Максим Суховей - Мишень
Бравый майор — Олег узнал его даже на таком расстоянии — уже взгромоздился, расставив ноги, на лобовую броню танка, откуда-то снизу подчиненные передали ему матюгальник, и теперь сей Ганнибал готовил вдохновенную речь. Так… Сейчас…
— Время истекло! — загремел, эхом отражаясь от скал, усиленный матюгальником голос. — Сейчас Панин и его заместитель выходят из ворот с поднятыми руками! Жизнь гарантирую! Остальные меня не интересуют! В противном случае через шестьдесят секунд открываю огонь на поражение!
Майор отмахнул рукой и присел, закрывая уши ладонями. Дымный след прошел выше и левее крепости, на склоне расцвел, распустился черно-оранжевый шарообразный цветок, ахнуло громом. Олегу даже показалось, что он ощутил дуновение раскаленного ветра.
— Шестьдесят секунд! — снова послышался голос майора, после грохота разрыва еле слышимый. — Следующий заряд — на поражение!
— Применили они оружие? — спросил Стаса Олег.
— Применили, — вздохнул тот. — Или хочешь дать им по крепости шмальнуть?
— Зачем? Красивая крепостуха, чего ее зря курочить… — перегнувшись через парапет, Олег гаркнул: — Не стреляйте! Мы выходим! — и повернулся к своим. — Значит, за мной след в след. Кто потеряется, закрывайте глаза, увидите типа инверсного следа от самолета, дуйте по нему. Кто отстанет — покойник.
— Да поняли, поняли, — проворчал Джордж. — Ты-то уверен, что у тебя все сработает?
— Ты, главное, под руку не трынди… Значит, десять шагов от ворот — и работаем.
Внутренний двор был пуст, и тяжелый засов на калитке пришлось поднимать самому. Олег набрал полную грудь морозного воздуха и шагнул за ворота. Интересно, дадут ли мне пройти десять шагов? — думал он. Два… Нет, лучше об этом не думать… Три… Интересно, а почему я так уверен, что все у меня выйдет? Казалось бы, тогда, после встречи с белесым наемником, я понял, как перемещаться сквозь пространство, сжимать его — но ведь сам я такую штуку не проделывал ни разу, только видел, как это делает наемничек… Четыре… Интересно, почему это мы с ним так хорошо друг друга понимаем? Может, несмотря на то что он враг и вообще не-мертвый, у нас больше сходства, чем различия?.. Пять… Ладно, неважно. Главное, этот фокус сродни самому перемещению по Тропе… Шесть… Тот же принцип, только выматывать должно еще похуже… Семь… Я еще жив. Интересно, сколько стволов на меня сейчас нацелено? Сколько пар глаз следят за мной?.. Восемь… Ну, еще чуть-чуть… Только бы никто не занервничал — ни десантура, ни мои ребята… Девять… Еще шажок. Выбор, выбор… Сейчас выбора у меня нет — только драться и победить… Ну!..
— Пошел!
Олег, конечно, ожидал, что все сработает, даже знал, — но не ждал, что это будет ТАК. Шаг — и ты становишься ветром. Но это вовсе не так легко, как кажется, и ощущение бесконечной, безграничной свободы почему-то давит на плечи неподъемным грузом. Второй — в пустоту, мимо смазанных фигурок на обочинах, — и они не видят тебя. Третий — мимо, мимо, мимо, туда, к цели, где гуще всего сгрудились черные мундиры. Олег буквально спиной чувствовал, что команда движется по проложенному им следу, что никто не отстал, никто не замандражил… Еще пара шагов… Есть!
Вспрыгнув на лобовую броню, Олег медленно и страшно улыбнулся побелевшему майору:
— Ну что, майор, вот я и пришел… — И коротко, сильно ударил ножом снизу вверх, готовясь к выходу в быстрый режим. Мимо него — лаской в курятник — скользнула в открытый люк Айра. А потом думать и глядеть по сторонам стало некогда.
Это был, по сути, не бой, а бойня — никто из «штабных», похоже, не успел даже сообразить толком, кто и откуда свалился им на голову. Прикрывающих «нюхачей», не успевших даже изготовиться к переходу в быстрый режим, Стас и Джейн, прикрытые Волной Ханны, задавили моментально. Олег впервые наблюдал «волкодава» в работе — и это было, откровенно говоря, страшноватое ощущение. Кто-то медленный сунулся было на броню — Олег встретил его ножом в горло. Еще кто-то, кажется, попытался зайти сзади, но «кобра» в руках Джейн тявкнула трижды негромко…
В реале все заняло, может, секунд пять. Айра, высунувшись на локтях из верхнего люка, бросила:
— Чисто!
Олег сквозь водительский люк скользнул в теплое еще кресло:
— Уходим, быстро! Стас, к пулемету!
