Евгений Гуляковский - Огонь Прометея
— Нет. Все верно. Мое прежнее тело было уничтожено во время перехода в управляющие структуры защитной станции Антов. Вам знакома цивилизация Антов? Вы получили о ней какие-то новые сведения за время моего отсутствия?
— Больше мы не сталкивались с ней. Ваш случай единственный, но продолжайте!
— Когда теряешь так много, кое-что приобретаешь взамен. Есть какой-то странный закон равновесия справедливости, если можно его так назвать. Проявление этого закона не всегда так явно, как хотелось бы людям, попавшим в беду, но он существует и действует.
Потеряв свое физическое тело, я получил доступ ко всем управляющим структурам станции, ко всем ее технологическим цепочкам и к огромной информационной базе. Сумма знаний, заключенная в ней, намного превосходила все, что может вообразить себе человеческий разум.
В конце концов, воспользовавшись открывшимися передо мной новыми возможностями, мне удалось восстановить свое тело — не в его прежнем качестве, разумеется. Кое-что было упрощено, кое-что улучшено, а кое-что утрачено навсегда. И вот я сижу перед вами.
— Каким образом вы преодолели кокон свернутого пространства, внутри которого находилась ваша планета? Как вам удалось вернуться?
— Это уже другая история. И было бы справедливо, если бы теперь вы ответили на некоторые мои вопросы.
Какое-то время Катасонов молча разглядывал Танаева, и по тому, как сдвинулись его брови, было заметно, что ему не так-то просто принять предложенный Танаевым поворот беседы. Этот человек привык отдавать приказы и не считал нужным выполнять чьи бы то ни было требования.
В конце концов он сказал:
— Мне придется поверить всему, что я от вас услышал, на слово, хотя вы, конечно, понимаете, насколько невероятна ваша история. Придет время, когда те, кому это положено по штату, проверят и подвергнут сомнению каждую запятую в вашем отчете. Но сейчас перед нами стоят совершенно другие задачи. Поэтому спрашивайте. Что вас интересует в первую очередь?
— Что произошло с Землей за время моего отсутствия?
— Хороший вопрос. Спроси вы о чем-нибудь другом, и я начал бы сомневаться в вашей искренности. Но разве на карантинной станции вы не получили на него ответа?
— Весьма расплывчатый. Люди, находившиеся там, в своем большинстве такие же, как и я, космонавты, улетевшие с Земли давным-давно и после возвращения сразу же изолированные. — Танаев не стал распространяться по поводу появления на станции представителя земного ведомства чистильщиков. Всегда полезнее иметь несколько источников информации и сравнивать полученные от них сведения.
Выдержав долгую паузу, словно собираясь с мыслями и стараясь облечь их в краткую и доступную для понимания Танаева форму, Катасонов, в конце концов, сказал:
— Мы пережили странную войну.
Глава 11
— Странную войну? Простите. Я вас не понимаю!
— Так она названа официально, поскольку до сих пор точно неизвестно, когда именно она началась и когда закончится.
— Она все еще продолжается?
— Официально — нет. Хотя, впрочем, официально она и не начиналась. Вспышки недовольства, забастовки, неожиданные волны вандализма. Когда обезумевшие толпы выходили на улицы и в полном остервенении старались уничтожить все, что нам удалось создать за долгие годы. Все это, в той или иной степени, знакомо и вашему времени.
Но с годами это стремление к разрушению в наших согражданах усилилось настолько, что ученым пришлось искать ему объяснение. Если при прежних социальных системах его можно было объяснить неравенством положения отдельных граждан, то со временем все граждане Федерации получили равные права.
— Насколько я понимаю, это просто невозможно. Разве что на бумаге. Но на бумаге все обладали равными правами и в мое время.
— Во всяком случае, федеральная система смогла полностью удовлетворить потребность всех своих граждан в самом насущном: в еде, в крове, в одежде, в возможности учиться и при желании эмигрировать на вновь открытые миры.
— Всего этого недостаточно для социальной справедливости. Больше того, по-настоящему, недовольство начинает проявляться именно в тех колониях, где все основные потребности их жителей удовлетворены, и у людей появляется время и желание бороться за улучшение своего социального статуса.
Катасонов думал о том, что на его долю выпала нелегкая задача убедить этого колючего недоверчивого человека в необходимости сотрудничать, а он до сих пор не может решить, какой линии в разговоре с ним следует придерживаться.
