Дмитрий Казаков - Схватка призраков
Веселов встал, проковылял к стеллажу, снял с одной из полок стопку листов писчего пластика и две коробки с фломастерами.
— Вот, работайте! — Половина листов и одна коробка достались Виктору, все остальное — Джоанне. — Спешить не надо, если в три дня управитесь, будет совсем хорошо. Возникнут любые вопросы — с удовольствием отвечу. А теперь позвольте вас оставить.
И старый психолог, прихрамывая, скрылся за дверью. «Призраки» остались одни.
— Что ты об этом думаешь? — спросила Джоанна.
— Что он мастер своего дела, — отозвался Виктор. — И что нам придется очень непросто...
— А еще говорят, что сойти с ума легче легкого, — буркнула девушка и полезла в коробку с фломастерами.
13 января 2229 года летоисчисления Федерации Земля, окрестности Красноярска
Виктор зевнул и потер тяжелую после интенсивной умственной работы голову. Спину от долгого нахождения в согбенном положении ломило, глаза слипались, хотелось лечь и подремать.
За окном темнело. Скоро хозяин дома пригласит гостей пить чай. Как в старой доброй Англии — в пять часов.
Перед Виктором, сидящим на полу лаборатории, лежали девять листков. Каждый из них был исписан и изрисован так, что не оставалось свободного места, а сверху мешанины слов и рисунков обязательно красовалось имя.
«Виктор Зеленский» — на первом.
«Авдей Борисов» — на последнем.
Они все были тут: мусорщик Хуан Васкес из Мехико, социолог Рышард Крачковский, Джафар Аль-Фараби, приверженец секты Крестоносцы Ислама, Бернард Шосс, женоненавистник и националист, сионист Исаак Флейшман; горожанин из метрополии Дмитрий Орлов и обитатель колониальных джунглей Камаль Ахмед.
Арнольд Ватеррос и Джованни Капраччо не входили в список личностей-масок, официально использованных капитаном Зеленским, так что Виктор не стал возиться с ними.
— Ты все? — поинтересовалась расположившаяся неподалеку Джоанна. Перед ней тоже были разложены листы, но в куда меньшем количестве. — Закончил, — ответил Виктор. — А ты как?
— И я. — Девушка вздохнула, помассировала виски. — Давненько я так не напрягала память...
Дверь скрипнула — и в лабораторию шагнул Веселов.
— Ага, болтаете! — улыбнувшись, сказал он. — Это хорошо! Значит, работа завершена? Ведь так?
— Да. — Спорить было бесполезно.
— Отлично! — Психолог возликовал. — Тогда сейчас я вам объясню, зачем вы все это делали!
Он прошел к центру комнаты и сел на то же место, что и всегда, ловко подогнув под себя ноги.
— Каждый из вас нарисовал карту собственной персоны, — сообщил Веселов, глядя на подопечных безо всякого выражения. — Разбитую на участки, или «островки», как я их называю. Вы должны научиться свободно перемещаться между ними, используя в качестве моста свою основную, базовую личность, а в качестве ориентира — «маяки» на каждом из «островов».
— Что за «маяки»? — задала ожидаемый вопрос Джоанна.
— Самые яркие, сохраняющиеся в памяти события или переживания, связанные с той или иной маской. Мы выберем их завтра, затем зафиксируем в четких, запоминающихся образах — и они будут готовы к работе.
— А что же с базовой личностью? — пробормотал Виктор. — Ведь для нее тоже понадобится «маяк».
— Совершенно верно, — старый психолог покачал головой, давая понять, что доволен вопросом. — Этот «маяк» должен быть самым ярким, чтобы вы могли держать его в сознании постоянно, когда «сойдете с ума»...
— В теории все выглядит красиво и не слишком сложно, — заметила Джоанна.
— На то она и теория, — усмехнулся Веселов. — На практике вам придется постоянно совмещать два «маяка», и задача эта крайне непростая. Стоит вам упустить из виду один, главный, и вы застрянете на одном из «островов» надолго, свихнувшись по-настоящему.
Виктор задумчиво поглядел на один из лежащих перед ним листков и пририсовал в углу уродливую финтифлюшку.
— Что, напугал я вас? — Хозяин дома поднялся. — Ничего, страх перед безумием — вещь обыденная, мы и с ним справимся. А сейчас пойдемте пить чай!
14 января 2229 года летоисчисления Федерации Земля, окрестности Красноярска
Сегодня лаборатория выглядела не столь пустынной, как раньше. Посреди комнаты стояло необычного вида кресло. На подлокотниках красовались широкие браслеты, на подголовнике — что-то вроде шлема, а на приступочке для ног — пара уродливых тапок.
