Альфред Ван Вогт - Расхождения с руководством
Его речь прервал резкий выкрик:
— Схватил меня!.. Живей!.. Вытаскивает из костюма!.. — затем крики перешли в невнятное мычание.
Гросвенф быстро уточнил:
— Это Дак, заместитель начальника отдела геологии, — он произнес это, не раздумывая. Опознавать голоса он мог теперь почти автоматически.
В коммуникаторе раздался еще один крик:
— Он спускается вниз! Я это видел!
— Подать энергию! — приказал капитан Лич.
Гросвенф поймал себя на том, что с любопытством смотрит себе под ноги. Там мерцал переливающийся, яркий свет. Хорошенькие маленькие язычки пламени сердито шевелились в нескольких дюймах от его прорезиненного скафандра, как будто невидимая сила, защищающая его скафандр, заставляла их держаться подальше. Наступила давящая тишина. Почти ничего не соображая, он уставился в зев коридора, где жил сейчас неземной голубой огонь. В какое-то мгновение ему вдруг показалось, что он смотрит на него из-за стены корабля. Потом сознание вернулось к нему, и он словно зачарованный стал наблюдать за голубой свирепостью энергизации, пытавшейся добраться до него сквозь защитный костюм.
Снова заговорил Пеннос, на этот раз почему-то шепотом:
— Если план удался, то теперь мы держим дьявола на седьмом или восьмом этаже.
Капитан Лич отдал следующую команду:
— Всем людям, чьи фамилии начинаются с буквы «А» и до буквы «Л», следовать за мной на седьмой этаж! Группе с «М» до «Ч» — за мистером Пенносом на восьмой! Все орудийные команды остаются на своих местах. Команда, занимающаяся перекрытием, продолжает действовать согласно приказу.
Люди, бегущие впереди Гросвенфа, остановились, как вкопанные, за вторым от лифта углом на седьмом этаже. Гросвенф был среди тех, кто пробился вперед, и застыл над распростертым на полу телом. Блестящие огненные пальцы как будто прижимали его к металлу. Молчание нарушил капитан Лич.
— Освободите его!
Вперед осторожно вышли два человека и дотронулись до тела. Голубое пламя устремилось к ним, как будто пытаясь напасть. Они отпрыгнули, так что взвизгнули оплавленные соединения. Подняв тело, они отнесли его в лифт и подняли на неэнергизированный десятый этаж. Гросвенф последовал за ними и в молчании остановился у положенного на пол тела. Безжизненное, оно дернулось несколько раз, высвобождая стремительные разряды энергии, и постепенно успокоилось в смертельной неподвижности.
— Я жду отчета! — жестко проговорил капитан Лич.
После секундного замешательства заговорил Пеннос:
— Люди были расставлены на трех этажах согласно плану. Они все время снимали флюоритными камерами. Если существо где-то поблизости, то они его увидят. Это займет минут тридцать.
Через двадцать минут последовало последнее сообщение.
— Ничего! — голос Пенноса выдал его разочарование. — Командир, должно быть, чудовище благополучно смоталось.
Где-то в открытой на мгновение сети коммуникатора чей-то голос жалобно произнес:
— Что же нам теперь делать?
Гросвенфу показалось, что эти слова выражают сомнения и тревогу каждого члена экипажа на борту «Космической Гончей»…
ГЛАВА 15
Молчание длилось долго. Начальники отделов и служб корабля, обычно такие активные, теперь, казалось, потеряли дар речи.
Гросвенф немного отвлекся от своих мыслей — обдумывания нового плана. Вместе со всеми он смотрел в лицо реальности. Сейчас он тоже молчал — говорить первым должен был не он.
Затянувшееся молчание нарушил Кент.
— Оказывается, наш враг может пройти сквозь энергизированную стенку так же легко, как и через обычную. Мы можем продолжать утверждать, что чудовище не заботится о приобретении опыта, но его регенерация происходит настолько стремительно, что то, что он ощущает на первом этаже, уже не имеет для него значения к тому времени, когда он подходит к следующему.
— Я бы хотел поговорить с мистером Зеллером, — заявил капитан Лич. — Где вы находитесь, сэр?
— Говорит Зеллер, — в коммуникаторе зазвучал голос начальника отдела металлургии. — Я уже закончил работу над защитным скафандром и начал поиски в трюме корабля.
— Сколько времени понадобится для производства таких скафандров для каждого члена экипажа?
Зеллер ответил не сразу.
