Юрий Валин - Окраина. «Штрафники»
Песок был плотным, шагалось вполне прилично. Андрей на ходу возился с упрямой лямкой рюкзака. Впереди раскачивалась крупная фигура Алексея Валентиновича. Маячил красный затылок с двумя толстыми складками, седеющую голову украшал повязанный куполом носовой платок, - кепку, отороченную нерпичьим мехом, господин Беркут-Томов рискнул оставить вместе с остальной теплой одеждой. За Андреем тащились женщины: всхлипывающая Таисия налегке, Мариэтта с рюкзаком и половинкой складных носилок. Девица пока в панику не впадала, что было весьма удивительно. Завершал процессию Генка, непрерывно вертящий башкой, дабы не упустить что-то новенькое в безлюдных песках.
Время начала перехода, - 0.48. Часы у Андрея были проверенные, - корейский "Меридиан" в спортивно-туристическом исполнении. Сейчас 1.23. Здесь, похоже, полдень. Не сказать, что температура как в печке, - всего градусов 35-36, но хочется подохнуть немедленно. Ни малейшего движения воздуха, прямые солнечные лучи, желтый слепящий песок под ногами. И струи пота, бесконечно катящиеся по спине и щекам. Жуть. Хорошо, что видавшее виды кепи темечко прикрывает. В чем смысл марша, а, командир? Догнать Попова? Шансов почти ноль. У парня шестьдесят часов форы, а с этой инвалидной командой уже к вечеру околеешь. Впрочем, и в одиночестве, или с Генкой, здесь далеко не уйдешь. Воистину, только сумасшедший студиозус додумался сюда сунуться. Не мог в умеренный дачный климат провалиться? Или в тот же гарем. Там и поживописнее, и фонтанчики прохладные.
1.45.
- Привал. Десять минут на отдых. Много не пить. До вечера еще далеко.
Все попадали. Даже Генка плюхнулся там, где стоял. Таисия вытянулась трупом, лицо прикрыто шарфиком-косынкой. Белокурая отравительница и до этого раза четыре валилась с ног. Рыдать у нее сил и жидкости не оставалось, просто опускалась, мыча что-то жалостно-трагическое. Поднимали её вместе с Генкой. Впрочем, Андрей приноровился тянуть даму за ворот блузки, - стоило ткани начать трещать, целомудренная Таисия Викторовна сама вздымалась на ноги, - очевидно, остаться полуголой боялась больше, чем засушиться в полном одиночестве.
- Андрей Сергеевич, с часами здесь что-то не то, - проскрипел растратчик, извлекая из рюкзака пластиковую флягу. - Врут часы.
- Похоже, - Андрей чувствовал, как чуть не лопается кожа в углах губ. Странно, лицо мокрое, а рот словно паяльной лампой выжгли. - Похоже, часы отстают. Как там на ваших?
- У меня без пяти два, - Алексей Валентинович приложился к фляге.
- Мои вообще встали, - доложил Генка. - Они, правда, и дома через день ходили. На рынке брал.
Таисия на разговор не реагировала, а Мариэтта, глядя на некрасиво раскинутые ноги дамы в утепленных турецких полусапожках, пробормотала:
- Я часы на столе забыла. Мы "слабое звено" поить будем? Или пусть так подыхает?
- Придется скинуться, если мы ее на себе тащить не желаем, - сказал Андрей. - Ген, достань котел.
В алюминиевый новый котелок Андрей плеснул сначала из своей, потом из Генкиной фляги. Мариэтта, насмешливо щуря размазанные глаза, протянула свой пластиковый сосуд.
- Ох, вы меня ради бога извините, - расстроено сказал Алексей Валентинович. - Я уже всё свое выдул. Не подумал ведь, старый дурак. У меня ведь комплекция такая… крупного водоизмещения.
Мариэтта возмущенно раззявила рот в траурной кайме-корочке темной помады, но Генка тайком пихнул подружку ногой. Мариэтта промолчала, но кинула на командира выразительный взгляд. Андрей и сам знал, - врет растратчик внаглую. Пил старый хомяк расчетливо, до этого момента к фляге только раз прикладывался. Попробуй подобные мелочи не отметь, когда сам о глоточке воды мечтаешь. Но силой воду реквизировать пока рановато.
- Делаем здесь еще один "маяк". Лишнее оставляйте. Рюкзак один на двоих, - Гена и Мариэтта, мы с господином Беркут-Томовым. Несем по очереди. Еще берем носилки и аптечку. Остальное на обратном пути заберем.
Личный состав завозился с пожитками. Снимали лишнее тряпье. Алексей Валентинович обнажил поросший седым волосом торс, стащил майку и благоразумно нацепил обратно рубашку. Мариэтта, пошептавшись с напарником, села на песок и принялась расшнуровывать ботинки.
- Эй, босичком здесь не ходят, - сказал Андрей. - Пятки сожжешь.
Мариэтта уставилась возмущенно:
- Я шагаю, гражданин начальник, или не шагаю? Что вы ко всему цепляетесь? Я подальше вас уйду, и хромать не вздумаю.