Проводки от всех этих деталей тянулись за кресло, к установленному на низком столике прибору, похожему на ящик. Над ним слегка подрагивал виртуальный экран.
Перед креслом располагался мощный проектор и его виртэк, пока матово-белый, поднимался до самого потолка.
— С помощью этого нехитрого оборудования мы отловим ваши «маяки», — сказал Веселов, сияя довольством, как людоед, отобедавший печенью особенно храброго пленника. — Решайте, кто первый.
— Давайте я, — вызвалась Джоанна.
— Тогда разувайся, снимай носки, — велел хозяин дома. — Садись, ноги вставляй сюда...
Через пять минут девушка оказалась сидящей в кресле. Шлем охватывал ее голову до лба, браслеты облегали запястья.
— Начнем, пожалуй, — сказал Веселов, и пальцы его забегали по сенсорам виртуального пульта.
Виктору, сидящему чуть в стороне, был виден экран над «ящиком». На нем плыли ломаные кривые, похожие на кардиограмму, возникали и исчезали какие-то символы.
— Сейчас я начну демонстрировать тебе элементы листа, посвященного Джоанне Несс, — сообщил психолог, — а ты будешь говорить, какие ассоциации у тебя возникают при появлении каждого. Понятно?
— Да.
— Отлично, поехали. — Веселов взял пульт от проектора, нажал на сенсор. Матовый виртэк дрогнул, и на нем появился короткий, из четырех строк, стишок. — Так, а тебе, Виктор, особенно нечего тут делать. Процесс вылавливания «маяков» долог и труден. Сходи лучше наруби дров...
Виктор кивнул и поднялся.
Пока шел в прихожую и одевался, невольно думал о хозяине дома и его методике «маяков». В их поиске Веселов не полагался только на ассоциации. «Ящик» с виртуальным экраном наверняка регистрировал пульс, давление, дыхание и прочие параметры телесной деятельности.
Отслеживая их амплитуду, психолог мог определить, какие элементы с того или иного листа вызывают у испытуемого наиболее сильную эмоциональную реакцию.
Пока размышлял, успел натянуть пуховик, варежки и шапку. Затем погрузил ноги в хозяйские валенки, прихватил колун и вышел на улицу. Мороз тут же вцепился в лицо, точно пытаясь содрать кожу.
Виктор прошел к сараю, вслушиваясь в скрип свежего снега под ногами. Открыл дверь, выволок наружу несколько толстенных чурбаков. Установил первый из них на колоде, сделанной из здоровенного пня.
Колун опустился и с треском врубился в чурбак, по тому побежала длинная трещина.
Обитатели дома могли прекрасно обойтись без дров, но каждый вечер Веселов топил камин. Сидеть перед пламенем, глядя на пляшущие оранжевые язычки и слушая гудение в трубе, было приятно.
Так что Виктор понимал, зачем старается, и работал спокойно и деловито.
23 января 2229 года летоисчисления Федерации Земля, окрестности Красноярска
Проснувшись, Виктор некоторое время лежал, пытаясь вспомнить ускользнувший сон, но ничего не вышло. До того как хозяин дома постучит в дверь, оставалось десять минут, но Виктор поднялся и вышел в коридор.
Зачем валяться, если нет желания спать?
Когда-то, еще до того как Виктор Зеленский связался с СЭС, он имел такую привычку — вставать рано. Потом она вместе с десятками других была уничтожена во время обучения на «призрака», а теперь возвращалась.
Можно сказать, что возвращалась вместе с самим Виктором, каким он был много лет назад.
Выйдя из санузла, наткнулся на зевающую Джоанну.
— Привет, — сказала она, прикрывая ладошкой рот.
— Доброе утро, — ответил он и улыбнулся — до того забавным и каким-то детским показался Виктору ее жест.
— А, вы проснулись? — Веселов заглянул с лестницы в коридор. — Похоже, что вам не нужен больше живой будильник! Тогда спускайтесь. Завтрак готов!
Каждый день старый психолог возился с ними по десять — двенадцать часов. Видно было, что в захолустье он соскучился по практической работе и с удовольствием взялся решать подсунутую Загоракисом задачку.
И работа его давала плоды. У Виктора, которому приходилось выполнять еще и отдельные, специальные задания, исчезли головные боли и прочие симптомы передозировки «масками».
У обоих «призраков» обозначились давно забытые человеческие черты — эмоции, привычки, желания.
— Ешьте! — радушно пригласил Веселов, стоило Виктору и Джоанне появиться на кухне.
— Спасибо, — сказала девушка, усаживаясь. — Ну что, Андрей, ты закончил расшифровку?
Предыдущие два дня хозяин дома посвятил обработке записей, полученных за время, проведенное сначала Джоанной, а потом Виктором перед проектором.
