилы помнили. А Леон, Ляминен и лейтенант Моузер были переведены в отделение им на замену и знали о предшественниках только по обрывистым рассказам.
Збиргова и вовсе помнили только Брейн и Харви. Ольсен появился в роте чуть позже.
– «Два-четырнадцать-ноль-восемь», как ваши дела? Все ли в порядке с грузом? – снова забеспокоились на базе.
– Порядок с грузом. Мы выходим из городского квартала и уже движемся к базе. Практически.
– Хорошо, ждем.
Лейтенант покачал головой.
– Совсем с дуба рухнули. Ну вот чего они достают, а? Чего донимают?
– Тебе же сказали – ценный груз, – сказал Леон.
– Мы что, первый раз концентрат доставляем? Это уже на моей памяти четвертый раз…
– При тебе пятый, – поправил Брейн.
– А когда был пятый?
– Не пятый, а первый. В день вступления в командование отделением. Забыл?
– Забыл, – признался Мози. – Я тогда так волновался, что ни хрена не помню.