Гарнизон Бездна (СИ) - Щегулин Антон

Одно я знал точно, пока на корабле не останутся лишь самые надёжные люди, на которых можно положиться, никуда стартовать нельзя. Нам нужно каким-то образом произвести «чистку персонала». Уголёк нам точно не даст покоя, с ним договариваться бесполезно. У них есть оружие, они будут лишь поджидать нужного момента. Но и ворваться туда, всех перестрелять мы не можем. Во-первых, сами окажемся убитыми, во-вторых, можем зацепить и нормальных ребят, которые готовы сотрудничать.

Внезапно мои думы прервались резким шипением вокруг и возникновением из ниоткуда знакомого голоса. Заработала система оповещения. И если раньше я думал, что она может быть активирована только на капитанском мостике, то теперь убедился в обратном.

— Уважаемые пассажиры корабля «Внезапный», с вами говорит Уголёк, новый капитан этого судна. Мы знаем, что многие из вас прячутся в укромных уголках из-за случайных перестрелок, возникших на почве личных конфликтов. Уверяю вас, все проблемы решены, и мы готовы кооперироваться! Приходите в блок питания, где мы с радостью примем вас в наши ряды, накормим, а также сообщим, какова дальнейшая судьба этого корабля. Спойлер: мы отправимся в светлое незамутнённое будущее, аннулировав все наши контракты! Вместе!

— Это приманка, он не может не знать! — воскликнул я.

— Но говорит так, как будто не знает! — добавлял десантник.

— Так, давай прикидывать расклады, у нас есть оружие, есть патроны, а ещё у нас есть примерно семь суток, пока мы не помрём с голоду и от жажды, потому что на капитанском мостике никаких запасов нет…

— Ребята… — тихо сказала Герда, но мы не обращали внимания.

— Нам придётся пойти к Угольку и договариваться, иначе выход только один — смерть! — оспаривал мои тезисы Овцебык.

— Ребята… — ещё раз произнесла Герда, на этот раз громче.

— И на что мы будем надеяться? На то, что они не откроют по нам огонь? Или не попытаются нас обмануть?

— Тебя они точно не прикончат, ты единственный пилот на судне, Антей!

— А ты хочешь сдохнуть за меня, да? Положить свою жизнь, чтобы я смог поднять посудину с планеты, проложить курс, после чего меня тоже пристрелят по прибытию! Надёжный план, мать твою, как Моноцеросский ретранслятор!

— Ты мою мать не трожь, засранец!

— Да я образно говорю! Причём тут твоя мать?!

— РЕБЯТА! ПОСМОТРИТЕ СЮДА! — заорала Герда во весь голос.

Мы отвлеклись от нашего спора, посмотрели на неё, а затем в ту сторону, куда указывал её палец — на окна. То, что мы там увидели, заставило нас застыть на месте с раскрытыми ртами.

Глава 9: Внезапный «Сюрприз»

— Антей, разве эта громадина вообще была, когда мы приземлялись сюда?

— Её… Абсолютно точно. Не было! Иначе, я бы это использовал, как ориентир.

— Что это, чёрт подери, такое?

Мы смотрели в узкие окна с капитанского мостика прямо на огромную, странную, тёмно-серую, местами чёрную конструкцию. Возвышалась она прямо из песка, и я не капитан круизера «Внезапный», если проморгал такое при посадке. Ели бы кто-то придавил с неба Эйфелеву башню, скомкал её в бесформенный металлический конструкт, то получилось бы то, что мы сейчас видели в окно.

И вероятно наши сомнения бы продолжали нас терзать, мы бы стояли и гадали было оно тут или нет, покуда из уродливого стального голема не начали идти какие-то тёмные струи дыма. Однако, эти струи вели себя непривычным образом, диковинно, завихрялись, завивались, будто ими кто-то управлял. Через минуту стало понятно, что это был вовсе не дым… Ибо дым неосязаем и постепенно растворяется в воздухе. Эта же субстанция начала приземляться на наш корабль с характерными звуками лязгающего металла. В конце концов мы наконец поняли, что это такое, когда на стекле появилась стальная мушка, размером с пулю. За ней приземлилась ещё одна, затем ещё.

