Триумф Акорны - Скарборо Элизабет Энн
Но ей не дали умереть. Кто-то влил в ее рот нечто горькое и произнес:
— Очнись, Ферили. Я только что дал тебе противоядие от абанье. Теперь тебе ничего не грозит. Ты не умрешь сегодня.
— Ванье? — спросила она, еле ворочая языком, так что имя своего спутника жизни она произнесла неразборчиво.
— Он тоже не умрет, хотя, думаю, у него ужасно болит голова.
Ферили услышала стон, это был голос ее любимого.
— Если бы не ты и наш ребенок, я бы почти предпочел этой боли встречу с кхлеви!
— Кхлеви! — воскликнула она и заставила себя широко раскрыть глаза. Она почти готова была увидеть насекомоподобных монстров, которые ее рассматривают.
— Они далеко, в другом времени и месте. Кхорнья — это имя вашей дочери на языке линьяри — и, э, я вместе со многими другими нанесли поражение и уничтожили кхлеви.
Ферили все еще чувствовала себя немного пьяной. Вино было крепким, а противоядие от абанье никак не снимало последствий опьянения. Над ней нависло знакомое лицо, однако она не ожидала его увидеть.
— Я тебя знаю! — сказала она, показывая пальцем на молодого мужчину, стоящего над ней. — Ты — Ари! Что ты здесь делаешь?
— И где это «здесь», кстати? — спросил Ванье.
— Это далеко в будущем от того времени, когда вас усыпил абанье, — сообщил он. — Я перенес вас вперед, чтобы вы увидели свою дочь. Боюсь, вы пропустили ее детство. Ее нашли и вырастили люди, трое мужчин.
— Что такое «люди»? — спросили оба линьяри.
— Это несколько сложно объяснить. Они — другая раса разумных существ. Когда увидите одного из них, я смогу объяснить понятнее. Как я уже говорил, вы пропустили большую часть детства вашей дочери, но, возможно, мы позднее сумеем это исправить. Мне надо будет подумать об этом.
— Погоди немного, — сказала Ферили, — почему ты это делаешь, Ари?
— Как именно ты это делаешь, Ари? Или это сон, или загробная иллюзия — нечто вроде потусторонней жизни? Может быть, ты и наша дочь были убиты молодыми, но явились сюда, чтобы проводить нас в следующую жизнь?
— О нет! — ответил Ари. — На твой вопрос, Ферили, я отвечу, что делаю это потому, что вы в беде и нуждаетесь в моей помощи, а еще потому, что я являюсь, или я должен быть, спутником жизни Кхорньи и хочу сделать ее счастливой. Что касается того, как я это делаю, Ванье, позволь мне заверить тебя, что в этом процессе больше физики, чем метафизики, но объяснение заняло бы слишком много времени — даже вам, — как и вы долго объясняли бы мне устройство вашего оружия. А мы с Кхорньей очень даже живы, как и вы оба.
Ферили переглянулась с Ванье, они пожали плечами и последовали за Ари, который, как вспомнил Варнье, не был одним из самых выдающихся студентов-физиков в Кубиликхане.
Акорна вместе с Мати сидели в уставленном сложной аппаратурой зале связи терминала — сменившем скромный пункт, который был на этом месте прежде, — когда начали поступать странные сигналы от субпространственных усилителей.
Вскоре после того, как они услышали первый из этих пронзительных сигналов, на экране Мати появилось лицо Азизы.
— База, мы принимаем от усилителей загадочные сигналы. Они не похожи на речь серных существ, которые вы для нас записали, и они идут не с той планеты, где находятся камни.
Акорна вызвала «Кондор», который все еще находился в порту. Лица Беккера и Мака появились на экране, их на мгновение заслонила морда РК, когда кот посмотрел прямо на нее. Беккер снял своего первого помощника с пульта управления.
— Что случилось, принцесса? — спросил Беккер.
— Мы получаем странный сигнал от субпространственных усилителей, капитан, — сообщила она ему. — Я надеялась, что Мак сумеет подсказать нам, являются ли передаваемые сигналы словами какого-то языка, а если так, не может ли он их перевести?
— О, конечно, — сказал Беккер. — Мы сейчас придем.
