Юрий Арис - Перерождение (СИ)
Она сидела на стуле возле маленького круглого окошка. Когда я вышел, ее глаза остановились на мне. Странный взгляд, непривычный для нее: немного нежный и очень грустный. Она никогда раньше на меня так не смотрела, да и сейчас я не был уверен, что она думает обо мне.
Лита указала мне на расстеленную кровать. Я сел, обмотав хвост вокруг ног.
— Прекрати дергаться, — нахмурилась она. — Сказала же, я этим не занимаюсь! Послушай, то, что позволяет себе Юлия — это ее проблема. Это не норма для людей. Это неправильно.
— Знаю. Только… надо привыкнуть.
— Надо свыкнуться с мыслью, привыкать не надо. Будем надеяться, тебе не часто придется видеть такое. Когда они наконец закончат, я поговорю с ней. Пусть хотя бы двери запирает, извращенка! Хотя я тоже виновата, надо было предупредить тебя. Ладно, что есть, то есть, будем справляться с последствиями. А теперь перейдем к твоей проблеме со сном. Вот, выпей это.
Она протянула мне чашку с дымящейся жидкостью. Жидкость пахла травами.
— Что это? — недоверчиво покосился на нее я.
— Чай, на людей он действует успокаивающе.
Я с подозрением относился к любой жидкости, которая действует успокаивающе.
— Не хочу.
— Не упрямься. Ты плохо высыпаешься, это видно. Но кошмары преследуют тебя в воде. Что если ты попробуешь спать на поверхности? Есть шанс, что все будет по-другому.
Я не стал напоминать ей, что на поверхности мне трудно дышать, она и сама знает. Здесь воздух влажный, часов пять-семь у меня есть, а это уже что-то. Ее план был не самым лучшим, но я согласился. Не думаю, что я долго выдержу с таким сном.
Чай мне не понравился, вкус был отвратительный, и все же по телу разлилось приятное тепло. Следуя указаниям моей смотрительницы, я устроился на кровати, накрылся одеялом и лишь после этого стащил с себя мокрое полотенце. И все же был момент, который по-прежнему не давал мне покоя:
— Почему я должен спать без брони? Мой вес от этого не становится меньше.
— Начнем с того, что дело не в весе. Просто во время кошмаров людей иногда приходится успокаивать, будить. А если ты начнешь дергаться в своей броне, можешь покалечить меня и разгромить все вокруг. К тому же, ты ведь никогда не спал в постели, попробуй, тебе понравится.
Здесь она не ошиблась, в постели я оказался впервые. Ощущение было непривычным, но не неприятным. Пару месяцев назад, лежа на грязном полу моей камеры, я и предположить не мог, что мне позволят спать на кровати.
Оставалась только одна проблема, очень важная для меня.
— Но без брони я беззащитен, — едва слышно признался я.
Лита улыбнулась, придвинула стул к кровати.
— Я побуду здесь. Если что-то случится, я разбужу тебя. Обещаю.
У меня не было больше сил спорить, хотя я все еще не был доволен своим положением. Свесив хвост с кровати, я отвернулся к стене и закрыл глаза.
* * *Никогда еще люди не раздражали меня так, как теперь. Мало того, что и при свете дня я ничего не нашел в водохранилище, так мне еще приходилось плавать неподалеку от пляжа и охранять отдыхающих.
А ведь люди не отдыхают тихо, нет! Это за гранью их возможностей. Им нужно обязательно кричать, визжать, плюхать, пытаться притопить друг друга. За счет этого вода наполнилась такой смесью звуков, что я уже приготовился к длительной головной боли вечером. И как эти хищники тут выживают? То, что они нападают, меня не удивляло — я бы и сам с удовольствием напал на кого-нибудь из этих визжащих недоумков.
Хорошо еще, что этой ночью мне удалось отдохнуть. Нелепый на первый взгляд план Литы помог, кошмаров не было. Я уверен, что мне что-то снилось, но уж точно не кошмар. Разбудила меня Лита, которая сказала, что мне пора в воду, потому что моя кожа начала пересыхать.
К своему стыду, я не сумел подобрать ни слова благодарности.
С того времени я и дежурил здесь. Оскара отослали на другой пляж, чему я был несказанно рад. Воспоминания о вчерашнем уже не так смущали меня, и все же не хотелось лишний раз видеться с Юлией и ее подопечным.
Проще всего было бы разобраться со всем и вернуться на базу, подальше от этих двоих. Но хищники словно почуяли, что мы здесь. А может, на самом деле почуяли и затаились — тогда все сложно. При нас они не выползут из своего укрытия.
Мне было скучно. Чтобы хоть как-то развлечься, я вызвал из памяти события вчерашнего дня, осторожно избегая ту неприятную картину. Ведь я провел эту ночь как человек! Мне понравилось. Никогда не думал, что мне может понравиться их жизнь.
