Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону
— Ну вот, так вам сразу всё и расскажи! Не успел проснуться, а уже задает вопросы. Вы все равно не поймете. Мы только внешне похожи на людей, — ответил парень, протягивая Олегу руку. — Меня зовут Ирван.
Секунду Олег раздумывал, как ему ответить на это необычное приветствие. Рука, протянутая ему, была развернута ладонью кверху. Люди протягивают руку прямо, и он не знал, что нужно делать. Возможно, следовало похлопать протянутую ему ладонь. Ну, да ладно, вряд ли они ждут от него знания местных обычаев, и он в конце концов просто крепко пожал протянутую ему руку.
На секунду в глазах его нового знакомого мелькнуло удивление, и лишь затем он улыбнулся.
— Я вспомнил: у землян принято, приветствуя друг друга, браться за руки.
— У вас не так?
— Мы не любим чужих прикосновений. — Ирван спрятал руку за спину и постарался незаметно для Олега вытереть ее о край своей спортивной куртки.
— Давайте я научу вас знакомиться! — предложила девушка, стараясь своей улыбкой скрасить возникшую неловкость. — Протяните мне руку. Нет, не так, поверните ладонь вверх. — Когда Олег выполнил ее просьбу, она быстро провела в воздухе своей рукой над его ладонью. Несмотря на то что расстояние между их ладонями составляло не менее пяти сантиметров, Олег почувствовал отчетливый укол, похожий на укол электрического тока. Затем его обдало жаром, словно он на мгновение очутился в хорошо натопленной сауне.
— Меня зовут Ин, — сказала девушка. — Обычно имя называет тот, кто первым протягивает руку. Но ваше имя я знаю. А эти двое оболтусов — мои партнеры.
— Партнеры по бизнесу? — поинтересовался Олег.
— Нет. По сексу, — усмехнулась девушка, ничуть не смущаясь. — У нас мало женщин, поэтому семьи не похожи на ваши. Да и само это слово не имеет смысла в нашем понимании. Если вы мне понравитесь, я, возможно, включу вас в свой умвират.
— Не спрашивая моего согласия?
— Этого обычно не требуется. Все наши женщины красивы, вокруг много одиноких мужчин, и каждый из них будет счастлив, если его выберет женщина в свои партнеры.
Олег почувствовал неловкость, не зная, что ей ответить, и поэтому просто спросил:
— Ну вот, вы меня нашли, что будем делать дальше?
— Нам надо засветло добраться до жилой зоны. Ночью в лесу опасно для спящих.
— А вы спите в лесу?
— Иногда это случается, если человек припозднится. Мы слишком долго вас искали. Видите, солнце уже покраснело. Скоро оно скроется. Мы собирались вызвать жуколет. Но теперь они уже спят. Придется идти пешком. Вы умеете ходить быстро?
— Я умею ходить быстро, — ответил Олег, выбирая из услышанной фразы то, что ему было понятней всего, и не задавая лишних вопросов. В конце концов, он едва прикоснулся к новому миру, едва начал его узнавать, и сразу же на него обрушился поток непонятных сведений. Почему они боятся ночи? Люди, технология которых способна возводить в космосе непроходимые барьеры, не должны бояться ночи. Они вообще не должны ничего бояться и уж тем более не должны летать на каких-то жуколетах! Может быть, он попал не на ту планету? Но из слов его новых знакомых следовало, что его, несмотря на все эти несуразности, ждали именно здесь.
Он быстро собрал свои нехитрые пожитки, краем глаза отметив, что его шлюпка фронтеров (если это были фронтеры) совершенно не заинтересовала. Они нетерпеливо переминались с ноги на ногу, поджидая его. Как только Олег вскинул свой рюкзак с продуктовым НЗ и довольно увесистой полевой аптечкой на плечо, все четверо немедленно двинулись прочь от поляны, на которой, нарушая красоту этого необычного леса, осталась валяться металлическая скорлупа его больше никому не нужной спасательной шлюпки.
Деревья здесь росли очень редко и совершенно не мешали движению, только их длинные тени напоминали о том, что закат уже близко.
Вдалеке за холмами, почти у самого горизонта, стали заметны какие-то непонятные образования, напоминавшие гигантские цветы, размером соперничавшие с земными небоскребами. Олег так и не смог определить, были ли эти образования искусственными, а спросить не мог, потому что для этого следовало сначала догнать своих спутников, от которых он уже заметно отстал.
Олег привык к быстрой спортивной ходьбе, любил разминаться по утрам короткими пробежками, но сейчас ему приходилось напрягать все свои силы, чтобы не отстать от спутников, словно скользящих над поверхностью земли длинными шагами. Их движения напоминали движения лыжников, несущихся по горному склону. Наконец Ин заметила, что Олег совершенно выбился из сил, и резко остановилась.
