Дочь самурая. Трилогия (СИ) - Касаткин Олег Николаевич
– Да придурки они все… – знакомьтесь, средний рост, короткие волосы, решительное лицо, мальчишеская фигура с прыщиками вместо груди и привычка щедро отпускать подзатыльники нерешительным парням – Ёдзора Микадзуки. Краситься? Нет, не для нее. Носит вне школы исключительно шорты и футболки. И подруги в ее кружке почти такие же. Нет, не по внешности. Есть там и симпатичные мордашки с длинными волосами. – Кто? – включилась Хикэри в разговор, понимая, что теряет нить беседы. Одновременно пыталась отодвинуться от неспокойной соседки. Получается плохо. Привыкшая к простору своей квартиры, она упустила из вида, что остальные девушки, исключая отдельных счастливиц, ютятся в совсем других условиях. Квартира, где устроили дружескую попойку, едва вместила семь девушек. И то только потому, что все сели в зале прямо на пол. Приверженки традиций устроились в сейдза [14], остальные – кому как удобней. Машинально последовав примеру первых, Хикэри чувствовала как с непривычки немеют пальцы ног…
– Да парни нынешние это что-то, – девушка недовольно поморщилась, сделав глоток пива. – моя сестра два месяца назад развелась…
– Бывает, – кивнула соседка, – а сколько брак продлился?
– Три месяца.
– Однако… – потянула Хикэри, – они хоть в свадебное путешествие съездить успели?
– Именно из-за него они и развелись. – видно, что тема однокласснице была не слишком приятна, но пока она продолжала рассказ. – Этот бака [15], казался ей таким уверенным, таким сильным… А когда они приехали в Калифорнию, его как подменили. Даже не мог сделать заказ официанту – по разговорнику путал слова. Сестре пришлось все делать самой… А когда тамошние гайдзины стали ее домогаться тот ничего не сделал. И зачем такой муж?
– Девяносто лет мира лет убили воинский дух наших мужчин… – глубокомысленно изрекла Хикэри.
– Хикэри, мы мирная страна! Нам воины не нужны. – пафосно выдала Саю, которая и организовала эту пьянку.
– Тогда выпьем за мир во всем мире!
– А начиналось все так невинно! Её вызвал психолог школы Рей Кавабата по прозвищу «Главный Псих». Уже пожилой, заметны залысины в седых волосах и уже традиционные старомодные очки. В очередной раз Хикэри напомнила себе не смотреть ему в глаза – психологи и психиатры этого не любят. Психолог в этот раз не спешит начать разговор, рассматривая бумаги на столе и всем видом показывая свою занятость. Хикэри давным-давно приучилась терпеливо ждать, пока начальство само соизволит заговорить с ней, поэтому с вежливой улыбкой изучает дипломы на стенке и аквариум с золотыми рыбками. Наконец поняв всю тщетность своего ожидания, хозяин кабинета решил нарушить тишину.
– Хикэри, меня сильно беспокоит твоя низкая сетевая активность…
«У всей женской половины школы свои комплексы по поводу внешности, а его волнует это!.
Мировая сеть – Интерком это великое изобретение! Япония – одна из передовых стран в мире – в области социальных сетей! А ты даже даешь читать подругам свой дневник – продолжил развивать тему врач.
– Дело в том, Кавабата-сан… – начала она, потупившись…
Развитие темы тянулись десять минут. Речь вязкая как глина, была переполнена выражениями «накопление негативных эмоций», «социальная адаптация» и прочими в том же духе. Всем видом Хикэри выражала почтительную заинтересованность. «Псих» кивал, параллельно делая пометки в своих бумагах. Очень хотелось ей узнать что он там наотмечал. Может статься, планирует как отправить ее в помещение с мягкими стенами. В конечном итоге из кабинета она вышла в сумеречном состояние.
– Хикэри, ну как? – все это время староста с небольшой компанией ожидала её в коридоре.
– Рекомендовал больше времени проводить в компании и не прятать отрицательные эмоции.
– Прекрасно! – Такаги буквально лучилась от энтузиазма.
«Не поняла, что ее радует?»
– Подруги, конец недели! Нужно расслабиться! Бегом за пивом!