Среди многочисленных воспоминаний было одно, которое насторожило меня еще вчера, но я был слишком слаб и смущен, чтобы думать о нем. Теперь, в свете нового дня, я чувствовал, что пропустил нечто важное.
И вдруг воспоминание вернулось ко мне. Тот момент, когда я снимал броню, то открытие… Я невольно прижал руки к груди. Сквозь чешую я ничего не мог прощупать, но знал, что должен проверить свою догадку.
Только не здесь. Здесь, даже если я не чувствую опасности, я броню не сниму. Остается лишь вернуться в комнату Литы, спрятаться так, чтобы меня не увидела даже она. Но как объяснить свое возвращение? Да элементарно — к этому моменту я находился в воде около шести часов, имею право на перерыв!
Решение было принято. Я бросил последний взгляд в сторону людей, убеждаясь, что с ними по-прежнему все в порядке, и поплыл к кораблю.
Сидя на краю люка, я прислушался, пытаясь понять, кто находится на борту, и чем они занимаются. Голоса смотрительниц я уловил без труда, похоже, они сидели прямо надо мной.
Вместе? Это удивляет. Да еще и говорят спокойно! Когда я уплывал, тут такой крик стоял, что стены дрожали. Лита пыталась убедить коллегу, что мне не обязательно знать все подробности ее личной жизни.
Скорое примирение не могло не изумлять. Знаю, подслушивать плохо, но я поддался искушению. Я устроился на лестнице, поближе к потолку, и замер.
— …Где-то год назад, когда у меня уже был солидный опыт работы с Оскаром, — это Юлия говорит. — Он подозревал, что я ему изменяю, вот и подал на развод. Видел бы он, с кем я изменяю, так вообще повесился бы!
— И все равно это мерзко, — со смешком отозвалась Лита. — Я понимаю твоего бывшего!
— Да ладно тебе, святоша! Неужели у тебя не было таких мыслей?
— Никогда. Юлька, это же животные! С таким же успехом я могла бы засматриваться на обезьян, они тоже людей отдаленно напоминают!
— Это твое отношение к зверям первой серии. Да, тебя не подловишь, на них ты всегда смотрела по-другому. Да и потом, ты уже любила, тебя и человеческие мужчины не интересовали, за исключением объекта твоего внимания. Но с Каролем все иначе, я видела, как ты смотришь на него.
Я ожидал услышать поспешное и уверенное отрицание, но вместо этого последовало молчание. Я чуть с лестницы не свалился.
— Не так, как ты на Оскара, — наконец сказала Лита.
Такое впечатление, что она долго выбирала то, что могла произнести с уверенностью.
— Нет, не так. Гораздо, милая моя, серьезней, — фыркнула Юлия. — И я даже знаю, почему.
— Не льсти себе.
— Все элементарно. Кароль отличается от зверей первой серии, он гораздо больше похож на человека. Причем на одного конкретного человека! Я даже под броней это вижу. Взять хотя бы нос. У зверей наших нос какой? Ты видела. А у твоего мальчика прямо таки патриция профиль. Это рыбье? Нет! Я уже молчу про эти карие глаза. Смотрю в них — и будто снова с Володькой разговариваю! Кстати, такое сходство подозрительно, ты не находишь? Вижу, знаешь причину. Поэтому ты вызвалась стать его наставницей? Поэтому не дала его убить?
Я боялся даже дышать, чтобы случайно не пропустить хоть слово.
— Не только поэтому, — прошептала Лита. — Когда я вызвалась, я еще не знала, как он выглядит. А когда узнала, стало только тяжелей.
— Ну так чего ты мучаешься? С Володькой, как это ни печально, у тебя не было ни шанса. Он свою жену любил, на тебя не смотрел. А этот мальчик — полностью твой. Он может быть умнее зверей первой серии, но в этом смысле он такой же ребенок. Ты ведь знаешь, что нужно делать! Пальчиком помани, и он сразу же твоим станет! Разве это не подходящая замена Володьке? Разве ты не хочешь этого?
— Хочу, — голос моей смотрительницы звучал сдавленно. — Но не всегда, нет, иногда. Когда я вспоминаю о нем, а потом смотрю на Кароля… и это их сходство… Но я никогда не сделаю этого. Это будет несправедливо. Да и потом, он ведь все равно не человек!
— Ай, да ну тебя! Сама мучаешься, ему во многом отказываешь! Странная ты. Ничего, подольше вместе поработаете, и ты не выдержишь!
— Может быть, но вряд ли. Скорее, то, что я до сих пор чувствую, остынет. Хватит об этом, надоело. Не знаешь, как прошло последнее задание Женьки и Лино?
Последнее задание Женьки и Лино меня интересовало меньше всего, поэтому я перестал слушать. Несколько минут я сидел без движения, пытаясь понять все, что я только что услышал. В итоге остался только один вопрос, важный, решающий: кто такой этот Володька?