К восторгу Мати, РК тоже явился и с мурлыканьем прыгнул к ней на колени. Но как только она включила связь с подпространственными усилителями и послышались звуки, Размазня замяукал и стал царапать пульт. Мати гладила его, но кот мяукал все громче и жалобнее с каждым новым сигналом.
В конце концов Мак сказал:
— Кто-нибудь, будьте добры, уберите первого помощника в такое место, где его жалобы не будут мешать моим попыткам обработать сообщение, принимаемое нами из космоса.
— Я не могу его унести, — сказала Мати. — Я на вахте и не могу оставить свой пост, даже на вас, ребята.
Акорна подхватила кота и вынесла его из терминала. Как только они оказались за пределами слышимости передачи, он успокоился и прекратил свой кошачий концерт.
— Кажется, ты больше настроен на чужой язык, чем все остальные, кроме Мака, — сказала она ему. — Я бы хотела, чтобы ты соблаговолил сказать нам напрямую, что тебя расстроило, а не настаивал, чтобы мы интерпретировали кошачьи вопли и язык тела. Нам бы пригодилась твоя помощь.
Он издал резкий звук «мррр» и лизнул ее в ухо. Она внезапно вспомнила одно шутливое высказывание Гилла из тех времен, когда она была еще маленькой. Если она задавала вопрос о чем-то таком, что ей было не положено знать, Гилл всегда напускал на себя мудрый вид и говорил: «Это мне надо знать, а тебе надо выяснить». Кажется, она только что получила тот же ответ от кота.
Она немного пощипала траву в Небесном Саду, самом близком к терминалу, пока РК вносил свой вклад в удобрение и полив прославленных орхидей Хафиза.
Услышав шаги, явно принадлежавшие линьяри, она подняла глаза и увидела свою тетю Неву, которая прошла мимо нее и направилась к терминалу. Она шла, наклонив голову над блокнотом, губы ее шевелились.
Акорна окликнула тетку, Нева подняла взгляд и улыбнулась.
— Кхорнья! Ты скоро возвращаешься на Вилиньяр?
— Может быть, — ответила Акорна. — Если не понадоблюсь в другом месте.
— Мне недавно приснился очень странный сон. Он был о тебе, и Ферили, и Ванье, обо всех людях.
— Ты мне можешь его рассказать?
Нева подождала Акорну у дорожки, и они вдвоем уселись на газон из клевера.
— Помнишь, я тебе рассказывала, что твои родители летели к планете, где я работала руководителем, когда они встретились с кхлеви?
— Ты об этом упоминала, — согласилась Акорна. Нева тогда не слишком вдавалась в подробности, только сообщила ей, что родители отстрелили ее капсулу в надежде спасти дочку.
— Ну, мне приснился очень странный сон, в котором Ари пришел навестить меня и задавал мне всевозможные вопросы о том, когда произошло то или иное событие в последние мгновения жизни твоих родителей. Он был очень… настойчив, требовал, чтобы я вспомнила точную последовательность событий, пытался заставить меня создать визуальный хронообраз на моем экране интеркома, увидеть точное время, когда я узнала о каждом из событий.
— Эти расспросы вел Ари — Целый Рог или… — Она хотела сказать «мой Ари», но передумала.
— Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Это был Ари, который привез с собой обратно Ларье. Я не могла понять, почему это его так интересует. Хотя, конечно, как твой спутник жизни, он должен желать побольше узнать о тебе. Но к тому времени, когда твои родители умерли, уже происходила эвакуация, и они с Ларье спрятались в пещере. Сны такие странные. Интересно, что означает этот сон.
— Мне тоже интересно, — сказала Акорна, но подумала, что она, возможно, знает ответ, и он ей не нравится. «Эй, принцесса, Мак нашел разгадку», — послал ей мысленное сообщение Беккер. Ему нравилось использовать телепатию как знак особой близости между ними, он был рад, что она может принимать послания, специально адресованные ей.
«Я сейчас буду», — ответила она.
РК бежал впереди двух линьяри, когда они вошли в терминал. Приемник, к счастью, молчал, но Мак выглядел очень довольным собой. Если бы Акорна не знала, что он андроид, она бы сказала, что он по-человечески горд собой.
— Ты перевел странные сигналы? Что это за язык?
— Это не язык, Акорна. Это песня. Конкретнее, это такая песнь, известная в некоторых культурах как плач, хотя эта терминология обычно, хоть и не исключительно, применяется к пению слов голосом.