Анатолий Гончар - Мы восстанем завтра
– Я верю в наших ученых! – заявил Виктор и, поняв, что получилось несколько помпезно, сразу поправился: – Техническое задание для КБ звучало однозначно: новый комплекс должен поражать «Т-98» на дистанциях пуска при любом угле попадания в цель. В лаборатории заверили, что задание выполнено.
– Заверили, выполнено, и ты веришь? – И не давая вставить и слова: – Вот ты скажи – много чего наши ученые за последние тридцать лет на-изобретали? Да ни хрена! Только деньги вбухивали! Истребитель пятого поколения… Шуму было… Тьфу! Даже говорить не хочу… Если бы не секретная разработка восьмидесятых, то не было бы и «Монстров». Я тебе говорю, отводи людей, пока не поздно!
– Поздно! Будем стоять!
– А… поступай как хочешь! – Петр Андреевич махнул рукой. – Только запомни: в этом случае гибель людей будет только на твоей совести!
– На моей, на моей! – покорно согласился Пащенков. – Они и так все на моей.
«На его? – Куличкин мысленно хмыкнул. – Тоже мне Христос-страдалец нашелся», – подумал, но промолчал.
– Заря – Зубру. – В эфире появился позывной группы Расстегаева. – Мы в городе, – буднично сообщил радист «Зари», а услышавший его Пащенков едва не сломал тангенту, вдавив кнопку с такой силой, что что-то хрустнуло.
– Где вы? – И тут же: – Дай старшего!
Ответили сразу, видимо, капитан Расстегаев находился рядом, а то и вообще держал свою радиостанцию включенной:
– На приеме, двигаюсь в черте города.
– Серега, молодец! Город знаешь? Прием.
– Да. – Капитан не стал пояснять, что он здесь родился и вырос.
– Отлично. С ПТРК управиться сами сможете?
– Легко! – Капитан ответил не задумываясь. Они всю дорогу только и делали, что изучали приведение комплекса в боевое положение, так что главное его бойцы усвоили (по крайней мере в теории), а уж совместить две точки в прицеле и нажать на кнопку пуска сможет каждый дурак.
– Отлично! Продолжай движение по центральной улице, на перекрестке у памятника Великой Отечественной войне тебя встретит группа Пронина. Она в твоем распоряжении, они вас сопроводят и, если что, прикроют. Твоя задача уничтожить «девяносто восьмые». Только «девяносто восьмые». Как принял? Прием.
– Понял. На перекрестке у памятника встретят. Уничтожить «Монстров». Прием.
– Серый, смотри у меня, чтобы все чики-пики. Выдвигайтесь на рубеж максимально скрытно. Огонь открывать по готовности. Запомни: «девяносто восьмые» должны быть уничтожены все, вы не должны оставить им ни единого шанса! Не дайте вахам сообразить, что происходит, и увести танки в укрытия.
– Принял. – Отпустив тангенту, капитан повернулся к водителю: – На центральную. – Тот кивнул, повернул влево и прибавил газ.
Глава 18
Сидя на чердаке, Николаев Аркадий, вцепившись пальцами в заросший щетиной подбородок, до боли закусывал губы. Он понимал – нужно что-то сделать, нужно сделать хоть что-то. Хоть что-то. Он должен, он способен, он сумеет. Да, он рассчитывал отсидеться, переждать, но теперь это не казалось хорошей, правильной идеей. Противник наступал. Наши стойко оборонялись, но вынуждены были сдавать позицию за позицией. С чердака своего частного дома Аркадий наблюдал за происходящим. Он видел, как тщетно наши гранатометчики пытаются уничтожить вражеские танки – увы, большая часть гранат даже не достигала цели, отражаемые системой «Контур», а те редкие, что все же долетали до пятнистых лбов «Монстров», взрываясь, растекались по броне практически безобидными облачками черного дыма. Бой продолжался. Эти страшные громадины утюжили и утюжили нашу оборону. Будь у «Т-98» крылья, они бы давно уничтожили обороняющихся, но крыльев у них не было, и они продолжали почти в упор бить по позициям обороняющихся. Когда у какого-нибудь танка заканчивался боекомплект, бронированная махина откатывала назад и под укрытием частных строений пополняла запасы. Иногда экипажи позволяли себе отдых, и тогда до Аркадия доносились звуки музыки. Вот и сейчас танк с номером 15, намалеванным на зеленой башне, стоял в тени двух больших яблонь, росших на развороченном подворье, пока «обслуга» укладывала в танк снаряды. А еще раньше Аркадий видел, как этот самый танк (Аркадий тогда не разглядел номера, но был почему-то уверен, что это один и тот же «Т-98»), нагнал группу мирных жителей, не успевших или не пожелавших покинуть свои дома и эвакуироваться, и гонялся за ними, давя гусеницами, постреливая из пулеметов. При этом кто-то из экипажа, сидя на башне, размахивал колыхавшимся на ветру черно-зеленым флагом. Теперь эти сволочи громко смеялись под орущую на всю округу музыку. И Аркадий решился. Он знал, что сделает. Вот только набраться смелости… Спуститься с чердака пара секунд. В шкафу давно припасена бутылка водки. Скрутив крышку, Николаев набулькал стакан до краев, ухватил дрожащими пальцами, залпом выпил.