Привычная ему манера приказа в данном случае совершенно не годилась. Федерация слишком нуждалась в услугах Танаева, и его добровольное согласие на выполнение миссии, которую Катасонов собирался ему предложить, было совершенно необходимо.
Подавив непроизвольное раздражение и остро пожалев о том, что он никогда не был дипломатом, Катасонов продолжил нелегкий для него разговор:
— Возможно, вы правы. Но я не собираюсь вступать с вами в социологический спор. В конце концов выяснилось, что причина все усиливавшихся беспорядков находится не в социальной сфере.
— Где же еще она может находиться? Неужели вы, по примеру многих соотечественников из моего времени, обратились к поиску внешних врагов?
— Нам не пришлось их искать, потому что вскоре наши службы безопасности раскрыли существование... Нет, не организации, поскольку никакой организации мы так и не обнаружили. И, пожалуй, в раскрытии этого заговора главную роль сыграли не службы безопасности, а наши медики, установившие неопровержимый факт манипулирования сознанием наших сограждан в масштабах, вызвавших все негативные события тех лет.
Люди вполне обеспеченные, занимавшие ответственное положение в обществе, буквально сходили с ума, выбегали на улицы и начинали крушить все подряд. Толпы безумцев, сталкивавшиеся друг с другом, кровавая резня на улицах, пожары, беспомощность полиции, потерявшей большую часть своих сотрудников, присоединившихся к бесчинствующим... Вот почему эту войну назвали странной. Разумеется, мы пытались найти источник психологического воздействия на людей. Но вскоре выяснилось, что для психомонтажа нет необходимости в непосредственном контакте с объектом воздействия.
«Это весьма похоже на работу психомонтов Хорста. Но, может быть, я ошибаюсь?» — подумал Танаев.
— Что такое «психомонтаж»?
— Всего лишь термин, придуманный нашими учеными. Надо же было как-то назвать массовый гипноз, не сравнимый по силе ни с чем известным нам ранее.
— Вы считаете, что в основе этого воздействия лежит гипноз? — спросил Танаев, горько усмехнувшись про себя: ему хорошо было известно, что собой представляли эти «гипнотизеры». Посланцы радужных князей появились на Земле намного раньше того срока, о котором говорил Хорст. Или он сам слишком надолго задержался в дороге? Сейчас это уже не имело значения. Основу силы посланцев Хорста составлял вовсе не гипноз, а волшебство, само существование которого земная наука продолжала упорно отрицать. Неудивительно, что федералы даже не сумели понять причину своего поражения.
— Разумеется, мы понимали, что не могут существовать гипнотизеры подобной силы, во всяком случае, среди представителей расы гомо сапиенс. Но ни одного из этих таинственных пришельцев поймать так и не удалось — что, впрочем, нетрудно объяснить, учитывая силу их воздействия на окружающих. Они легко уходили от наших облав, ускользали изо всех ловушек, превращая охотившихся на них людей в новых безумцев или обрабатывая их таким образом, что самые надежные подразделения наших войск переходили в лагерь противника.
И все же одной только пятой колонны, при всем ее могуществе, было недостаточно для того, чтобы полностью подорвать экономику и привести к гибели космическую цивилизацию, подобную Земной Федерации. Правительство пришло к выводу, что это всего лишь прелюдия к прямой агрессии. И как только это стало ясно, началась тайная подготовка к нашему поражению.
— Почему же к поражению, а не к серьезной обороне?
— К обороне мы тоже готовились, но наряду с этим, учитывая неограниченные возможности наших противников в психологической войне, можно было предположить их подавляющее превосходство и в военных технологиях. Поэтому правительство начало готовиться к отступлению... Это было самым мудрым, и к тому же, как показали последующие события, единственно правильным решением, позволившим нашей цивилизации избежать полного уничтожения.
К моменту, когда странная война начала приближаться к своей завершающей фазе, одним из наших исследовательских кораблей была открыта необитаемая планета с прекрасным климатом и нетронутыми ресурсами.
Ее открытие стало важнейшей государственной тайной того времени. Кораблю было приказано оставаться на поверхности планеты и готовиться к приему колонистов, а на Земле началась лихорадочная подготовка к переброске технологических комплексов, научных институтов и тщательно отобранных поселенцев на «Бету Земли», так ее назвали. Наши предки не лишены были сентиментальности.