Водки или вина несовершеннолетним не продадут – указ еще императора Муцухито, но пива сколько угодно. И похоже два ящика пива на семерых девушек явный перебор.
От принятого Мисато тянуло на болтовню, Хикэри на философствование, а хулиганка Ёдзора практически дошла до состояния «вокруг одни козлы».
– Так о чем мы говорили? – это уже Марико.
– О парнях.
– О Калифорнии.
– А я там была, – просветила нас Марико, – Япония это наш дом, но для молодежи в Калифорнии лучше и свободней.
– Горилла она – невпопад брякнула Хикэри. Калифорнийская!
– Кто?
– Мулатка эта, как ее… любовница этого британского педика… Гербария что ли?
– Может, Барбария?
– Точно! Горилла стриженная!
После короткого обсуждения женский коллектив единогласно низверг одного из секс-символов мира и прошелся по многим другим. Основная претензия была к росту этих символов. Чудны дела твои Господи, весь Альянс прет в Японию за экзотическими красавицами, а японские красавицы массово, стремятся добиться сходства с европейскими девушками. Дивясь такой постановке вопроса, она упустила часть спора, обратив внимание только когда упомянули ее имя.
– Что ты обо мне сказала?
– Говорю, что тебе парни не нужны, ты же у нас по девочкам. – Ёдзора явно напрашивалась на драку.
– А тебе с таким характером парня придется привязывать к кровати. И вообще, плоскодонкам слова не давали. – мгновенно вспылила Хикэри.
– Ты! Корова с выменем! Жуй сено и не мычи! – не осталась в долгу оппонентка.
– Завидуй молча, Ёдзора!
В отсутствие старосты дело чуть не дошло до драки, но присутствующие их быстро развели по углам, заставив помириться.
– Выпьем для примирения? – с плохо скрываемой надеждой спросила Марико.
– Выпьем! – сдалась Хикэри.
– Хикэри!! – радостно завопили где-то сзади, после чего она была заключёна в крепкие объятья, а затем ей защекотало лицо густой волной волос. – Так. Сейчас моментально узнаю, насколько вы все тут пьяны…
– О чём это вы тут разговаривали только что, а? – жарко зашептала ей на ухо Такаги.
Хикэри начала ощутимо краснеть. Определённо от выпитого!
– Ммм… Эээ… О парнях…
– Отлично! – воскликнула Саю, прекращая ее обнимать. – Если бы начали обсуждать политику, то явно были бы уже пьяные а так всё нормально! Айда танцевать!
Свой пиджак староста уже где-то скинула и щеголяла теперь исключительно в форменной белой блузке, расстёгнутой на пару пуговиц.
Ну вот что за наказание, а? Хватит сегодня с нас уже подвигов. На часах время было уже заполночь, завтра Саю планировала провести тренировку, так что пришлось потребовать прекращения банкета.
Возражений не последовало. Все уже стали собираться домой, но староста ультимативно заявила, что никого в таком виде не отпустит шляться по улицам. В развязке спора хозяйка квартиры вытащила из шкафа несколько футонов. Расстелив их на полу, вся компания завалилась спать.
Мр-р-мр… Хорошо-то как! Чья-то рука нежно и умело ласкала ее грудь… Мр-ррр… ЧТО-О!
Сердце учащенно застучало, разгоняя кровь по венам. Мышцы, не отошедшие от сна, беспорядочно сократились, заставив вытянувшееся тело дернуться.
Открыв глаза, Хикэри уставилась в довольное личико старосты, лежащей с ней на одном футоне. Причем не проснувшись, с довольной улыбкой вовсю тискала ее грудь. Осторожно убрав руки в сторону, она скатилась с матраса на ковер. Руки Саю вслепую безуспешно шарили по постели, пытаясь найти потерянную добычу. Наконец, так и оставшись в объятьях Морфея, она недовольно поморщилась и притихла. Проведя рукой по ее волосам, Хикэри заправила несколько локонов ей за ушко и осторожно обходя лежащие на полу тела разной степени одетости, идет на кухню.
Уже на кухне она решила заварить кофе.
Бросив в кружку с кофе две ложки сахара, Хикэри вышла на балкон. Тишина. Улицы пустынны, редкий щебет птиц, прохладный утренний ветерок, крыши домов уже окрасились в яркие лучи восходящего солнца. Красота.