«Как вода», – мелькнула мысль. Аркадий вышел во двор. «КамАЗ»-бензовоз, под завязку наполненный высокооктановым бензином, Аркадий припас на черный день еще в первую неделю начавшейся бойни. Припас, а не спер? Не украл? Как обвинить в краже человека, заботящегося о своем будущем? Трудно не понять, что в наступающих временах бензин еще долго будет в цене, в немалой цене. Вот Аркадий и прибрал к рукам бесхозную вещь. Прибрал к рукам и прибрал, что с того? Загнал во двор своего частного владения и укрыл за воротами. В начавшейся неразберихе никто на это не обратил внимания. Сейчас этот «КамАЗ» стал главным звеном задуманного. Аркадий подошел к машине, подняв руку, открыл дверцу, легко влез в кабину, включил стартер. Двигатель несколько раз ухнул и, заведясь, заработал ровно и уверенно тихо. Аркадий выждал несколько минут, ожидая, когда мотор прогреется, затем выбрался из кабины, подошел к закрытым воротам, приложившись щекой к холодному металлу, заглянул в щель между створками – вражеский танк стоял там же, где и десять минут назад. На его гусеницах запеклась кровь. На самом деле Аркадий этого разглядеть не мог, но, будучи уверенным, что это так, отчетливо представил ржаво-бурые пятна, покрывающие отполированный о почву металл.
Понаблюдав какое-то время (секунд пять-шесть, не больше), Николаев хотел уже вернуться к машине, как вдруг танк уркнул двигателем, рывком прыгнул и рванул вперед, быстро набирая скорость. Через считаные мгновения «Т-98» скрылся из вида.
– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул Аркадий, собственно, не сильно удивившись. Он знал, точнее, был полностью уверен – тот скоро вернется, вернется пополнить боеприпасы и дать возможность экипажу размять ноги. Танк не первый раз уезжал, но каждый раз возвращался. Оставалось ждать.
«Лишь бы только хватило решимости», – мелькнула мысль и дрожью растеклась по всему телу – тех граммов, что Аркадий хлопнул несколько минут назад, оказалось мало. «Проклятая» никак не желала «брать».
– От блин! – Аркадий приглушенно выругался, отпрянул от щели, развернулся и быстро зашагал к дому. Скрипнув входной дверью, он прошел на кухню, налил стопку… Схватил, поднес ко рту, подержал несколько мгновений, затем решительно, со стуком, поставил на стол, ткнул указательным пальцем в верхний край. Стакан опрокинулся, прозрачная жидкость потекла на пол. А наполовину полная бутылка легким движение руки отправилась в угол.
«Нет, я сам, сам должен сделать это! Свершить задуманное, суметь, смочь, как когда-то смогли дед и прадед. Свершить с ясностью мысли. Да, именно так! – Сейчас, в это мгновение Аркадий осознал – для того чтобы решиться, ему нужны все силы разума, а водка туманит мысли. – Вот только бы хватило твердости духа… Решиться, да, решиться… Собрать в себе всю боль, всю ненависть и превратить в ярость». – Аркадий глубоко вздохнул, закрыл глаза, вспоминая все случившееся за последние недели, и перед его мысленным взором отчетливо, словно кадры в фильме, понеслись картины виденного. Точнее, сначала пришли звуки – ТОЙ ночью, когда он проснулся от душераздирающего крика, затем был топот ног, одиночные выстрелы и новые крики. Творилось что-то странное и страшное. Он долго не раздумывал, соображал быстро – ствол из сейфа, семью в подвал гаража, дом на замок, сам на страже за кузовом автомобиля. ОНИ появились под утро, вошли в ворота, подошли к дому. Замок на двери их не остановил… Ушли быстро, удостоверившись, что в доме никого. Не мародерствовали. А зачем? Теперь все и так должно было достаться им. Он видел ИХ и теперь знал, кого опасаться. Свою семью окольными путями по полям тем же утром вывез в райцентр к бабке, но то, что успел увидеть по пути, не радовало. Вечером вернулся охранять дом и имущество. За день на улицах появились новые трупы, по всему городу гремели выстрелы. В ближайшем магазинчике «запасся» продуктами, наполнил все имевшиеся емкости водой, заперся, зарядил оба ружья. Он знал как и умел выживать. По соседству по-прежнему кричали люди, слышалась стрельба, а он, как и большинство населения страны, надеялся, что все быстро кончится, пройдет стороной, не заденет, не затронет. Моя хата с краю. Для него и впрямь все прошло стороной, но наведение порядка затянулось. Продукты кончились, вода стухла. Он вышел на улицу, свернул к школе, и на ее дворе… Увиденное до сих пор стояло перед глазами кошмарным сном – трупы, множество разлагающихся трупов, с порезанными горлами, раздавленных машинами… Казалось, их были тысячи… Нет, ему заранее не нравилось будущее с победившими ваххабитами. В тот день он впервые за многие годы обратился к Богу. Просил, молил… И наши победили, жизнь медленно налаживалась, продуктовые карточки, наряды на работы… Аркадий подумывал, не привезти ли обратно семью, и вот все началось сначала. Он мечтал еще раз отсидеться, но новый кошмар не желал заканчиваться, и Аркадий вдруг понял: на этот раз победы могло и не случиться. Он наблюдал за ходом боев и видел, понимал – у обороняющихся не хватало сил, а враги, кажется, все прибывали. Тогда-то он и решил сделать хоть что-то. Грудь вздымалась в тяжелом дыхании – вдруг ставшее необъятным сердце, едва умещаясь в груди, теснило легкие. На улице послышалось лязганье гусениц, рыканье двигателя. Плюясь клубами дыма, «98-й» возвращался к пункту обеспечения. Аркадий с трудом поднял налившуюся свинцом руку, ухватился за ручку дверцы, побагровев от натуги, забрался в кабину. Сердце забарабанило еще сильнее.