- Маня, наши травмы здесь не при чем, - поспешно сказал Генка, и ухватив за локоть начальника, зашептал: - Сергеич, пусть она портки снимет. Трет ей. Она же, дурочка, не в камуфляже, - в обтяжку нарядилась и поперлась. Больно ей.
- Обожжется ведь, - растерянно прошептал Андрей.
- Не обожжется, я прослежу. Что поделаешь, не кровью же ей исходить.
- Капчага, обмундирование здесь оставлять не смей, - сказал Андрей насупившейся девице. - Подрумянишь ноги, - натягивай одежду немедленно. Иначе еще хуже будет.
Мариэтта кивнула, кажется, со скрытой благодарностью.
2.00
Молодежь выдвинулась вперед. Генка о чем-то трепался, тыкая рукой в разные стороны. Мариэтта внимала, шагала, держа на плече половинку носилок и сверкая бледно-розовыми ногами, отягощенными массивными "Мародерами". За ребятами тащилась безмолвная и пошатывающаяся Таисия. Мужчины степенно шагали следом.
- А Мариэтта, наша Тимуровна, ничего себе. Ладненькая. Под современным тряпьем и не разглядишь, - сказал Алексей Валентинович, глянул на начальника, и поспешил пояснить: - Это я так, по-отцовски подмечаю.
"Скорее уж по-дедовски", - ядовито уточнил Андрей и вслух сказал:
- Это хорошо, что мы все взбодрились. Местными красотами начинаем любоваться. Но имеет смысл силы экономить. Работать только начали, а мадам Хакасова уже доходит.
- Так мы же здесь ночевать не собираемся? - осторожно поинтересовался Алексей Валентинович. - Решать, конечно, вам, но, по-моему, наше главное дело: вернуться и подробно доложить об обстоятельствах дела. Необходимо продолжить спасательную экспедицию в более подготовленном варианте. Мы разведку провели и обязаны вернуться. В крайнем случае, можем уважаемую Таисию Викторовну в одном из лагерей оставить. Завтра ее заберут и…
- Вы, Алексей Валентинович, видимо, совершенно отдохнули, раз представляете развернутый план операции, - жестко сказал Андрей. - Никто никого оставлять не будет.
- Но этот вариант я рассматриваю как крайний…
- Это не вариант. Шагайте вперед, Геннадия смените. А насчет госпожи Хакасовой… Вы уверенны, что без ее участия мы сможем благополучно шагнуть обратно к "Боспору"? Обмозгуйте-ка пока эту проблемку, а с планами на операцию я как-нибудь сам разберусь.
Генка зашагал рядом с командиром. Взмокший, на кончике носа капля висит, но морда жизнерадостная.
- Туристом себя чувствуешь? - мрачно поинтересовался Андрей. - В головном дозоре девиц охмуряешь?
- Так какой же это дозор? На десять верст все видно. Очень пустынная пустыня. Тут и самого зачуханного душмана не сыщешь.
- Ты болтай поменьше, смотри побольше. С Мариэттой дома будешь… фланировать.
- Да мы же о географии здешней трепались.
- В "Боспоре" всё, что угодно, - трепитесь, обжимайтесь, оральным сексом занимайтесь. Только запершись и шепотом. А здесь работа. Понял?
- Понял. Если работа, то нельзя ли и мне в следующий раз рабочий инструментик выдать? - Генка покосился на пояс начальника, где рубашка чуть-чуть топорщилась.
- Ты, Гена Иванов, очень зоркий парень. Это хорошо. Плохо, что болтливый.
- Я ж молчу. Это только так, - производственный вопрос.
- Начальство свыше над этим вопросом напряженно думает. Пока мне "инструментик" для самоликвидации выдали. Чтобы в плен к зеленым человечкам не угодил.
- Ого, есть такие опасения?
- Шучу. Ты лучше скажи, - через сколько минут мы снова подыхать начнем?
3.08
Цепочка следов упрямо вела вперед. Прошедший, кто бы он ни был, петлять не думал. Зато Андрея пошатывало. Колено не то, чтобы огнем горело, но довольно вяло предупреждало, что скоро окончательно перестанет сгибаться. Андрей плелся впереди, сознавая, что являет собой не самый достойный пример для Отделения. Но остальным было еще хуже. Замыкающему Генке приходилось то подбадривать старика, то поднимать снова и снова валящуюся на песок Таисию. За спиной командира похрипывала Мариэтта, - судя по отсутствующему взгляду и механическим шагам, когда девчонка свалиться, так просто ее поднять не получится. Дохлый номер этот поиск, - пора поворачивать. Солнце висит на одном месте как приклеенное. Сумерек и облаков здесь, похоже, не бывает. Уже сейчас неизвестно, удастся ли вернуться к "базовому лагерю". Хоть бы дуновение какое в воздухе ощутилось…
Дуновения отсутствовали в принципе. По большому счету, легко поверить, что и воздуха здесь нет. Выжарился воздух. Нет, нужно поворачивать. Вот и следы, эти безликие ямки, стали чаще. Должно быть, устал парень. Зачем мучается? Ведь не присел ни разу, плетется как заводной.