Мы вгляделись, каждая из этих мушек чем-то напоминала реальное насекомое, с той лишь разницей, что эти были из металла. Вдобавок к этому, они все оказались жутко непропорциональны, будто природа их слепила из того, что было. У первой пять лапок, одна длиннее другой, у второй и вовсе девять, все короткие, что едва разглядишь. Корпус мушек тоже не отличался симметрией, некоторые из них были как кривые полусферы, иные — словно скомканные листы бумаги, воплощённые в металле. Их становилось всё больше, и мы слышали очень тихое, но вполне различимое топтание мелких лапок по металлическому судну.

— Антей, умоляю, скажи, что ты в курсе, что это за хрень? — взмолилась Герда.

Я стоял, как вкопанный. Я не то, что не в курсе, я вообще впервые в жизни такое вижу! Даже в учебниках не встречал. Даже баек про таких тварей никто не рассказывал!

— Стальные насекомые? — протянул Овцебык. — Надеюсь, в корабле нет щелей, через которые они могут к нам пробраться? Не очень хочется, чтобы такая залетела в нос или в ухо…

— Чёрт! — воскликнул я. — Вентиляция!

Я ринулся перекрывать все вентиляционные отверстия, которые имелись на корабле. Да, прямоточной вентиляции тут не было, всё фильтровалось. Но так как я не знал всех конструктивных особенностей, перестраховаться не мешало бы.

Мушки тем временем облепили почти все окна и ходили шелестели своими крохотными лапками. За ними едва виднелся конструкт, который пришёл в движение.

— Он двигается?!

— Что?

— Но это многое объясняет…

Однако движение по часовой стрелке вокруг своей оси быстро прекратилось, и он снова застыл на месте.

— Антей! — воскликнула Герда. — Где стенограмма полётов?! Нам срочно нужно понять, что за дерьмо здесь творится!

Гениально… Герда очень вовремя и очень точно подметила то, что мне в голову до сего момента ни разу не приходило. Стенограмма полётов. На таких круизерах всегда пишется стенограмма всех полётов с фиксацией важнейших событий. Как правило их надиктовывает тезисно капитан, но это может делать и старший помощник. Я подошёл к ней, взял за плечи и поцеловал её страстно в лоб.

— Ты гений!

Она застыла в оцепенении, мои действия вызвали кратковременный ступор.

Спустя пятнадцать минут, мы извлекли данные из древнего бортового стенографа и вывели их на ручной мастердек. Картина начала потихоньку складываться.

— Я не просто так говорил о том, что это путь в один конец. Подняв данные отчётов, я обнаружил, что мы являемся далеко не первой группой, прибывшей на Доминус-552.

— Планета называется Доминус?

— Планетоид. Все группы, которые сюда отправлялись — погибали. Некоторых признавали пропавшими без вести. Зато они успевали сделать кое-то важное: разместить сканеры и запустить какие-то беспилотники.

— Это развед-дроны, мне сказали, что они нужны для восстановления карты местности.

— Вот смотрите!

Я ткнул пальце в мастердек в том месте, где были данные по рельефу, ландшафту и полётным данным.

— Рельеф планетоида существенно меняется. Причём не за тысячелетия, даже не за столетия. Всё меняется чаще, чем раз в год.

Стенограмма полёта номер 487

Прибытие на Доминус-552 состоялось успешно. Приземление на единственный островок безопасности, который имеется в секторе, прошло успешно. Карта окружающего ландшафта полностью изменилась. Если ранее на северо-востоке и на западе были высокие горы, то теперь там бескрайние равнины. И наоборот, где были когда-то равнины, выросли высоченные скалы. Форма меняется из года в год. Сейчас они напоминают вытянутые конусообразные шпили, как акульи зубы. Ранее в прошлом году горы напоминали скорее продолговатые хребты, которые тянулись на многие километры. Несмотря на программу терраформирования, проводимую здесь пятьдесят лет назад, изменить атмосферу не удалось. Доминус-552 как будто не хочет, чтобы его меняли…

— Он верно уже сходил с ума, когда писал очередную стенограмму. — добавила Герда.

— Смотри дальше.

Группа 487 успешно запустила несколько зондов, а также смогла преодолеть большое расстояние до предполагаемого второго островка безопасности в секторе. К сожалению, планета не предназначена, ни для колонизации, ни для добычи ресурсов. Я это понял уже после полёта номер 15.