Сергей Павловский - Коготь химеры
Смех, да и только: по ту сторону границы на полосатом столбе красовалась табличка с надписью: «Вход на территорию Зоны строго воспрещен!»
— Осталось только добавить: «Штраф — триста рублей», — хмыкнул Док.
Он сбросил рюкзак с амуницией, покопался в нем и выудил узелок с цивильной одеждой. Выбор был небогат. Тельняшка, заношенный серый пиджачок, потертые джинсы, разбитые кроссовки, кепочка. Типичный сельский люмпен. Другого прикида на складах зонального воинства не нашлось. Зато документы ему выправили знатные — паспорт гражданина Украины, удостоверение участника боевых действий, пенсионное удостоверение. Где его новые партнеры по Зоне раздобыли документы, одному дьяволу известно, вернее, одному контролеру. Но Док еще со времен своего чеченского вояжа неплохо разбирался в канцелярщине подобного рода. Все чин по чину, ни один мент не придерется. Не новые, изрядно потертые, но подлинные. И теперь он — товарищ, тьфу ты, господин Крыленко Сергей Александрович, 1975 года рождения. Украинец, холост. Место прописки — город Мелитополь Запорожской области.
Артефакт «золотая звезда» надежно спрятан в подошве кроссовок. Еще один артефакт — крохотный, мутный зеленоватый камешек неопределенной формы — в подкладке пиджака. Доллары, скрученные в толстую трубочку, в кармашке, который Док собственноручно пришил к просторным «семейным» трусам. Еще бы велосипед для полного антуража и удобства передвижения… А все остальное — оружие, амуницию — химера унесет обратно в Зону. Чтобы ни один патруль, наткнувшись случайно на сталкерскую экипировку, не догадался о «прорыве». Жалко было отдавать «куриного бога». Но он незаменим в бою, а в мирной жизни совершенно неприемлем. Вдруг кто-то с металлической пряжкой на ремне, зажигалкой или любым другим металлическим предметом сунется к тебе ближе чем на два метра?
В небольшой заплечной котомке только ПДА, две банки консервов с саморазогревом да двухлитровая пластиковая бутылка с водой — все, что он взял с собой из прежней сталкерской жизни.
— Ну что, будем прощаться? — Сталкер поправил кепку на голове, одернул пиджачок.
— А как? — Химера недоуменно уставилась на него желтыми глазами… Преданными желтыми глазами… Так, во всяком случае, показалось Доку. Наверное, только показалось.
— Ну… как люди прощаются? — Док озадаченно почесал затылок. — Обнимемся, что ли? Нет… Не подходит. Поцелуемся? Тоже не катит, и из пасти у тебя жутко смердит. Зубы нужно чистить. Как-как. — Он недовольно шмыгнул носом. — Давай лапу, только когти не выпускай.
Док протянул навстречу Чуду раскрытую ладонь. И химера положила на нее свою тяжелую лапу.
— Вот так. — Док похлопал сверху по ней второй рукой. — Все, я пошел.
Он развернулся и, не оглядываясь, быстро зашагал по узкой тропинке.
И вслед ему неожиданно раздалось: «Я буду ждать тебя, Док!»
ГЛАВА 11
Док шел по тропинке неспешным, но широким шагом, испытывая совершенно новые, непривычные ощущения. Без оружия, даже перочинного ножа в кармане нет. А он так привык к тяжести автомата на плече, к прохладной ласке клинка вакидзаси за голенищем, к округлости гранат в подсумке на ремне. ПДА на кисти левой руки он никогда не чувствовал — просто слился с этим микрокомпьютером, без которого в Зоне не ступишь ни шагу. А сейчас… Сейчас ему так не хватало легкого давления ремешка ПДА на запястье. Ей богу, словно кастрировали. Правда, его голые руки — тоже смертельное оружие, но… Странно, даже боязно как-то…
С другой стороны, чувство необузданной, какой-то дикой свободы. Нереальное, несовместимое, пока несовместимое с окружающим Миром. Вот понимаешь, умом понимаешь: из кустов не вывалит кабан, слепая собака или псевдоплоть. Не наткнешься на полянке на группу отмороженных зомби, не скакнет на тебя голодный кровосос или снорк. Еще более непривычно то, что с ветвей деревьев не свисают «рыжие волосы», не блестят на тропинке лужицы «студня», не вертит желтые листья смерч «карусели». Не искрится крохотными синими молниями «электра». Не пощелкивает невидимыми челюстями «капкан». Не выстреливает навстречу свои смертоносные иглы «одуванчик». Не перемалывает монотонно грунт «мясорубка». И гаек в кармане нет. И некуда и незачем их бросать. Идешь себе по тропинке, насвистывая…
А сердце бьется учащенно, рука при каждом шорохе хватается за несуществующую рукоять оружия, взгляд тревожно шарит по сторонам. Весь на взводе, весь «всегда готов». Нет, умом этого не понять, телом не перестроиться, но на душе легко. Легко и… немножко грустно.
