Дэвид Джерролд - День проклятия
- Джим, на твоем месте я бы не торопился.
- Почему? - Я оглянулся.
- Лучше не отходить далеко от вертушки,, - сказал Дьюк. - Если заблудимся, то обратную дорогу не найдем никогда.
- Мы вернемся по своим следам. Дьюк покачал головой.
- Смотри… - Розовая пыль уже засыпала нашу тропинку. - Мы поднимаем вокруг себя облака пудры, но, если присмотреться, пыль ложится все гуще. Вон та туча, - он показал на небо, - вывалит весь свой груз прямо на нас. Сьерру этим облакам не перевалить. Похоже, они разрядятся здесь.
- Э, черт, - выругался я. - Тогда надо поторапливаться. Пошли.
- Эта тварь может быть где угодно.
- Надо попытать счастья. Что это за зверь? Можешь вернуться, если хочешь.
Последние слова я говорил, уже шагая в глубь розового леса. Существо, петляя между кустами, пропахало почти такую же борозду, как и мы.
Дьюк поворчал - и двинулся следом за мной. Мы кружили между розовыми деревьями, Дьюк тихо бранился препоследними словами.
- Вот расплата за то, что я согласился взять тебя к себе.
- Ты сам меня выбрал. - Этот аргумент я уже приводил.
Дьюк отмел его:
- Ты был меньшим из двух зол. Твой конкурент - морально недоразвитый психопат, взорвал своего командира гранатой. Его не расстреляли только потому, что не смогли доказать вину. А к таким подчиненным у меня, честно говоря, не лежит душа. - И уже серьезно Дьюк продолжил: - Послушай, что бы это ни было, оно появится снова, и кто-нибудь другой его выследит. Не строй из себя героя, который должен переловить всю их фауну. Кроме того, этот малый, должно быть, так перепугался, что чешет сейчас по холмам со всей скоростью, на какую способны его коротенькие жирные ножки.
- Не думаю, - ответил я, в очередной раз сворачивая за следом. - Он подсматривал за нами. Это не просто животное - у него осмысленный взгляд. А там, где есть один, могут оказаться и другие. Возможно, они сейчас отовсюду наблюдают за нами. Смотри, я прав: вон другой след.
Вторая полоса более свежих отпечатков пересекала первую. Я свернул туда.
- Эта существа, похоже, не любят прямые пути, - заметил я.
- Вероятно, они произошли от политиков, - предположил Дьюк.
- Или от киносценаристов.
Я обошел дерево, бывшее когда-то, по-видимому, сосной, и застыл. Дьюк остановился рядом. След, по которому мы шли, вел на широкую поляну, от центра которой расходился уже веер пересекающихся следов. Друг от друга они не отличались.
- Проклятье! - высказался Дькж. - Так я и знал.
Я взглянул на него, но под очками и кислородной маской выражение лица разглядеть невозможно.
- О чем ты? - спросил я. - Это же грандиозно! Здесь, наверное, колония этих существ.
- Если только твой друг не запутал свои собственные следы.
- Зачем?
- Чтобы сбить нас. Ты ведь запутался, да?
- Э… Нет, кажется.
- Ну-ну. - Дьюк насмешливо посмотрел на меня. - И как же нам выбраться?
- Вон там.
- Ты уверен?
Я с интересом посмотрел на него:
- Ты что-то знаешь?
Он медленно повернулся, внимательно осматривая холмы.
- Помнишь Шорти? Мы вместе воевали в Пакистане. Тамошние «черные пижамы» пользовались точно таким же трюком. Кто-нибудь из них нарочно позволял засечь себя и, как только его замечали, тут же нырял в заросли. Всегда находился хоть один болван, который бросался в погоню. Его жертва оставляла извилистый и запутанный, но всегда заметный след. А когда преследователь углублялся в заросли так далеко, чтобы уже не найти обратной дороги, след внезапно обрывался. Здесь охотника и поджидали. Мы потеряли так кучу молокососов.
Я испуганно оглянулся. Все кругом было розовым. Ни горизонта, ни неба, ни земли - одна розовая муть. Несколько голых кустов на ветру, дюны - и больше ничего.
По спине пробежали мурашки. Розовый морозный пейзаж почему-то больше не умилял. Я повернулся к Дьюку и спросил:
- Думаешь, здесь то же самое? Он хмуро посмотрел на меня:
- Не знаю. Я не видел твою тварь и не представляю себе, чего она хочет и как вообще работают ее мозги. К тому же здесь не Пакистан. Но одна мысль не покидает меня. Прости, сынок, но я могу сравнить все это лишь с одним - с пакистанской рулеткой.
Дьюк называл меня «сынком», только когда говорил о чем-нибудь очень важном и хотел, чтобы я прислушался к его словам.
- Возвращаемся, - решил я.
- Я знал, что ты согласишься. - Он показал направление: - Нам туда.
- Иди первым.
