James Swallow - Немезида
Несмотря на эти слова, он не представлял, каким образом ген-мастера могли подступиться к подобной задаче. Келл знал, что биологи Императора обладали огромной квалификацией и невероятными знаниями, но создать живую личность, цельную и настоящую, из клеток в пробирке...
– Именно! – продолжал настаивать Тариэль. – Существо без души. Она ближе к ксеносам, чем к нам.
На губах Келла мелькнула улыбка:
– Ты её боишься.
Инфоцит отвёл глаза:
– Если быть честным, Виндикар, то я боюсь большинства вещей. В этом заключается баланс моей жизни.
Келл кивнул, принимая это:
– Скажи, ты когда-нибудь сталкивался лицом к лицу с кем-нибудь из Эвёрсоров?
Лицо Тариэля стало пепельным, оттенок его щёк побледнел, совпадая по цвету с полярными снегами за иллюминаторами летательного аппарата.
– Нет, – просипел он.
– Когда это случится, – продолжил Келл, – тогда у тебя на самом деле будет то, чего ты сможешь бояться.
– И мы туда направляемся, – сообщила Йота. Они оба полагали, что девушка целиком погрузилась в свой внутренний мир, но сейчас она отвернулась от переборки и заговорила так, как будто принимала участие в беседе с самого начала: – Чтобы забрать того, кого прозвали Гарантином.
Глаза Келла сузились:
– Откуда тебе известно это имя? Он не говорил о следующем ассасине из списка Вальдора.
– Не одни Ванусы кой-чего знают, – она склонила голову набок, разглядывая Тариэля. – Я их видела. Эвёрсоров. Рука Йоты потянулась в сторону шлема-черепа, который покоился рядом с ней в свободном пассажирском кресле. – Все они одинаковые, – она улыбнулась инфоциту. – Экстракт ярости. Чистейший.
Тариэль сердито посмотрел на снайпера:
– Так вот зачем мы здесь, в этой обледеневшей пустыне? Чтобы забрать одного из них? – он содрогнулся. – Снаряженная циклонная боеголовка – и то была бы безопаснее!
Келл проигнорировал его реплику.
– Ты знаешь имя Гарантина, – сказал он Йоте. – Что ещё?
– Кусочки мозаики, – ответила та. – Я видела, что он за собой оставляет. Реки крови и груды мяса – след убийцы-мстителя, – она указала на Тариэля. – Знаешь, инфоцит прав. Гарантин – орудие устрашения, и в гораздо большей степени, чем любой из нас.
Будничный тон, которым она произнесла эти слова, смутил Келла. С тех самых пор, как Вальдор со своими приказами и полномочиями, полученными от самого Магистра Ассасинов, появился в пустыне, чувство беспокойства, испытываемое Виндикаром, росло всё сильнее с каждым днём. И сейчас Йота коснулась самой его сути. Они были убийцами-одиночками, каждый на свой собственный лад. Этот общий сбор ему не нравился – это был не тот способ, которым надлежало вести дела. И, где-то глубоко внутри себя, Эристед Келл также понимал, что он боится того, что подразумевали такие приказы.
– Виндикар! – позвал его по имени клана пилот транспортника. Келл обернулся. – Диспетчерская не отвечает. Что-то не так!
Тариэль пробормотал что-то про свою злополучность, и Келл метнулся мимо него назад в кабину. Пилот уже начал закладывать крутой поворот. Сквозь кружение и взвихрения увлекаемых пургой льдинок он заметил внизу пятнистый безжизненный пейзаж арктических просторов, различаемый только благодаря слабому изменению в оттенке хим-снега. Под брюхом воздушного судна обнаружился приземистый бункер из укреплённого феррокрита, видимый только благодаря поблекшим от климата малиновым полосам, очерчивающим его края, да равномерным вспышкам проблесковых маяков. Но там, где должны были находиться контуры шестиугольной посадочной шахты, был лишь провал, изрыгающий чёрный дым и выбросы пламени.
Келл уловил писк охваченных паникой голосов, исходящий из бусины вокса пилота, а пока они закладывали вираж, ему померещились внизу, внутри шахты, отблески оружейных выстрелов. Он стиснул зубы – это было не просто случайное происшествие. Он точно знал, что приключилось.
– Ой. Они разбудили его, – сказала сзади Йота, озвучивая его мысли. – Это была ошибка.
– Сажай нас, – рявкнул Келл.
Глаза пилота за лётными очками округлились:
– Шахта горит, а больше приземляться некуда! Мы должны отменить посадку!
Виндикар отрицательно замотал головой:
– Сажай нас на лёд.
– Если я опущу этот корабль туда вниз, он может никогда не взлететь снова, – сказал пилот. – И если...
Келл посмотрел на него так, что тот замолчал:
– Если мы не разберёмся с этим немедленно, то завтра к восходу солнца все поселения в радиусе ста километров превратятся в скотобойни! – он указал на снежные поля. – Сажай эту штуковину, прямо сейчас!
