Николай Слимпер - Бессмертный
— Не отступать! — крикнул он. — Стреляйте, их всего трое!
Трое, которые положили почти всех его солдат. Я был четвертым, но меня он уже не считал.
Он крикнул и сам начал стрелять, причем не из винтовки, как его вояки, а из чего-то покрупней. А еще на нем была броня, тоже попрочней обычной. Я пришел в себя секунд через тридцать
— Эй, рыжий ублюдок!
Адарак резко обернулся и вытаращил на меня глаза:
— Ты… Я же… Я…
Он так и не сумел оформить свои мысли в словесную форму. Прыгнув в его сторону, я взмыл в воздух и обрушил на него ярость своего кулака, отчего его развернуло на триста шестьдесят градусов и его массивная туша кубарем покатилась по трапу вниз, выронив из рук крупнокалиберное орудие. Отстегнув еще один автомат, я спрыгнул с трапа, чтобы покончить с оставшимися солдатами. Я ожидал встретить шквал огня, но под тарелкой оказалось всего двое, которые не представляли особой угрозы. Присмотревшись, я увидел вдалеке еще несколько черных силуэтом, быстро удаляющихся от места бойни. Добивать их не имело смысла, за нас это сделает пустныня.
Из-за машины показались сначала Верон и подставивший ему плечо Иолай, а потом и дрожащая Мара.
— Все целы? — спросил я, подходя к ним и озираясь по сторонам, не притаился ли где выживший противник.
— Верону попали в плечо и живот, а мне из крупного левую руку прострелили, теперь чинить придется, — посетовал Иолай. Из его руки медленно вытекала маслянистая желтоватая жидкость.
— Я в порядке, — дрожащим голосом сообщила девушка. У нее лишь на щеке был небольшой порез. — А что… что с Вероном? Он не умрет?
— У меня всего лишь царапина, — довольно твердом голосом сказал Верон. — А вот насчет тебя не уверен, — обратился он ко мне и как-то странно посмотрел.
— Да я в норме!
Теперь на меня странно смотрели все. Примерно также, как на корабле смотрели на мои черные одежды. Было бы забавно, заявись я туда в пончо на голое тело.
— У меня что-то на лице?
Я обтерся рукавом, но смотрели все не на лицо. Я тоже опустил взгляд.
— Ой.
Лучше бы я был в черном костюме. У меня на одежде, в районе груди и живота, зияло несколько дырок от пуль.
— Наверно, моль проела, — посетовал я.
— Ага, мы так и подумали.
— Ты не гераклид. — Это прозвучало как утверждение.
— А, точно! А я все не мог вспомнить, кто ты такой. Все на языке вертелось, но никак не вспоминалось. А ты думал, что я тоже гераклид?
— Была такая мысль, — качнул головой Верон. — Думал, ты носишь линзы.
— А почему просто не спросил?
— А ты?
— Это как-то… невежливо.
Вообще, я знал, что он за тип, потому и не задавал ему вопросов, чтобы он не задал их в ответ. Моя тайна несколько… интересней. Несмотря на все это, теперь о ней знали все, как и о том, что Верон — гераклид, хотя он, считай, сам это признал, не оставив мне шанса отплатит ему той же монетой. Гераклид — феномен вселенского масштаба, но на моем фоне это просто заурядная личность. Теперь не отвертеться.
— То-то и оно, — усмехнулся он. — Так кто же ты?
— Предлагаю для начала свалить с этой планеты, — решил сменить я тему, прекрасно осознавая, что это ненадолго, — пока сюда не прилетел еще какие-нибудь тараканы.
— Хорошая мысль, — согласился Иолай, отводя Верона на корабль.
Не успели они переступить через тело рыжего, как тот схватил Иолая за ногу, и киборг, потеряв равновесие, упал вместе с Вероном на трап.
— Ах ты ж скотина! — взревел киборг и ткнул рыжего ногой в нос, а потом еще раз, и еще…
— Хватит! — крикнул я.
— Чего хватит? Пристрелить его! — Иолай потянулся за винтовкой, прицепленной на груди одного из мертвых солдат.
— Не надо, — подал голос Верон.
— Да блин! Почему не надо? — негодующе взревел киборг. В сравнении с Иолаем, Верон выглядел пацифистом, хотя с виду все выглядело наоборот: черные склеры глаз Верона придавали ему устрашающий облик, когда как Иолай выглядел молодым пареньком с ершащимися волосами, что предавало ему внешность более чем безобидного юнца, что, кстати, сыграло ему на руку, когда аборигены на месте убили всех остальных телохранителей. Несмотря на внешнюю невинность, жалости в нем было с гулькин нос.
— «Язык» нам не помешает, — спокойно ответил Верон.
— «Язык»? Он же простой патрульный, что он знает?
— Посмотри на солдат. Чего у них не хватает?
— Помимо мозгов? — Иолай задумался, разглядывая тела. Сначала скривил гримасу, но через несколько секунд подскочил как ужаленный. — Точно! И как я сразу не заметил? Наверно, от жары разморило. Вот, — обратился он к девушке, — это еще один минус киборгов — мы можем перегреться.
