Андрей Кузнецов - Эволюция - первый шаг к бессмертию (СИ)
— Ну, — задумался Вадим, — с медицинским я разберусь. Большую часть времени нас натаскивали на базы данных.
— Вот и отлично, заодно и проверим твои навыки.
— Ребята, пристегнитесь, — обернувшись, обратился к нам пилот. — Стыкуемся.
После непродолжительного и неприятного шума и толчка мы снова прибыли на «Союз».
— Погнали, Вадя, бери погрузочную тележку, — сказал я. Вадим покорно пошел за телегой, и мы направились к лифту, ведущему на склад.
— Сколько серверов надо? — волновался Вадим.
— Думаю, что обойдемся пятью.
— Зачем так много-то?
— Это не много. Их там порядка пятнадцати стояло. Постараемся для начала запустить основные системы: сервер связи, терминал контроля доступа, системы видеонаблюдения, общую базу данных, медицинский сервер. Нужно уложиться в два дня, особенно с терминалом доступа. Потому что люди скоро придут в себя, и их права должны быть строго прописаны. Нельзя, чтобы все подряд ходили куда угодно по базе, и это не фиксировалось. Так можно и еще одну диверсию дождаться.
— Привет, парни, — встретил нас на входе сотрудник склада. — Мне сказали, что вы уже летите сюда, что там случилось? У меня медики почти все свое оборудование выгребли.
— Предположительно, один идиот запер колонистов в каютах. Наверное, хотел всех убить одним махом, заморить, — рассказывал Вадим, а я одобрительно кивал.
— И кто этот герой? — взбесился наш собеседник.
— По нашему мнению, это местный инженер, — продолжил рассказ я. — Может, у него крыша поехала от большого количества работы. Или разругался со всеми, а, может, он изначально был болен. Вариантов миллион, но, думаю, вывод уже можно сделать: нельзя одного человека ставить на столь серьезную должность. Нужен отдел, человек из пяти хотя бы. На всех экономят, а скупой платит дважды. Как обычно.
— Средств потрачено ужас сколько, — возмущался Вадя. — Ладно, давай к делу. Так где наши коробки?
— Уже все готово. Слева вторая стойка, перекладывайте себе.
Вадя покатил тележку к компьютерам, пока я заполнял необходимые документы для склада. Как всегда, десяток подписей на разных электронных бланках. Приходится все внимательно читать, ведь складские работники очень любят подсунуть на подпись бумаги с товаром, которого по факту не выдают. Я уже привык к подобным вещам, поэтому всегда изучаю весь текст. На этот раз все прошло гладко.
— Андрюх, я закончил грузить. Не такие уж они и тяжелые, как казалось на первый взгляд.
— Пошли, — кивнул я в сторону выхода.
Лифт открылся. В нем стояли порядка десяти человек с медицинского корпуса.
— А вы разве не все вывезли? — удивленно обратился к ним Вадя.
— Еще как минимум пару ходок делать, — мрачно ответил один из них. — Полторы тысячи человек с массовым обезвоживанием. Мы и не думали такое увидеть. Теперь сутки точно без сна придется работать. Хотели военных попросить оборудование перевезти, так те быстро ретировались, мол, дел у нас и так хватает. А тут пока перевези, пока всем помощь окажи… Одним словом — жесть! Вы нам когда систему «поднимите»? А то нужно личные дела на всех заводить.
— Знакомьтесь, — смотря на Вадима, представил я, — специалиста зовут Вадим. Будет заниматься вашей проблемой. Надеюсь, до вечера справится с этой непростой ситуацией. Не будем задерживаться, удачного рабочего дня! Нам нужно назад. Дел полно, а нас всего двое.
— Нет проблем, — прощаясь и уступая на дорогу, бросил другой.
Мы вошли в лифт и молча доехали до погрузочной станции.
Открылись двери. Из двух шаттлов на парковке военные вытаскивали на носилках накрытые белыми покрывалами тела и одно за одним несли их в блок дезинфекции вереницей.
— Что случилось? — с недоумением спросил я.
— Ничего, — ответил военный, прошедший мимо с носилками, не останавливаясь.
— Сердце не выдержало, — добавил проходящий рядом второй, — обезвоживание.
— Да уж, — чеша затылок от досады, вымолил я, оглядываясь и шагая к своему челноку.
— Вот и первая партия, — прошептал Вадя. — Так все и откинутся.
— Жути не нагоняй. Только самые слабые и вымотанные лошадиным трудом.
Пока сервисная бригада грузила наши коробки, мы стояли и молча наблюдали за происходящим.
— Две сотни человек ровно! — ознакомил нас подошедший пилот. — Почти весь состав роботов-бурильщиков. Шахтеры, как всегда, страдают первыми.