3
Вместо того, чтобы вернуться в свою одинокую квартиру в маленьком блоке жилых домов рядом с западной границей радиального парка, Дэйг Сиган доехал на общественном транспортёре до квартала старого рынка. В это время ночи ни один из прилавков не торговал, но место всё ещё кипело активностью – мужчины и женщины грузили товары и готовились к утренней смене, развозя по блестящим кафельным полам, ещё не просохшим от мытья, ящики на ручных тележках.
Дэйг прошёл через крытый рынок к другой остановке транспортёра и влез в первый же подошедший поезд, не глядя на конечный пункт его назначения. Пока состав монорельса двигался вдоль направляющей, врезанной в мощёное уличное русло, он неторопливо и тщательно оглядел вагон, пробегая по лицам остальных пассажиров бдительным взглядом полицейского. Людей было мало. Три парня в робах грузчиков с капюшонами, усталые и серьёзные на вид. Пожилая чета, направляющаяся домой. Мужчины и женщины в рабочих одеждах. Никто не разговаривал. Кто-то уставился в пространство перед собой, кто-то безучастно смотрел в окна транспортёра. Дэйг ощущал их напряжённость, не сфокусированный ни на чём страх. Он проявлялся во вспышках раздражительности и пустых взглядах, хрупкой тишине и угрюмых вздохах. Эти люди, как и все остальные им подобные, смотрели на горизонт, залитый заревом далёких огней войны, и гадали: "Когда она дойдёт до нас?" Тень мятежа подбиралась всё ближе, и казалось, что Иста Веракруз затаила своё общее дыхание. Дэйг отвёл глаза и стал смотреть на пролетающие мимо улицы.
Он проехал три остановки и снова сошёл. Он сел на другой транспортёр, шедший в обратном направлении, и на этот раз соскочил с подножки сразу же после того, как вагон тронулся с остановки перед рынком. Префект трусцой пересёк улицу, бросив взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за ним никто не следует. После этого Дэйг, натянув до бровей вязаную шапку, исчез в плохо освещённом проулке и пробрался к неприметной металлической двери.
В ней открылось окошко, и на него изучающе посмотрело круглое румяное лицо, на котором заиграла широкая улыбка узнавания:
– Дэйг. Давненько мы тебя не видели.
– Привет, Нуст, – он смущённо кивнул. – Можно войти?
В ответ дверь с щелчком распахнулась, и он переступил порог.
Внутри было тепло, и Дэйг несколько раз моргнул – его глаза слезились, а замёрзшая кожа лица немного оттаяла. Нуст протянул ему жестяную кружку с порцией подогретого вина, и префект последовал за мужчиной вниз по стальной лестнице. По мере того, как они спускались, тёплый воздух уносил вверх дыхание нежной музыки.
– Я подумывал, не поменял ли ты своё мнение, – сказал Нуст. – Иногда такое случается. Люди принимают что-нибудь на веру, а потом начинают сомневаться. Это примерно как сожаление о покупке, которое приходит задним числом. Он издал сухой смешок.
– Дело не в этом, – сказал Дэйг. – Просто я был не в состоянии сюда прийти. Из-за работы, – он вздохнул. – Я должен быть осторожным.
Нуст бросил на него взгляд через плечо:
– Конечно. Как и все мы, особенно в текущей обстановке. Он понимает.
Дэйг вздохнул, чувствуя себя виноватым:
– Надеюсь, что так.
Лестница доставила их в погреб с низким потолком. К продольным стенам помещения были приклеены люмы, а внутри обретался паноптикум сидений, упорядоченных в неровные ряды. Некоторые из них были изделиями из пластика, позаимствованными из офисных закоулков, другие – обветшалыми диванами из заброшенных домов, а пара-тройка представляла собой не более чем умело обрезанные упаковочные ящики. Все они были расставлены полукругом с центром в виде покрытого скатертью стола. На некоторых креслах лежали листовки, напечатанные красным шрифтом.
Главный префект Ката Телемах дорого дала бы, чтобы найти это место. Оно было одним из горстки разбросанных по Исте Веракруз, и каждое пряталось прямо у неё под носом. Не было никаких опознавательных символов, показывающих их местоположение, никаких секретных паролей, которые нужно было называть, или специальных знаков, которые обеспечили бы в них доступ. Те, кому было предназначено узнать об этих местах, просто-напросто находили их самостоятельно, или их приводили единомышленники – и, несмотря на всё, на чём настаивала главный префект, вопреки всем гуляющим слухам и дурацким сплетням о творившемся в подобных подвалах и укромных местах, в них не происходило ни ужасов, ни кровавых ритуалов с убийствами, ни тёмных обрядов. Были лишь обычные люди, связанные членством в Теоге, это и ничего более. Он размышлял над этим, потирая большим пальцем полированное золото талисмана-аквилы на своём запястье.