Это, конечно, было неправдой, некоторые киборги для энергии вообще использовали тепло окружения, другие солнечный свет или даже радиацию, хотя Иолай, судя по всему, не относился ни к первым, ни ко вторым. Сразу все поглотители энергии вставить в одного киборга попросту невозможно. Можно было с уверенность сказать, что тот же Иолай способен черпать лаву руками.
— Я не поняла, — вздохнула девушка, — что в них не так? Обычные военные патрульные.
— Посмотри повнимательней.
— Да я уже смотрела. Ничего такого не вижу.
Девушка очередной раз чего-то не понимала, когда все остальные знали правильный ответ, а потому злилась, что никто не высказал свои наблюдения вслух, чтобы ей не пришлось показывать свою невежество, хотя ничего зазорного на самом деле здесь не было.
— Вот именно, — поднял я указательный палец. — А должна видеть нашивки. Все патрульные носят нашивки с принадлежностью к армии Правительства. Номер и символ. А у этих ничего такого нет.
— Значит… — начала Мара.
— Значит, они не патрульные, — перебил девушку Верон, хотя та явно не собиралась продолжать мысль.
— Или бывшие патрульные, — добавил я.
— Или так, — подтвердил гераклид. Хотя это было сомнительно. С другой стороны — они летали на последней модели патрульного корабля.
— И что будем делать?
— Допрашивать.
— Я ничего не скажу, — прошипел рыжий, сплевывая кровь.
Все же он довольно крепкий, подумал я про себя. Обычно такой мой удар не оставлял противника в живых. Вообще, он и правда мог быть полезен, как «язык», но когда я его бил, то об этом не думал, потому и не сдерживался.
— Куда же делась твоя обходительность? Или она всплывает только с толпой вооруженных солдат за плечом?
— Пошел ты… — прорычал он.
— Так что, сначала его допросим или смоемся в открытый космос?
— Полетели. — Верон начал подниматься. — Лучше здесь не оставаться, а то либо звери прибегут, либо аборигены, либо еще одна толпа фальшивых патрульных.
— А как же твои раны? — немного взволнованно спросила девушка. За него она переживала больше, чем за меня. Пусть дырок в одежде у меня было больше, но от ран не осталось и следа, хотя все это восприняли как-то спокойней, чем я ожидал.
— Заживают, — просто сказал он.
— Как?
Теперь ее больше волновало, как так быстро раны заживают у Верона, а я остался не у дел. Пусть я и не стремился привлекать внимания к своим способностям, но раз уж все выплыло наружу, я ожидал больший интерес к своей особе. Судя по всему, девушку больше интересовал сам Верон, чем его способность исцеляться.
— Он гераклид, — ответил я за Верона. Я не пытался переключить внимание на себя, но посчитал, что Верону будет немного неловко рассказывать о себе. Да и Иолаю тоже. — Ты не слышала о гераклидах?
— Слышала, что они очень сильные.
— Они очень сильные, да, а еще у них довольно сильная выносливость и регенерация.
— Даже такие ранения могут залечить?
У меня, к слову сказать, ранения посерьезней были.
— Пуля, попавшая в плечо, прошла навылет, кость не задета, — вернул себе слово Верон. — А из живота… — черноглазый на секунду замялся, — А из живота потом выйдет. Раны полностью затянутся минут через двадцать.
— Круто, — протянула Мара.
— Круто, — подтвердил Верон, уже поднимаясь в «тарелку», но все же опираясь на Иолая. — И все же, у некоторых, как видно, бывает и круче.
Иолай и Мара мельком глянули на меня. Я лишь смущенно махнул рукой.
— Надо собрать оружия на всякий случай, — сказал Иолай, ногой отбрасывая одного из солдат с трапа.
— Я помогу, — ответила девушка.
— А я затащу нашего убийцу дедушки внутрь.
Глава 4
Все же удивительно, как иногда судьба собирает вместе совершенно не похожих Людей. Или это злой рок? Ладно, если бы причины начинались с какой-нибудь мажорной ноты, но ведь нет, события, предшествующие знакомству, обычно совсем безрадостный, а то и вовсе трагичны. Есть пары, которые прожили вместе всю жизнь, а их знакомство произошло, когда на дороге один въехал в другого, разбив обе машины. И знаете, что тогда происходит? Тогда Человек оказывается вырванным из привычной ему комфортной среды и помещается в ситуацию экстремальную; он снимает маску и показывает свою истинную внутреннюю сущность, о которой, порой, и сам не догадывался. В такие моменты Люди и сближаются больше всего, ведь они сразу понимают с кем имеют дело и подстраиваются, заранее продумывая свою линию поведения. Они становятся словно пазлом, мозаикой, части которой идеально друг другу подходят, даже если на первый взгляд рисунки различаются кардинально. Но стоит их совместить, как видишь абсолютное соотношение формы и содержания. Тогда и понимаешь, что вам было судьбой повстречаться, и именно в такой ситуации. Вот только Люди часто скрывают свое истинное «Я», словно поворачиваясь рисунком мозаики вниз, оставляя видимым лишь безликую серую спину. Но стоит их встряхнуть, как они показывают свою настоящую, красочную сторону.
