Олег Шовкуненко - Оружейник. Пилигримы проклятых земель
– Нам все равно придется прорываться именно здесь. – Пришлось вернуть разговор к реалиям сложившейся ситуации. – Других вариантов нет.
– Олесь, ты знаешь что это за дымка? – следствием этого моего заявления стал вопрос подполковника ФСБ.
– Действие гравитаторов на атмосферу. Полагаю на Проклятых землях она уже претерпела некоторые изменения и теперь содержит летучие соединения металлов.
При этих словах Главного я помимо воли покосился на приборную панель и нашел там переключатель «нагнетатель». Бортовую фильтровентиляционную установку захотелось включить прямо сейчас.
– Мы уже метров триста в этом тумане проперли, – справедливо заметил Леший. – Значит эти твари вокруг нас?
– Не стоит называть их тварями, – заметил Главный.
– Да насрать как называть! – вскипел взбешенный щепетильностью ханха Андрюха. – Скажи, они здесь?
– Да, – мнимый белорус был не многословен.
– До сих пор ведь ничего не случилось, – осторожно, чтоб не сглазить заметил я.
– До сих пор вы не стреляли, – напомнил ханх.
Этот гад словно накаркал. Сразу после его слов я почувствовал, как машина вздрогнула и стала медленно отползать назад. Что за цирк-зоопарк такой! Пришлось быстро нажать на тормоз и остановить непонятное движение. Куда же ты родная? – я ласково обратился к четырнадцатитонной машине. – Нам совсем не в ту сторону.
Опустив руку на рычаг переключения передач, я вдруг понял, что он включен в положение задний ход. Что за чертовщина! Опять двадцать пять! Такое ведь уже со мной случалось! Тогда… в Одинцово. Неведомо кем включенная задняя передача помогла спастись от смертоносных щупалец вьюнка. Правда, далеко не всем. Картина гибели морпеха Сереги Чаусова мигом всплыла в памяти. Жуткая смерть. Не дай бог принять такую.
Сознание словно само собой зацепилось за слово бог, и я покосился на Главного. Кто тогда подал мне сигнал? Он? Сам или призвав на помощь вот этих самых доселе неведомых гравитаторов? Что-то наш приятель подозрительно много о них знает.
Проводить дознание сейчас было не время и не место. Сейчас требовалось сматывать удочки, и чем быстрее тем лучше. Понимая это, я рванул машину с места. Рванул? Ага, как же! До «рванул» тут было очень и очень далеко. БТР медленно пополз вперед. Мы находились на ровной как стрела улице, мотор неистово ревел, но скорость машина почему-то не набирала. Складывалось впечатление, что сейчас она пытается прорвать толстенную резиновую стену. Пока «302-му» удавалось продавливать невидимый эластичный материал, но сопротивление его все возрастало и возрастало. К этой напасти добавилась еще и другая. Все системы «восьмидесятки» словно сошли с ума. На взбесившиеся стрелки приборов я уже не обращал внимания и только успевал вырубать внезапно включающиеся и переключающиеся фары, отопители, шинные краны, насосы, водомет и прочее оборудование.
Долго так продолжаться не могло, а потому я поступил так, как традиционно поступают солдаты всех времен и народов в тот самый момент когда им очень жутко, когда они не знают, что предпринять.
– Майор, Огонь! – мой голос захлебывался и дрожал от напряжения.
На этот раз Главный меня не остановил. Наверное решил, что дело сделано и новой стрельбой все равно уже ничего не испортишь. Так пускай эти тупорылые человеки убедятся в своем полном бессилии.
– Огонь!
Растерянность стала уступать место гневу. Петрович копался чересчур долго. О том, что гравитаторы могли повлиять и на оружие мне тогда в голову как-то не приходило. В задержке я узрел только лишь нерасторопность пулеметчика.
– Огонь, мать твою!
После моего третьего, уже клокотавшего от ярости окрика, наконец грохнула очередь из крупнокалиберного КПВТ. Мотострелок стрелял прямо вдоль проезжей части. Не получив какую-либо наводку на цель, он решил наугад поразить того незримого противника, с которым из последних сил сражался наш героический бронетранспортер.
На этот раз пули летели не просто медленно, а очень медленно. Я с легкостью проследил их движение от, облепленной блоками щита, морды «302-го» на дистанцию метров так пятидесят-шестидесят. Именно там стайка остроносых цилиндриков остановилась и повисла в воздухе, аккурат на уровне входа в Гарнизонный Дом Офицеров.
– Дальше мы не пройдем, – перекрикивая неистовый рев мотора, прогорланил Леший.
