Светлана Кузнецова - Новая Зона. Хрустальная угроза
Второй выстрел вывел его из ступора. Ворон снова отпрыгнул и откатился в сторону (как такое вообще возможно, Денис не знал), в руке у него появился нож. Денис тоже выстрелил, но, несмотря на то, что видел реального Валентина отчетливо, промазал.
Ворон отпустил нож без замаха. Клинок должен был ударить Валентина в грудь, но словно прошел сквозь него, чиркнув по плитке стены, обрамляющей подземный переход. Денис прицелился снова и скорее почувствовал, чем увидел жест остановки. Прикрыл глаза, но Ворон и Валентин находились слишком близко. Он мог понять, кто есть кто, но не определить точного положения. Он вполне мог ошибиться и стрелять во врага, а попасть в друга.
Однако и стоять столбом в ожидании, чем же все это закончится, он не мог. Спрятав пистолет и достав шокер, Денис прикрыл глаза и стал медленно приближаться. Он являл собой прекрасную, просто-таки идеальную мишень. Однако прятаться все равно было не за чем. Все, на что он уповал, обозначалось одним простым словом: «Зона».
Москва любила свои порождения. Конечно, не как человеческая мать своих детей, но нечто сродни сентиментальности точно испытывала. А Денис, как к этому ни относись, по-прежнему наполовину оставался эмиоником. Уникальным эмиоником – повзрослевшим. Так неужели ему позволили бы погибнуть столь бесславно и глупо? Ну уж нет.
Конечно, с другой стороны, творимое Денисом безумие казалось проявлением не только глупости, но и гордыни. С любой людской точки зрения он являлся изменником и добровольным изгоем. Он предал однажды и продолжал предавать и Москву, приютившую и изменившую его, и собственных братьев, потерявшихся в этом городе. Вот только разве возможно подходить к Зоне с человеческими мерками? К тому же, защищая людей, выводя их из Периметра и делая все для нераспространения и угнетения аномалий, он никогда не отвергал собственной природы. Ему нравилось дышать полной грудью, чувствовать всех существующих здесь тварей, приказывать. И сейчас он собирался приказать: тому, кто предал себя-человека, так и не став частью Зоны.
Видимый Валентин направлял пистолет на Ворона, реальный – целился Денису в грудь. Однако останавливаться тот не стал, он даже шага не замедлил. Пару раз выстрелил из шокера, но разряд что-то или кто-то (он не исключал возможности, будто мог повлиять и сам) блокировал.
Для отдачи приказа ему не требовались какие-либо действия, движения или слова. Он просто потянулся мысленно, окутал Валентина невидимым полем и ударил.
– Остановись, – проговорил одними губами, а потом все завертелось и закружилось, меняя местами небо и землю.
Глава 3
Он задергался, как только начал себя осознавать, еще не придя окончательно в сознание. Успокоился, услышав: «Лежи». Ворон говорил холодно и сжимал его плечи так, что впору было скрипеть зубами, но он оставался живым, и это перекрывало все на свете, даже собственное далеко не отличное самочувствие.
– Считаешь меня чудовищем? – Денис вспомнил эти интонации. Именно так несколько лет назад с недохозяином Москвы говорил странный сталкер, который посмел не подчиниться его воле.
– Нет, но боюсь, что любые эмоции тебя попросту прикончат. – Ворон слегка ослабил хватку и помог сесть.
Открывал глаза Денис очень осторожно, ожидая всего, что только можно: от неминуемой смерти и слепоты до раскалывающей голову боли. Однако действие это не повлекло, казалось, вообще никаких последствий.
– Что с… – Денис замолчал на половине фразы, рассмотрев Валентина. Больше всего тот напоминал манекен или скульптуру, если бы кому-нибудь, конечно, взбрело бы в голову изобразить двуликого Януса в камуфляже и с пистолетом в руке.
Валентин видимый целился в одном направлении, реальный – в другом, и оба они не подавали никаких признаков жизни.
– Я убил его?
– Вряд ли, – усмехнулся Ворон. – Пульс есть – я проверял. Дыхание тоже – спокойное и медленное, словно в глубокой фазе сна. Сдается мне, ты его просто нокаутировал. По-своему. – Он наконец словно оттаял и заулыбался вполне нормально, тепло. – Но знаешь, я на собственном горбу его не потащу, даже если это будет стоить слез всех женщин планеты Земля.
