Михаил Баковец - Улей. Игра в кошки-мышки
Заночевали в каком-то дремучем парке, заросшем настолько, что мне пришлось местами использовать топор. Зато после того, как устроились в самой чащобе и срубленными ветками перекрыли проход, пробраться без шума к нашей лёжке, ни у кого не выйдет. Ужинали опять всухомятку, опасаясь запахом дыма, навести на себя тварей. Петрович посетовал, что не нашли саморазогревающихся консервов, а ведь они встречаются самые разные – от каши и супа, до компота.
Дежурили по пять часов и, вроде бы, даже выспались оба. Мне этих часов, вполне хватило на отдых, по причине молодости. Да и Петрович с начинающейся старческой бессонницей, не жаловался.
Шли до двух часов дня, за это время сделал две остановки на отдых и лёгкий перекус. Лёгким он был, по правде говоря, для напарника, сам же я лопал так, что за ушами трещало, и в порциях не обделял себя. В итоге, у нас осталось только на ужин, завтра уже придётся сосать лапу или выходить из лесов и искать ближайший кластер, чтобы разжиться продуктами.
Когда в лесу наткнулись на старую дорогу – две глубокие колеи, уже заросшие местами молоденькими деревцами и кустами, то решили идти по ней. И вскоре она сошлась с бетонкой.
- Странно как-то, - Петрович присел на корточки и пощупал край плиты, сантиметров на десять возвышавшейся над грунтовкой, - это кому в голову так пришло дороги строить?
- Это не строили, тут граница кластеров. Ничего не слышишь?
Напарник насторожился, повертел головой по сторонам, потом отложил оружие и приставил ладони, как локаторы, к ушам.
- Да вроде бы нет, а что случилось? – спросил он через минуту.
Там, - я махнул в сторону, где бетонка пряталась за деревьями, - я что-то услышал. Может, показалось?
- А может, и нет. Дорога-то не заброшенная, могло опять, какого бедолагу перенести сюда…
И тут впереди раздалось знакомое урчание. Судя по тому, как испуганно посмотрел на меня Петрович, сейчас он и сам услышал этот страшный звук.
- Бежим! – я толкнул его назад, в сторону зарослей на соседнем кластере, по которому проходила заброшенная лесная грунтовка.
Урчание раздалось ещё ближе и внезапно изменилось – до этого мутант, словно, жаловался на свою судьбу, а тут чистая незамутнённая радость в его голосе зазвучала.
- Беги!!! – заорал я, когда Петрович запнулся, стал притормаживать и оборачиваться назад. – Бросай мешок и беги! Я разберусь!
Сам же скинул сумку на землю, остановился и обернулся назад.
Меньше, чем в двухстах метрах от меня по бетонке мчался с безумной скоростью мутант в рваной юбке и остатках блузки. Лицо уже сильно изменилось, понять, насколько красива была дамочка при жизни, было невозможно. Двигалась она с невероятной скоростью.
«Накаркали, млин», - с досадой подумал я, вспомнив наш разговор про дары Улья и, в частности, повышенную резвость.
Между нами оставалось метров двадцать, когда я начал стрелять.
«Двадцать один… двадцать один».
Две двухпатронные очереди в грудь и голову, первая притормозила мутанта, вторая разнесла тому лоб.
Не успел я обрадоваться, как с той стороны, откуда примчался мутант, донеслись голоса ещё двух. И один из них звучал внушительно, даже громче и басовитее, чем у моего противника в городе, гонявшего меня по кустам.
На что они реагировали – на зов собрата или мои выстрелы, гадать не стал. Не всё ли равно мне сейчас? И удрать не выйдет – догонят с такой-то скоростью. Нет, уйти, к примеру, лично я смогу, но вот у Петровича шансов на это меньше нуля. И бросить его я не мог, не так воспитан.
А ещё я надеялся на свой дар.
Когда на бетонке показались две фигуры – одна поменьше и уродливый серый «халк» - я стоял на границе кластеров с топором в руках. Автомат убрал, вместо него в кобуре лежал пистолет с патроном в патроннике.
Увидев меня, гигант взревел и резко ускорился, попутно сметая в сторону своего тщедушного коллегу.
«Раз-два-три-четыре!», - мысленно произнёс я, представляя стук палочки дирижёра, и миг спустя, в голове зазвучали невидимые барабаны.
Я отошёл на два шага в сторону, пропуская мимо себя ошарашенного монстра, у которого буквально перед носом исчезла цель. Если же вспомнить слова напарника, что он становился рассеянным, когда начинал думать про меня, то одну-две секунды мутант станет собирать свои мысли.
Так оно и вышло.
Тварь замерла в нескольких метрах в стороне от меня, удобно встав спиной и открыв кошмарный затылок, где бугрилась шишка – самое уязвимое место у подобных созданий.