Док вышел наконец на опушку леса. Отсюда небольшое сельцо под названием «Веселое» просматривалось как на ладони. Десятка три домиков, выкрашенных под стать названию села веселенькой голубой краской. Аккуратные украинские хатки-мазанки. Кирпичных домиков всего три. Наверняка сельсовет, почта с продмагом (сейчас их высокопарно именовали мини-маркетами) и дом сельского головы.
Дорога, одна-единственная убитая грунтовка, входила в село с северной стороны, справа, параллельно движению Дока, вела четко вдоль села — на этом участке ее уже заасфальтировали — и вливалась за селом в узкое шоссе. Там, на месте слияния, торчала бетонная коробка автобусной остановки. Некогда веселенькая, вся в цветной мозаике, изображающей идиллические картинки колхозной жизни, сейчас она серела облупленными стенами. Покосившаяся и неухоженная, пыльная и неуютная. Символ старой жизни.
Главная деталь — на входе в село грунтовку заграждал блокпост. Стандартный военный блокпост. По обеим сторонам — невысокое заграждение из бетонных блоков. Между блоками — полосатая металлическая труба шлагбаума. За плитами — два строительных вагончика для гарнизона, выкрашенных защитной зеленой краской. Двое снулых постовых обосновались на деревянной лавочке позади шлагбаума, греясь в скудных лучах осеннего солнца.
«Вот как это назвать? — то ли удивился, то ли умилился Док. — Идиотизм? Чисто военный идиотизм? На хрен им в этом месте блокпост со шлагбаумом? Что, мои партнеры из Зоны гоняют туда-сюда на джипах и грузовиках? Ха… представляю себе контролера или бюрера за рулем. Идиотизм!»
Впрочем, блокпост мог свидетельствовать об очень важном, жизненно важном для Дока факте. А именно: здесь, в селе Веселое, припограничная зона со всеми вытекающими последствиями. Значит, каждый посторонний в этих местах под подозрением и для входа в зону нужен специальный пропуск, которого у Дока не имелось. Получается, ему нужно обойти село с блокпостом и автобусную остановку десятой дорогой. И не дай Господь наткнуться где-то на патруль. Заметут «до выяснения», а сколько времени займет это «выяснение»?
Вот и возникла проблема, а Док над ней едва успел задуматься. Обойти-то он обойдет. При его навыках и нынешней физической форме дело плевое. Но что дальше? Ведь он совершенно утратил связь с внешним, ставшим ему чужим, человеческим Миром. Задача вроде бы предельно простая: добраться до ближайшей железнодорожной станции, сесть в электричку и ехать себе до… Оттуда — на Киев или Харьков. Там, в большом городе, он легко затеряется и начнет дело, ради которого Зона и выбросила его сюда.
Но! К примеру, ему нужно сесть в электричку. Для этого необходимо купить билет. Билеты, как известно, продаются в кассе на вокзале. За деньги. Только у него ни копейки украинских денег. Он даже понятия не имел, как сейчас выглядят украинские деньги. Доллары, допустим, у него есть, причем в достаточном количестве, но как и где их обменять? С какими сложностями в этом деле он может столкнуться?
Вспомнился почему-то анекдот, имевший хождение в Зоне.
«Новый русский, богатый мужик, пожелал, чтобы его заморозили на тридцать лет. Исполнено. Через тридцать лет мужик просыпается и сразу звонит в свой банк. „Сколько у меня там за тридцать лет накапало процентов и сколько у меня всего на счету?“ — „У вас, — отвечает клерк, — сейчас на счету тридцать миллионов долларов и на пятнадцать миллионов акций“. — „Класс! — Мужик потирает руки. — Я богат!“ Тут звонок с телефонного коммутатора отеля, где он поселился: „Сэр, за минуту разговора с банком с вас двадцать миллионов долларов.“»
Пусть ситуация не выглядела столь драматичной, как в анекдоте, и доллар во Внешнем Мире все еще имел вес, и тяжелый вес, — это Док точно знал, — но чисто технические вопросы имели важное значение.
«Пожалуй, следует перекусить, перекурить, поспать, обдумать дальнейшие шаги и только потом действовать. В конце концов, надо мной не капает. А вечерком, в сумерках, дерну в обход».
Решение правильное, тем более что и есть, и курить, и особенно спать ему хотелось неимоверно. Решено — сделано. Док вернулся в лес, сошел с тропинки в сторону и метров через сто облюбовал чудесное местечко для отдыха. Банка консервов, запитая свежей минеральной водой, крепкая сигарета, спокойный сон — что еще нужно сталкеру, пусть уже и бывшему, для полноценного отдыха?
