Андрей Земляной - Шагнуть за горизонт
Несмотря на чуть тянущую боль, утро Алексей начал в саду тренировкой, а после снова сел за язык и изучение общества алатов. Вечер наступил как-то внезапно. Посмотрев в окно и не увидев неба среди деревьев, перевел глаза на часы. Местное светило имело суточный цикл в двадцать восемь почти привычных часов. Выходило, что сейчас самое начало вечера, и поскольку мозги уже просто отказывались работать, он после некоторого раздумья решил прошвырнуться в город.
Предоставленный ему бесплатно, как и всем офицерам клана от капитана и выше, иссант поднялся в воздух, и через пять минут он уже маневрировал, пытаясь найти место на переполненной парковке. Наконец, обнаружив незанятое место на самом краю площадки, Алексей, поскрипывая новенькими сапогами, пошел в сторону Театральной площади, куда направлялась основная масса людей.
Там как раз заканчивали последние приготовления к представлению под открытым небом. Вопреки ожиданиям, это был не спектакль или опера, а эстрадный концерт. Алексей отметил для себя только сильные, практически профессиональные голоса и странную смесь из русских и алатских песен. Устроился он на самом краю площади, но зато под навесом кафе, где подавали совсем неплохое вино и очень вкусные пирожные. Через два часа, когда концерт закончился и народ потянулся за пищей плотской, полупустое кафе мгновенно превратилось в настоящий муравейник.
За его столик, вежливо спросив разрешения, присела компания из трех девушек и двух парней. Ребята заказали вина, фруктов и продолжили бурно обсуждать прошедший концерт. Алексей слушал веселые девичьи голоса вполуха, расслабленно улыбаясь.
– А вам Калинина понравилась?
Он не сразу понял, что обращаются к нему.
– Это такая высокая, в синем платье?
– Вы что, Калинину не знаете? – с шутливым удивлением спросила барышня в широком бледно-фиолетовом платье, подчеркивающем замечательный ровный загар и огненно-рыжие волосы.
– Да я как-то больше все в других местах… – Он смущенно развел руками.
– А это у вас «Яростный поток»? – Парень уважительно кивнул на новенькие алатские ордена в ряду внушительной колодки наград.
– Да, как-то случайно вышло. – Алексей развел руками.
Ребята расхохотались в голос.
– И все же, – рыжая не сдавалась, – неужели она вам не понравилась?
– Я больше люблю русские песни. Алатские кажутся мне… заунывными, что ли. Нет в них ни энергии, ни страсти. Одну только слышал. «Небесная синь» вроде называется. Еще такая длинноволосая девушка поет.
– Это же сама Айна им Горо, – осуждающе произнесла другая девушка. – Величайшая рато[17] алатского народа. Нужно знать культуру наших друзей. Им сао тен квао Ирайо енассо, – с осуждением процитировала она.
– Да мне как-то фиолетово. – Алексей улыбнулся. – Рато она или еще кими[18]. Мелодия хорошая, голос тоже. Энергетика сильная, девушка красивая. Так что в целом все в порядке. Что касается отрывка из Ен Кассао, который вы процитировали, то там смысл все же другой. Не знать то, что радует твои глаза, а даже в том, что радует глаза, находить вечное и постигать мир. Им сао тен квао Ирайо енассо айхато евеа.
Парни хмыкнули и, как по команде, насмешливо посмотрели на рыжую.
– А вам какие песни нравятся? – Ярко накрашенная брюнетка томно отбросила черные, словно вороново крыло, волосы за спину и чуть изогнула спину, акцентируя грудь прекрасной формы.
– Мне нравятся песни… – Алексей задумался. – Ну, не знаю. Для начала в песне должны быть стихи. А потом желательна красивая мелодия. Ну, а главное, наверно, это энергия.
– А может, споете?
– Дак на чем аккомпанировать? – Белый с улыбкой оглянулся. – Ни рояля в кустах, ни гитары под столом.
– Это мы мигом, – со странной улыбкой пообещала рыжеволосая и куда-то исчезла.
Алексей пожал плечами.
– Да ну их, эти песни. Я вот еще пирожных хочу.
– Теперь она от вас не отвяжется. – со смехом сказал парень. – О, смотрите, раздобыла-таки гитару!
Рыжая возвращалась с инструментом в руках, а за ней мягко, словно плыла, шла та самая певица, что исполняла алатские песни.
К удивлению Алексея, компания оказалась хорошо знакома с артисткой, и после бурных взаимных приветствий девушка обратила взгляд своих красивых голубых глаз на Алексея.
– Так это вам нужна была гитара? – Она подала руку. – Вера.
– Алексей. – Он бережно коснулся тонких, почти прозрачных пальцев. – Это, в общем, не моя инициатива. У нас тут спор возник… – Он принял из ее рук гитару и, не торопясь, прошелся по струнам. – Мягкая какая. – Он улыбнулся. – Сразу чувствуется девичий инструмент.
– Так о чем же спор? – Вера движением головы забросила волосы за спину и выжидающе посмотрела на Алексея.
– Я вот считаю, что в песне должна быть не только мелодия и ритм, но и определенная экспрессия и энергия даже в медленных вещах. Вот тот же «Черный ворон». Сколько в этой песне силы.
– А кроме «Черного ворона» вы что-нибудь знаете?
Алексей молча кивнул и неожиданно для присутствующих ударил по струнам.
Здесь птицы не поют, деревья не растут.
И только мы, плечом к плечу, врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета, над нашей Родиною дым.
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех, мы за ценой не постоим.
Одна на всех, мы за ценой не постоим.
Нас ждет огонь смертельный, но всё ж бессилен он.
Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный
Десятый наш десантный батальон,
Десятый наш, десантный батальон.
Как только бой угас, звучит другой приказ,
И почтальон сойдет с ума, разыскивая нас…[19]
Голос у Алексея был сильный и чуть хрипловатый, так что ему сразу удалось поймать нужную интонацию. Когда песня закончилась, притихшее кафе вспыхнуло аплодисментами.
– Это ваше?
Алексей задумчиво посмотрел на Веру.
– Нет, к сожалению. Это одного очень хорошего парня.
Он протянул инструмент обратно.
– Э, нет… – высунувшись откуда-то из-за спины Белого, женские руки вернули гитару на место. – Давайте еще, товарищ капитан.
Белый оглянулся и увидел стройную светловолосую женщину – подполковника в белоснежной летной форме. Она как-то очень по-дружески ему кивнула, устраиваясь поудобнее на стуле.
– Почему я не слышала эту песню? – тихо произнесла Вера. – Такого же просто не может быть.
– Все может. – Алексей кивнул и мягко прошелся по струнам.
Еще стрелу из колчана
Не вынул злой волшебник случай,
И черной молнией летучей
Не поразила нас она.
Еще в объятия к беде
Нас не швырнула злая сила,
И цепь, что нас соединила,
Еще не порвана нигде.
Еще разлука и тоска
Не наступают нам на пятки,
И все пока еще в порядке,
Все хорошо еще пока.
А вдруг нам жизнь и впрямь дала
Отсрочку эту и поблажку,
А тетива уже внатяжку,
И заготовлена стрела[20].
– А это чье? – поинтересовалась женщина-пилот.