Своим криком Андрюха лишний раз подтвердил то, что уже и так всем было понятно. Намертво застрявшие в пустоте пули от крупнокалиберного пулемета – доказательство лучше некуда.
– Попробуем отогнать гравитаторов щитом! – одной рукой вцепившись в ходящий ходуном руль, другой я потянулся к самодельной панели управления защитной системы.
– Гравитация существует и под щитом, – глубокомысленно заявил стоящий за моим сидением Главный.
Цирк-зоопарк, а он ведь прав! Я поспешно отдернул руку, как будто устыдившись своей тупости.
– А не может так получиться, что мы с этими долбанными гравитаторами как те два барана? Уперлись люами и бодаемся изо всех сил. Как насчет того чтобы пораскинуть мозгами? Давайте свернем, обойдем это место? – Вот такая вполне здравая мысль родилась в голове Анатолия Нестерова.
– Попробуем.
Я кивнул и повернул руль направо. Сейчас пройдем по дворам пятиэтажек, затем по берегу пруда, а там уже и рукой подать до Кубинского шоссе. Что ждет нас на Кубинском я не знал. Удастся ли проскочить по нему в город? Если нет, то очень плохо. Тогда путь один, на северо-запад в полную и абсолютную неизвестность.
Однако даже эта самая неизвестность оказалась нам недоступна. Во дворах жилых домов бронетранспортер наткнулся все на ту же непроницаемую стену и забуксовал.
– Давай назад! – Нестеров как автор идеи с объездом не сдавался. – Попробуем пробиться с другой стороны!
Объезжать Шибанку с востока мне совсем не хотелось. В этом случае мы приближались к расположению моей ненаглядной гвардейской танковой бригады, очень близко приближались, а это, как говориться, чревато серьезным геморроем. Однако другого выхода, похоже, не было, и я сдал назад, а затем развернул машину и стал пробираться в сторону улицы Пешехонова. Она, как и улица Шибанкова, выходила на Кубинское шоссе, только напротив коттеджного поселка. Это, конечно, метров так на пятьсот поближе к Кантемировке… но ничего, пока не смертельно.
Мой новый маневр начался очень даже удачно. «302-ой» отделался от опеки назойливых гравитаторов и благодаря этому беспрепятственно просочился сквозь жилой район. По опушке лесного массива, того самого в глубине которого скрывалась гарнизонная гауптвахта, я прорвался на саму улицу Пешехонова. Казалось бы все, удача! Метров семьсот и колеса «восьмидесятки» загрохочут по асфальту Кубинского… Но не тут то было.
Совершенно неожиданно я вновь почувствовал нарастающее давление пустоты. И не только спереди. Теперь на «302-го» давили еще и с правого борта. Причем так сильно, что БТР стало сносить. Я слышал как визжат трущиеся об асфальт шины, я чувствовал как раскачивается не рассчитанная на такие перипетии машина и понимал: хош-нехош, а придется сворачивать. Куда? Вот в этом-то и заключался главный вопрос или вернее проблема. Поворачивать можно было только лишь налево, тобишь в сторону Кантемировской бригады, которая находилась уже совсем неподалеку. С того места где мы сейчас находились уже можно было отчетливо разглядеть громаду штабного здания. Оно угрюмой грязно-серой горой возвышалось над черными кронами мертвых деревьев.
– Твою мать! – прорычал я себе поднос. – Куда же вы меня гоните, суки?
Произнесенные мной слова стали тем самым ушатом ледяной воды, которое вылилось мне на голову. От него-то я и прозрел. Гонят! А ведь и вправду гонят! Скорее всего, у гравитаторов не имеется собственной возможности разделаться с нами, вот они решили сделать это руками тех демонов, что поселились казармах, складах и боксах огромной воинской части.
Избежать этой участи можно было лишь одним способом: опередить гравитаторов и уже ниже, чуть ли не под самым забором части прорваться на Кубинское шоссе. Только тогда, даже если нас и продолжат оттеснять, появится возможность отступать, минуя расположение Кантемировки. Других вариантов просто не существует, другие варианты это верная смерть!
– Всем держаться! Крепко! – заорал я дурным голосом и тут же рванул в сторону видневшегося впереди здания детского сада.
От резкого рывка Главного, который как тень продолжал маячить у меня за спиной, сорвало с места и унесло куда-то вглубь десантного отделения. Ничего, не цаца, выживет, – мелькнуло у меня в голове, и я мигом забыл о существовании ханха.
Я прекрасно понимал, что прорываться придется напрямик, без дороги, через дворы многоэтажек, пустыри и лесопосадки. Но это ничего, не беда. Шансы все же есть. Судя по всему, гравитаторы не ожидают от меня особой прыти. Что ж, тогда я их неприятно удивлю.