— Нам удалось кое-что сделать в этом направлении, но нам придется подготавливать производственный материал, — произнес он наконец. — Прежде всего необходимо создать инструменты, при помощи которых подобные скафандры можно будет сделать в нужном количестве из любого металла. Одновременно нам следует начать работу с атомным реактором для создания сопротивляемого материала. Как вы, должно быть, понимаете, он останется радиоактивным довольно длительное время. Я полагаю, что следующий костюм сойдет с конвейера примерно через двести часов.
Для Гросвенфа это прозвучало как умеренно осторожное суждение. Проблема механического сопротивления вряд ли была преувеличена. После слов металлурга капитан Лич погрузился в размышления.
— Тогда это нам не подходит! — неуверенно прозвучал голос биолога Скита. — Полная энергизация тоже займет много времени, если только она вообще возможна. Наше положение безвыходно, у нас не осталось никаких шансов на спасение.
Обычно ленивый голос Гурлея, специалиста по коммуникации, прозвучал сердито:
— А я не понимаю, почему следует исключать эти пути? Мы еще живы. Я предлагаю серьезно взяться за работу и сделать столько, сколько сможем.
— А почему вы думаете, — холодно прозвучал голос Скита, — что существо не способно разбить металл высокой сопротивляемости? Поскольку он высшее существо, то его знания физики, вероятно, намного превосходят наши. Чудовище может найти довольно простую проблему создания луча, который может уничтожить все, чем мы располагаем. Не забудьте о том, что кот мог распылять металл высокой сопротивляемости — и одному небу известно, какие пригодные для этого материалы и механизмы имеются в наших лабораториях!
— Вы что, предлагаете позорную капитуляцию? — гневно парировал Гурлей.
— Нет! — раздался не менее рассерженный голос биолога. — Я хочу, чтобы мы рассуждали здраво, а не тратили силы на выполнение невыполнимых задач.
Из коммуникатора послышался голос Кориты, положивший конец словесной дуэли.
— Я склонен согласиться со Скитом. Мы имеем дело с существом, которое должно было быстро понять, что нам нельзя давать время для работы над чем-то важным. По этой и по другим причинам существо захочет вмешаться, если мы попытаемся подготовить корабль к полной энергизации.
Капитан Лич все еще размышлял.
Из аппаратной снова донесся голос Кента:
— И что, вы думаете, оно будет делать, когда поймет, что нельзя позволить нам продолжать действия против него?
— Чудовище начнет убивать. И я не могу придумать ничего другого, как закрыться в аппаратной. Однако я согласен со Скитом, что со временем существо сможет проникнуть и туда.
— У вас есть какие-нибудь соображения? — наконец прервал свое молчание капитан Лич.
Корита колебался.
— Откровенно говоря, нет. Мы не должны забывать о том, что имеем дело с существом, которое, по-видимому, находится на крестьянской стадии своего цикла. Для крестьянина его земля и он сам — или используя более абстрактные понятия — его собственность и его кровь священны. Существо будет слепо бороться против вторжения в эти области. Как всякий аграрий, существо привязывает себя к куску собственности и там строит свой кров и вскармливает потомство. Но все это общие рассуждения, джентльмены. В настоящий момент я не представляю, как нам следует использовать его слабости.
— Я тоже не понимаю, как все это может нам помочь, — заявил капитан Лич. — Может быть, главы отделов проведут консультации со своими помощниками? Если у кого-нибудь возникнут новые соображения, я жду сообщений через пять минут.
Гросвенф, не имеющий в своем отделе никаких помощников, проговорил:
— Нельзя ли мне задать несколько вопросов мистеру Корите, пока будет проходить обсуждение по отделам?
— Если никто не возражает, я согласен, — кивнул капитан Лич.
Так как возражений не последовало, то Гросвенф спросил:
— Мистер Корита, вы свободны?
— А кто это?
— Гросвенф.
— А-а-а, мистер Гросвенф! Теперь я узнал ваш голос. Прошу вас, задавайте вопросы.
— Вы упомянули о том, что крестьянин с почти бессмысленным упорством цепляется за свой клочок земли. Если это существо находится на крестьянской стадии цивилизации, то может ли оно представить себе иное с нашей стороны отношение к нашей собственности?
— Уверен, что нет.
— Существо будет строить свой план, уверенное в том, что мы не можем от него убежать, поскольку привязаны к кораблю?
— Боюсь, что в этом он будет совершенно прав: мы не можем покинуть корабль и тем спастись.
