Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница
– Что же, тебе пора, Алексей. – Я махнул рукой в сторону моста. – Дорога открыта. А мне надо посмотреть, кто это, и потом обратно в город.
– Зачем? – каким-то безжизненным голосом спросил он.
– Что зачем? – отозвался я, бросая на него удивленный взгляд.
Странно, в лице – ни кровинки. Конечно, мумифицированный труп – не самое приятное зрелище, но у него убили стольких товарищей! Пора бы привыкнуть. С чего вдруг такая реакция?
– Зачем смотреть? Какая разница?
– Тебе-то, может быть, и никакой – ведь ты уходишь. А я остаюсь, и мне необходимо знать, кого еще принесло в этот филиал ада. Как знать, может быть, проблемы тут не исчерпываются Кочевницей, Черным Сталкером, Провалами и мутантами.
Я присел на корточки рядом с трупом. Мужик в камуфляже и бронежилете. Среднего телосложения… был, наверное, пока его Пятно не высосало. Но кто он? И зачем сюда приперся? Одежда и экипировка ничего не значили. В Зону только так и ходить, не в тройке же с галстуком! Это мог быть кто угодно, от вольного сталкера до сотрудника спецслужб или научного работника АПБР. Я начал его обыскивать. Так, пистолет. «Гюрза». Неплохая штучка. Беру – пригодится. Бронежилет? Пусть остается, у меня и свой есть… Правда, что там под ним? Я приподнял тело и снял бронежилет. Так, в кармане камуфляжа что-то есть. Что-то плоское. Полез туда и извлек удостоверение. Раскрыл. Твою ж мать! Федеральная Служба Безопасности. Этим-то что здесь надо? Тоже за Кочевницей охотятся?
На меня упала чья-то тень. Я поднял голову. Алексей.
– Ты все еще здесь? – вяло удивился я. – Поторопись. Ни к чему, чтобы следующая ночь застала тебя на территории Зоны.
Но его остановившийся взгляд не отрываясь смотрел на удостоверение в моей руке.
– Знаешь, я передумал. – Пожалуй, таким голосом мог бы разговаривать робот – столь безэмоционально он звучал.
– Что?!
– Просто вспомнил, что и мне тут кое-что еще нужно сделать. Я еду с тобой.
Интерлюдия 3
Дуэт
Где-то во Владимире
– В ближайших окрестностях – ничего, – произнесла женщина, открывая глаза.
– Уверена? – скептически поинтересовался ее спутник. – Ты же не поисковик.
– Я анализирую событийные линии и вероятностные поля. – Высокая, светловолосая, она казалась воплощенным нордическим терпением. – Так работает моя способность. Я не просто вижу будущее, но могу определить тот из возможных сценариев развития событий, который реализуется, если мы двинемся в том или ином направлении.
Спутник ее был крепко сбитым кареглазым шатеном среднего роста с выдающимся подбородком и орлиным носом. В камуфляже, с оружием, он представлял собой опытного бойца – об этом говорил не только его облик, но и взгляд, движения, аура уверенности, которая была почти видима.
– Интересно, – задумчиво пробормотал он, словно говоря сам с собой. – Измененных нет или почти нет. Истребителей мало. Слишком мало для такого города. Где они все? Спасшихся было ничтожное количество. Из остальных часть погибла, а часть мутировала. Даже если соотношение составило 50 на 50, они тут должны кишмя кишеть!
– Кто знает? – возразила женщина. – Эта Зона не похожа на другие. Здесь полигон. Отрабатываются новые приемы и технологии. Зона экономит ресурсы. Люди сюда заходят мало, к чему такая прорва истребителей? Чем их кормить? Они вполне могут находиться в принудительной спячке.
– Ты так говоришь, словно разум Зоны уже достиг такого уровня стратегического планирования.
– А с чего ты взял, что это не так? Она десять лет питается человеческой пси-энергией. Количество переходит в качество. Самозародившийся разум постоянно прогрессирует. Она пробует, экспериментирует. В Краснотайгинске было одно, в Печоре – другое, в Муроме – третье… А здесь – совершенно особый случай.
Мужчина коротко кивнул, явно думая о своем.
– Так она здесь? – вдруг спросил он.
– Кочевница?
– Да плевать мне на Кочевницу! – раздраженно поморщился он. – Ты же знаешь, о ком я! Тогда зачем опять включаешь…
Мужчина не договорил, в последний момент проглотив рвущееся на язык грубое слово.
– Прости, – тон блондинки явно иллюстрировал ее раскаяние, – больше не буду. Но что бы ты ни говорил, тебе не плевать.
– Я не хочу сейчас это обсуждать. Будь добра, ответь на мой вопрос!
– Да. Я по-прежнему вижу именно этот вариант развития событий. Но вижу и кое-что еще…
– Знаю. – Он помрачнел. – Что она убьет меня.
– Тогда почему?
– Потому что кровь – не водица!
– Она больше не…
– Она всегда будет моей сестрой! – отрезал мужчина, не дав своей спутнице закончить. – И еще есть шанс ее спасти. Если вовремя ввести антинову…
– Этот шанс минимален! Я видела…
– То, что ты видишь, – не стопроцентный прогноз! Бывают отклонения.
– Бывают, но, боюсь, не в данном случае.
– Почему ты так стараешься меня отговорить?
– Потому что хочу, чтобы ты жил.
– Зачем?
Этот прямой вопрос внезапно смутил светловолосую.
– Мне можешь доверять, – тихо произнесла она после паузы. – Я – «лояльная», помнишь?