— Обалдеть, — удивился Вадим. — А че они-то? Почему других нет?
— Хороший вопрос, — заметил я.
— Да чего тут понимать. Они буквально живут в шахтах, и если у нормальных сотрудников ужин в девять вечера, то те могут и вовсе с обеда ничего не есть и не пить. Работа такая, — просветил нас пилот. — Мне рассказали медики, когда грузили тела. Ну что полетели?
Однако взлететь нам не удалось, потому что по селекторной связи раздался голос Бэйкесра. Он обращался ко мне:
— Приказываю отложить взлет на некоторое время. Код 12.22, срочно подойдите в блок «Зет».
— Нашел время, — пробормотал я. — Не мог отложить уж.
Это казалось странным. Что Бэйкерсу было от меня нужно?
— Да ладно, пока ты там отдуваешься, я хоть вздремну, — отозвался Вадим и присел на небольшую скамью возле шлюпки, скрестил ноги, руки и демонстративно закрыл глаза.
— Эх ты, дрема! Возьми лучше бутылку вот эту и спрячь ее хорошенько.
— О ужас! Что это? Пить можно? — оживился Вадя.
— Нет, нельзя! Я ее со стола взял в колонии, в кабинете совещаний. Хочу проверить кое-что. Прибудем обратно спрячь ее где-нибудь в баре у китайца. Но так, чтобы ее никто не откупорил, не дай Бог.
— Будет сделано! — Вадим подмигнул мне, взял бутылку и засунул ее в один из контейнеров для перевозки.
Я же, направляясь к Бэйкерсу, быстро забежал в свою каюту, достал из встроенного сейфа опознавательный амулет и застегнул его на шее. Снова возникло отчетливое ощущение покалывания на коже, будто легкий удар током.
Я поморщился и вспомнил, как в прошлый раз, когда снял его, на этом месте краснота с кожи сошла лишь на следующий день. Видимо, у меня была явная аллергия на материал, из которого он был изготовлен.
Вскоре я оказался рядом с дверью в блок, про который рассказывали страшные байки сотрудники, запугивая друг друга. Инфракрасная защита, распознав амулет, ярко мигнула, и дверь в эту «пещеру Сезам» отворилась.
Несмотря на то, что внутренне я настроился на разного рода неожиданности, меня слегка шокировал ряд клеток, снабженных прочным стеклом и железными прутьями, столь тесно переплетенными меж собой, что побег из такого ящика был исключен в принципе.
Три клетки из двенадцати были заняты.
В первой, прижавшись искаженным лицом к стеклу, сидел арестованный доктор. Увидев меня, он замычал и начал с силой биться головой о разделяющую нас преграду. Я остановился, взглянув ему в помутневшие глаза, и развел руками, желая показать, что я бессилен.
В ответ пленник взвыл от ярости и, словно отбойный молоток, заколотил головой с новой силой о стекло, которое мгновенно украсилось густыми подтеками багровой кровяной слизи.
— Вы напрасно пытаетесь пообщаться с ним, — сказал Бэйкерс и показался из-за огромного люминесцентного микроскопа. — Он уже вас не понимает.
— Разве? — удивился я. — А мне кажется, его реакция — вполне нормальное проявление отчаяния. Да и внешне он ничуть не изменился. Не то, что тот уродец с ножом.
— Я не был бы столь доверчив, — осадил меня генерал. — До сих пор неизвестно, какой именно инкубационный период у вируса, который циркулирует в его организме. Как вышснилось, доктор был заражен. Мы нашли вирус в недрах Марса, а опыты ставили здесь, на «Союзе», подсаживая его животным, растениям. По словам самого дока, он был не аккуратен и при транспортировке разбил одну из колб, а потом зачем-то начал ее собирать. Наверное, чтобы спрятать и не быть наказанным. Однако случайно порезался. Затем, когда понял, что заражен, пришел в бешенство и решил наказать меня, как признался лично. Хотя я-то в чем виноват? Если сам растяпа. Знал ведь, с каким материалом работает. Но я пригласил вас не за этим. Присядем?
Он указал мне на два кресла-трансформера, принимающих позу присевшего в них человека, между которыми на антикварном трехногом столике стоял зеленый двухтрубный кальян, источающий пряный аромат.
Бэйкерс, опустившись в кресло напротив меня, любезно указал на сей булькающий сосуд ядовито-зеленого цвета.
— Угощайтесь.
— Спасибо, я не курю, даже не пробовал никогда. И что-то нет желания.
— Напрасно. Это табак земного происхождения, фиалки и мята.
— Даже если орхидеи с арбузом, — перебил его я. — В любом случае, пожалуй, откажусь.
— Дело ваше. Тогда пока я отдыхаю, вы посмотрите фотографии, которые сделал некий Максим. И скажите, что вы на них видите.