— Нам придется заночевать в лесу. Наш гость не умеет пользоваться арсом.
— Это невозможно! — возразил Ирван, высокий парень, которому Олег так неудачно пожал руку во время знакомства. Судя по всему, он был главным в этой троице, хотя, скорее, эта роль все же принадлежала Ин.
— И что ты предлагаешь?
— Оставить его здесь. Ему хорсты не страшны, Утром мы за ним вернемся!
— Я не оставлю его здесь одного! — решительно Заявила Ин, а Ирван заставил Олега недоуменно поморщиться, ответив, что это ее право, и решительно Поворачиваясь к ним спиной.
— Я, пожалуй, тоже останусь… — несколько неуверенно заявил второй спутник Ин, которого звали Карсином.
— Желаю вам выжить! — уже не скрывая раздражения, воскликнул Ирван, переходя на летящий над землей шаг и почти сразу же скрываясь за деревьями.
— Думаешь, он успеет добраться до селения? — растерянно спросила Ин, явно не ожидавшая от своего спутника подобного поступка.
— До города точно успеет, а там хорсты уже не страшны! — ответил Карсин, и было заметно, что уход Ирвана очень сильно его расстроил, хотя Олег не до конца понял причину этого.
— Что собой представляют эти ваши хорсты?
— Древние звери. Создания этого леса. Их редко видят, и поэтому мы мало о них знаем. Но те, кто засыпает в лесу, обычно уже не возвращаются к людям. Говорят, что хорсты забирают их с собой, в свои подземные логова. Но это уже легенды, — ответил Карсин, почти не замечая Олега. Отвечал он машинально, не отрывая взгляда от Ин, повернувшейся к ним спиной.
— В таком случае, нам, возможно, следует поискать более удобное место для ночлега? — спросил Олег, рассматривая открытую со всех сторон поляну, на которой они остановились.
— Это бесполезно. Хорсты легко преодолевают препятствия и в случае необходимости взбираются на деревья. Они достанут нас, где бы мы ни укрывались, раз уж мы оказались на их территории… Может быть, нам следует совершить обряд очищения? — спросил он, обращаясь уже к Ин.
— Это не поможет. Я не верю в эту чепуху. Да и времени уже не осталось! — ответила девушка, запрокинув голову и разглядывая вспыхнувшие под ярким заревом заката верхушки деревьев.
— Может быть, вы хотя бы объясните, что я должен сделать, чтобы защитить вас? — спросил Олег,
щелкнув замком кобуры и извлекая наружу свой игольник.
— От них нет защиты. Они похожи на непреодолимый рок, мы можем только проститься… — последние слова Ин произнесла шепотом и вдруг, покачнувшись, опустилась на землю. Ее тело обмякло, словно все мышцы мгновенно потеряли упругость, и теперь походило на какую-то бесформенную груду человеческой плоти, прикрытую одеждой.
То же самое произошло с Карсином. Потрясенный Олег шагнул к девушке и попытался нащупать ее пульс, но пульса не было, а рука напоминала руку резиновой куклы и легко сгибалась в любом месте, к которому он прикасался, словно мгновенно лишилась всех костей.
Олег присел рядом с девушкой, совершенно не представляя, что ему теперь делать.
Последние отблески заката погасли, и на лес опустился серый полумрак. Казалось, деревья источают непонятную полупрозрачную дымку, закрывшую от Олега небо. Свет звезд не мог пробиться сквозь эту мглу. Лес сразу же, как только солнце скрылось за горизонтом, наполнился странными звуками. Кто-то тяжко стонал, кто-то завывал так, словно его раздирали на части. И, перекрывая все эти звуки, неподалеку от Олега, в ближайших кустах, горько заплакал ребенок.
Это было уже слишком. Он почувствовал, как темный ужас, опустившийся на этот, такой праздничный при свете солнца лес, мурашками пробежал по его спине.
Северцев поднялся и сделал пару шагов по направлению к кустам, из которых доносился детский Плач, сжимая рукоятку игольника, но оружие, вопреки обыкновению, не придало ему никакой уверенности. Самым страшным бывает то, чего мы не в объяснить, когда наша память и жизненный опыт оказываются в тупике, и сознание, не сумев отыскать никаких аналогов в прошлом, оказывается не в состоянии выработать линию поведения для противостояния неведомой опасности.
Плач приблизился. В конце концов Олег, раздвинув кусты, оказался в центре того места, откуда доносился звук. Вот только здесь никого не было, да и сам плач прекратился.