– Лояльная… – Его взгляд затуманился и стал почти отсутствующим. – Вопрос, кому…
По ее лицу скользнула горькая улыбка, которая, впрочем, ускользнула от внимания мужчины.
– Тому, в чьих руках вакцина, – бесцветным голосом произнесла блондинка. – В данном случае она в твоих, не так ли? Кстати, мне нужна инъекция.
– Разумеется. – Глаза мужчины снова сфокусировались на спутнице. – Разумеется, она тебе нужна.
Глава 7
Владимир. Большая Московская
– Куда мы едем, Олег?
– На Князь-Владимирское кладбище.
Он фыркнул:
– Это чтоб потом сразу и…
– Не смешно, – хмуро буркнул я.
С одной стороны, внезапная перемена настроя научника, побудившая его остаться во Владимире и помогать мне в поисках, была весьма кстати. С другой – то, как и в какой момент это произошло, слегка напрягало.
– Не смешно, зато правда. Там Провал, ты не забыл?
– На память пока не жалуюсь. Но сейчас день.
– Это не значит, что он безопасен. Днем там не продохнуть от мутантов.
– Во-первых, не всегда и не у каждого Провала. А во-вторых, мутанты – зло понятное и уязвимое для огнестрельного оружия.
– Но зачем? Кочевницы там уже нет.
– Но она там была, причем сравнительно недавно. Мне нужно туда попасть. Я пока не установил, по каким принципам работают мои способности, но, возможно, в этом месте я что-нибудь почувствую.
Он покачал головой.
– Не знаю. Мы с тобой сейчас делаем то же самое, что и наша экспедиция, – идем по следам Кочевницы. В прошлый раз это закончилось плохо, помнишь?
– Тебе не надоело постоянно пророчить несчастья? – поморщившись, спросил я.
– В таких обстоятельствах твердить, что все будет хорошо, – значит врать. По Зоне нельзя ходить в розовых очках. А ты свои, похоже, не снимаешь. Я…
– Ты зачем вообще остался? – перебил я его. – Капать мне на мозги? Так спасибо, обойдусь – с меня и пси-активности Зоны хватит.
– Тебе ведь была нужна помощь?
– Помощь, а не стенания. И потом, поначалу тебя это не сильно волновало. Что поменялось там, у моста, Алексей? На тебя произвел такое впечатление тот труп? Ну, что молчишь?
– Это не такой простой вопрос, как тебе кажется…
Как я жалел в этот момент, что сижу за рулем и не могу пристально смотреть ему в глаза! Не вовремя я затеял этот разговор, спонтанно, без должной подготовки и в неудобный момент, лишив себя одного из своих главных преимуществ. Глупо, глупо! Пожелай он сейчас соврать или выкрутиться, у него это почти наверняка получится. Значит, надо тормозить и становиться на обочине, чтобы иметь возможность в полной мере применить свои способности по распознаванию лжи. Но только я собрался осуществить свой немудреный план, как свет в моих глазах стал меркнуть, а головная боль – нарастать лавинообразно. О нет, только не сейчас! Нога инстинктивно вдавила в пол педаль тормоза. А в следующий миг мой мозг буквально взорвался болью, и тьма в который уже раз гостеприимно открыла мне свои объятия.
* * *Где-то во Владимире
– Олег, ты здесь? Господи, что я говорю?! Откуда? Бред! Я, похоже, просто с ума сошла в этой Зоне! Впрочем, разве можно говорить о безумии, когда страстно и отчаянно хочешь чего-нибудь? Тут невольно начнешь выдавать желаемое за действительное.
Она завершает этот странный монолог вслух при полном отсутствии слушателей и откидывается на спинку парковой скамейки. Впрочем, один слушатель и даже зритель тут все-таки имеется. Я. И могу даже ответить ей, хотя она меня не услышит… Но почему бы, в конце концов, не попытаться?
«Я здесь, Агни! Услышь меня, ну пожалуйста!»
Конечно же, она не слышит. Но, после небольшой паузы, начинает говорить снова:
– Как жутко и горестно! Никого не осталось, и от одиночества хочется выть. Я не знаю, где ты, Олег, но поговорю с тобой, как если бы ты был здесь, ладно? Возможно, мне от этого станет легче. Могло ли быть, что тогда мне не померещилось, и ты разговаривал со мной устами Виктора? Знаю, это звучит безумно, но… так хочется поверить! Эта твоя фразочка «шиш да маленько»… Ты ее, конечно, не запатентовал, и любой вполне может сказать так же… Но мне хочется думать, что это был ты… Знаешь, у меня и сейчас такое странное ощущение, что ты где-то поблизости… Зона и Кочевница играют со мной в жестокие игры… Пойми меня, пожалуйста! Я не могу сейчас вернуться только лишь потому, что хочу жить. Есть вещи превыше моей жизни, превыше нас с тобой… Мне кажется, я начинаю понемногу понимать Кочевницу. Может быть, для этого и надо немного сойти с ума? В привычном, человеческом значении этого слова. Просто Кочевница разумна, только мыслит она иначе, чем мы, люди. И чтобы понять ее, необходимо сломать стереотипы и шаблоны человеческого мышления, один из которых, кстати, заключается в том, что сознание одного человека не может временно подселяться в тело другого… Думаю, ты поймешь меня. Ты хоть и не ученый, а обычный сталкер, но ты всегда был умным и обладал гибким, нестандартным мышлением. За это я тебя, наверное, и полюбила… В том числе и за это. И не обижайся, пожалуйста, на «обычного», для меня ты всегда был, есть и будешь человеком необыкновенным…