Продолжая слушать барабанную дробь, я подскочил к чудовищу и нанёс со всей силы удар топором по затылку. От столкновения металла и тела у меня осушило руку, отлетели несколько осколков кости от горба мутанта и… всё.
Пришлось отпрыгивать назад, чтобы не попасть под взмах когтистой лапы. Мутант бил вслепую и поэтому вполне мог попасть.
Желание не поднимать шум, чтобы не привлечь внимание к себе, сыграло дурную шутку. Мой топор просто не смог пробить защиту на голове противника.
Не обнаружив никого позади себя, тварь на мгновение замерла, потом резво повернулась в сторону сумки с автоматом и одним прыжком оказалась рядом с моими вещами, нагнулся, стал принюхиваться.
Когда мутант опустил голову к земле, то его горб разошёлся на две половинки, открыв вид на половинку очищенного мандарина. Щель между костяной броней была достаточная, чтобы вбить в неё лезвие топора и тут же дёрнуть оружие на себя.
Наверное, нарост со споранами и горохом был самым уязвимым местом у таких существ. Вот и эта тварь после удара топора в сосредоточие чёрной паутины и гороха, осела на землю, горой мышц и костей.
Мелкого шустрика я добил после этого без проблем: на миг ему показался на глаза, а потом подловил в то время, когда он пронёсся мимо меня. Точно также хотел свалить «халка», но не ожидал, что столкнусь с природной бронёй.
Когда начал потрошить первого мутанта, из кустов вылез Петрович с автоматом в руках.
- Я это… испугался немного…извини, что не помог… сказал бежать я и побежал… а потом гля – нету тебя, а отсюда только рычание слышно, - с виноватым видом запыханно произнёс он. – Ну, я и назад помчался… нехорошо бросать-то… да и один, что я сделаю? Вдвоём же проще справляться с этими тварями…
- И правильно сделал, что бежал. Тебя бы эти твари, махом разделали. И автоматом не свети – не дай бог, ещё такой урод примчится, - я похлопал ножом по костяной пластине на черепе твари. – Сейчас соберу полезные ништяки и обойдём бетонку по лесу, от греха подальше.
Ещё четыре горошины и четырнадцать споранов получили к, уже имеющимся у нас с троицы тварей, встреченных в лесу. Попутно, получил ещё немного информации про местную фауну. Например, у мутанта в городе, шишка с горохом прикрывалась костяным щитком, растущим на голове, эдакий козырёк. А вот у только что убитого, ещё один щиток рос на спине и почти всегда эти две толстые костяные пластины плотно соприкасались, закрывая спораны и горох, как две створки раковины моллюска. Становился уязвимым мутант в тот момент, когда низко наклонял голову, поднимая затылочный козырёк, над спинным.
А вскоре после стычки, принёсшей мне и Петровичу седых волос, произошла вторая встреча с местными жителями. Первая, которая чуть не стала для меня и последней, случилась несколько дней назад на крыше недостроенной четырёхэтажки.
Лес никогда тихим не бывает, постоянно шелестит листва, перепархивает птичья мелюзга, отваливаются сухие ветки или падают, поражённые болезнью или насекомыми, листья. Но, всё это привычный фон, к которому привыкаешь и начинаешь реагировать на нештатные звуки или движения, например метрах в двадцати впереди нас и левее слегка колыхнулась ветка – слева направо! Я уже привык видеть взлетающих птах и даже поначалу резко дёргался, пугая и Петровича, который в лесу ориентировался хуже меня. Так вот, при взлёте птицы, ветки качаясь, двигались вниз и верх. И, понемногу, я привык за эти дни блужданий по дебрям к подобным движениям в лесу. Крупного же зверя, который мог бы задеть по горизонтали ветви, не видел совсем.
То, как шевельнулась ветка, означало, что кто-то там тихо прошёл, не наступив ни на один сухой сучок. Слишком непривычное движение, в лесном краю.
- Вниз, ложись, - прошептал я и растянулся на земле первым. – Да падай же, млин, Петрович!
Тот растянулся рядом, звякнув всем, чем только можно.
- Впереди вон в тех кустах, где понизу трава с крупными красноватыми листами растёт, только что кто был. Может - зверь, может - человек.
- Твари?
- Вряд ли, пока что в тактике засад они не замечены. Но чёрт знает, что они вообще могут. Я сейчас уйду в скрыт, в маскировку, то есть, и гляну там, что к чему, а ты страхуй. Но без большой необходимости, не стреляй, а то наведём тварей на себя.
- Сделаю, - прошептал напарник. – Ты уж там аккуратнее.
- Да уж постараюсь, - хмыкнул я.
На этот раз стук ударов пульса в голове, был оглушителен и вызывал сильную боль. Почти также мне было плохо под конец вчерашней гонки с мутантом, по городской улице. Эдак откат словлю и вырублюсь скоро, нужно брать передышку.