Я поплелся за Дьюком. След вился между кустами. Я даже не представлял, что мы столько раз поворачивали. Внезапно Дьюк остановился и показал вперед:
- Смотри.
Траншеи с отпечатками ластоногих снова и снова пересекали наш след, пока не затоптали совсем. Кто-то все время шел за нами по пятам.
Дьюк медленно поднял огнемет и поводил им из стороны в сторону, держа на прицеле кусты.
- Хорошо… Теперь им известно, что мы знаем об их присутствии. - Его глаза под очками прищурились. - Если они собираются напасть, то сейчас самое время.
- Только не надо стоять здесь и дискутировать. Пошли дальше!
- Одну минуту. - Дьюк снял с ремня маленький пластиковый диск. - Без пеленгатора не обойтись. - Полсекунды он изучал диск, потом шагнул в другую сторону. - Не отставай, Джим.
Розовый снег падал все гуще. Его частицы стали крупнее - большие розовые шарики, крутящиеся в полете, напоминали одуванчики. Я попробовал поймать один, но он рассыпался и исчез, едва коснувшись моей ладони.
- Мы попали в эпицентр пурги, - сказал я.
- Да. Ветер поднимается. Лучше поспешить. Воздух в баллонах на исходе.
Я кивнул. Видимость становилась все хуже и хуже. В двадцати метрах ничего не было видно.
- Джим, становится глубоко. Пора снова замораживать.
- Хорошо. - Я поравнялся с Дьюком и выпустил морозное облако. Жидкий азот парит на открытом воздухе. Пудра хрустела и рассыпалась, наст скрипел под ногами.
Дьюк сверился с пеленгатором и показал направление. Я опять выстрелил из фризера. Мы осторожно двинулись дальше.
- Как ты думаешь, они могут напасть в такой вьюге? - спросил я.
- Это естественная среда их обитания, - ответил Дьюк. - Похоже, здесь они свободно ориентируются. Пока не окажусь внутри вертушки, я не буду чувствовать себя в безопасности. - Он взглянул на пеленгатор. - Чуть левее, Джим. Мы уже почти дошли до спуска…
- О! - Я остановился.
- Что там?
Дьюк подошел и вгляделся в розовый сумрак. Их было трое. Они напоминали кроликов с болтающимися ушами. Или щенков. Коротенькие толстые тельца покрывал блестящий розовый мех. А может, его припорошило пудрой - поди разбери.
Большие круглые лица с короткими тупыми рыльцами. Подробности терялись под слоем розового искрящегося пуха, ни носов, ни ртов не было видно, а глаза щурились от пыли узкими щелочками. Пыль покрывала их с головы до ног. Словно китайчата на фабрике сахарной ваты.
Кроличьи уши. Щенячьи мордочки. Это не вязалось с моими представлениями о пришельцах из космоса. И уж во всяком случае, с представлением о разумной жизни на Хторре.
Их лица не выражали ни доброжелательности, ни враждебности, ни любопытства. Но в том, что мы находимся в центре их внимания, сомневаться не приходилось.
Покосившись на Дьюка, я вздрогнул: еще пятеро подкрадывались к нам сзади.
Я резко обернулся. Из кустов выходили все новые и новые кроликособаки.
Они шли отовсюду. Мы попали в окружение.
В. Что сказал хторранин, проглотив включенную бензопилу?
О. Крепкий поцелуй.
РОЗОВАЯ МГЛА
Каждая ошибка - лишний повод для самоистязания.
Соломон Краткий
Дьюк первым нарушил молчание и очень ласково сказал:
- Ну вот, опять ты втянул меня в историю. Я взглянул на него.
- Для пострадавшего вы держитесь весьма неплохо. Дьюк не ответил, он изучал кроликособак, пытаясь выявить вожака. Потом спросил:
- Ты вроде бы считаешься ученым. Как по-хторран-будет «друг»?
- Единственное хторранское слово, которое я знаю, переводится как «жратва».
- Тогда не стоит начинать, пока мы не выясним, что они едят.
- Они… нетравоядные.
- Откуда ты знаешь?
- Глаза расположены на лицевой части черепа. Хищникам необходимо стереоскопическое зрение, чтобы выслеживать жертву. А жертве положено иметь глаза по бокам головы, чтобы вовремя заметить хищника. По крайней мере, на нашей планете принято так. Я могу ошибаться, но… Если они едят мясо, то, вероятно, обладают интеллектом.
- Почему?
- Много ли надо мозгов, чтобы щипать траву? Дьюк немного подумал и кивнул. Кроликособаки не двигались - просто сидели и смотрели на нас.
- Держу пари, - добавил я, - что эти существа всеядны. Согласно теории Коэна, интеллект в первую очередь развивается у охотников, но сохраняется лишь у тех из них, кто не зависит от охоты целиком.
- Ну? - поинтересовался Дьюк. - Так грозит нам опасность или нет?
- Оружия у них нет… А если они разумны, то должны быть удивлены не меньше нас с тобой.