Пришлось подождать малость, пока Джордж забивал в танк обмякшего капитана, а потом Олег, захлопнув за собой люк, надвинул на глаза нарамник перископа на гибком креплении и двинул машину вверх по склону, набирая скорость — хорошо еще, что двигатель никто не заглушил…
Те, на бронеходах, явно ничего не могли понять, пока танк, куроча ракетные направляющие, не врезался всей массой в ближайшую машину, переворачивая ее. Брызнули врассыпную фигурки в белом, но пулеметная очередь поверх голов заставила их залечь, а Олег уже разворачивал неповоротливую тушу танка к следующему бронеходу. Ритм боя полностью захватил его — бешеный барабанный ритм, кровью стучащий в ушах, он чувствовал, что губы его раздвинулись в яростном оскале. Это вам за Патрика, суки! — бешено думал он, разгоняя машину для тарана. За Руди, за убитого в Крепости Александра, за Марка, за никем не оплаканного вражину Худолея, за мою жизнь покореженную, за Кэт, за неизвестных адептов, погибших той ночью…
— …И ставит, и ставит им градусники! — прорвался сквозь ритм голос Стаса в шлемофоне. — Давай, босс, жги! Гаси мразей!
Водитель второго бронехода попытался уйти из-под удара, но слишком поздно: танк Олега сковырнул его с невысокого обрывчика, заваливая на бок. Третий бронеход уже разворачивал в их сторону свою кургузую пушчонку, и это могло оказаться опасным. Олег, протянув Волну, словно раскаленный добела палец, коснулся им приземистой черепахи в зелено-коричневых разводах — и та как-то сразу вся вспыхнула дымным пламенем, вывалилась из нее пылающая фигурка, заметалась по снегу; срезанная очередью, подломилась в коленях, ткнулась в снег, продолжая гореть… Стас продолжал что-то хрипло и возбужденно орать, прижимая к земле длинными очередями уцелевших десантников, а Олег уже бросил машину прочь, туда, к сплошной черной стене леса.
Где-то через полчаса Олег, остановив танк, заглушил двигатель. Чувствовал он себя вполне паскудно: после опьянения азартом боя наступило похмелье — дымное, муторное… Ему и раньше приходилось убивать, — но радости от этого он не испытывал никогда, так что сегодняшнее его просто напугало. Открыв люк, он впустил в машину струю свежего морозного воздуха, повернулся к остальным — тоже как-то прижухшим, присмиревшим:
— Приехали… — И неловко, стараясь поменьше двигать разболевшейся рукой, полез наружу. Стас, кажется, еще не остывший от боевой горячки, соскочил на снег, потянулся, разминая затекшие мышцы:
— Ох, отец-командир, скажи кто — не поверил бы… Мы ж сделали их! Сделали! — он радостно тряхнул Олега за плечи. Олег только угрюмо кивнул в ответ. Айра, сидящая на броне, смотрела словно внутрь себя — трое членов экипажа сегодня оказались на ее счету, но какие-то шуточки насчет зарубок на прикладе при взгляде на нее застревали в горле. Ханна, присев рядом с ней, что-то тихое и успокаивающее говорила — Олег не слышал, не разбирал, что именно. Джейн, как-то незаметно возникшая справа, по-хозяйски взяла его за руку, и на этот раз он не стал возражать. Джордж тащил из люка, словно мешок, стонущего и хрипящего капитана. В ответ на вопросительный взгляд Олега он пояснил:
— Ничего, командир, оклемается… Просто мне сидеть на нем пришлось.
Окинув взглядом «стража» — центнер с гаком живого веса! — Олег невольно хмыкнул: действительно, капитану не позавидуешь… Впрочем, ничего фатального: сброшенный на снег, он заворочался, потом зашелся в кашле и наконец, вытерев лицо снегом, сел прямо. Взгляд его, сфокусировавшись, обрел ледяную твердость. Да, ребята, вот это настоящий территориал. Разведчик, штандартенфюрер Штирлиц… Такого на кусочки режь — только посмеется над тобой и ничегошеньки не скажет…
Олег кивнул ему:
— Отойдем, капитан. — И зашагал, не оглядываясь, к лесной опушке. У разлапистой сосны, выпятившейся на поляну, он обернулся. Капитан, остановившись шагах в трех, разглядывал его холодно, но без особой враждебности.
— Вот что, капитан, — негромко заговорил Олег, — выпытывать и вытрясать из тебя информацию у меня времени нет. Да мне она, строго говоря, и не интересна… Поэтому сейчас поступим так: я тебя отпускаю, а ты уводишь своих ореликов туда, откуда пришли. Это во-первых.
— Во-вторых? — напомнил капитан после паузы.
— Ну а во-вторых, ты доведешь все, что сегодня случилось, до сведения своего начальства — подробно и без купюр. И передашь от меня лично следующее: никаких силовых акций или иных попыток воздействия я не потерплю. На что я способен, ты видел. Так что еще одна подобная попытка — и вы имеете масштабную партизанскую войну со мной во главе. В том, что у меня сейчас вашими стараниями достаточно влияния, чтобы ее возглавить, ты не сомневаешься?