– А я понятия не имею, сколько такое его состояние продлится и успеем ли мы выйти из Периметра. – На самом деле Денис не верил собственным словам. Этого просто быть не могло, чтобы он умудрился превратить человека в манекен и при этом еще и не прикончить. – Я никогда раньше не делал такого с живыми людьми! Я не обладаю эмо-ударом, ты же знаешь!
– Тихо! – Ворон легонько встряхнул его за плечи. – Заканчивай истерику. Будь это эмо-ударом, Валентин перед тобой на коленях ползал бы и ботинки твои облизывал бы в знак глубокого уважения и возвышенной любви к твоему пресветлому образу. И скорее всего своих нежных чувств не утерял бы еще очень долго. А от этого, – он посмотрел на сталкера и покачал головой, – лично я очень хочу держаться подальше.
Денис поморщился от неприязни и одновременно ужаснулся возможной перспективе.
– Зато обувь мыть не пришлось бы, – заметил Ворон. – А чего ты сам ожидал, когда решил испытать его нервы на прочность?
– Дезориентации, возможно, обморока.
– Но крикнул ты «остановись!».
– Я разве кричал? – удивился Денис.
– Поверь, воспринималось именно так. – Ворон отпустил его и принялся потирать виски. – Какое счастье, что ты не поешь даже в душе!
– Зато ты поешь. Под гитару и в хорошей компании.
– Ворон – птица певчая, – усмехнулся тот. – Как думаешь, если засунуть его в багажник и приковать наручниками к чему-нибудь покрепче, Валентин не отгрызет себе кисть, когда «оттает»?
– Не знаю. Думаешь все-таки взять его с собой?
– Если не ради него самого или той мадам, то артефакт на его груди очень интересный. Вот только я в руки его брать не буду, даже в контейнер не положу и тебе не советую.
– Я и не стал бы. – Денис попробовал встать, и ему это вполне удалось, даже не шатнуло. Тело вопреки всяким ожиданиям испытывало бодрость. Казалось, он проспал часов двенадцать, а не отрубился, превратив в статую непонятное существо, раньше считавшееся человеком.
– В Чернобыле ребята боятся радиации. Тут этой дряни нет и быть не может, но у меня чувство, что радиация покажется морским бризом в сравнении с воздействием на человеческий организм этой штуки.
– Абсолютно верно кажется, пошли машину подгоним? – предложил Денис.
То, что удача не может сопутствовать постоянно, воспринялось абсолютно нормально. Денис даже поймал себя на тихой радости. Они, конечно, еще не вырвались из Зоны, но уже победили: ушли от странного существа, намеревавшегося пленить или уничтожить их. Главное теперь как можно скорее добраться до Шувалова.
Немного стало жаль машину, но с другой стороны, они не собирались устраивать триумфальный въезд и выезд из Москвы. Трех черных быкунов они разглядели очень быстро. Сложно не заметить огромные туши, особенно когда те самозабвенно что-то громят.
«Хантер» пока держался, что само по себе казалось удивительным, и на кусочки не развалился. Всего-то ущерба: выбитые стекла да оторванная дверь. По идее, машину можно было даже попробовать отбить, но Ворон махнул рукой, а Денис с ним согласился: эта игра свеч явно не стоила, да и шуметь лишний раз не хотелось. Отсюда до Кольца можно доплюнуть, если очень постараться, а время еще даже к полудню не подобралось. Они и медленным черепашьим шагом быстро выйдут к КПП.
– Я только не понимаю, как они обнаружили джип? – Денис еще раз оглянулся на убиваемую машину и вздохнул.
Мутанты не обращали никакого внимания ни на них, ни на что бы то ни было. Они испытывали чистейшее незамутненное счастье и вымещали агрессию на том, что никак не могло дать им сдачи.
– Да так же, как и на шоссе. Ты забыл про «кота Шредингера»?
– Думаешь, он специально привел быкунов к джипу? Но он ведь помогал нам.
– Считаю, нельзя искать логичности и последовательности поведения там, где ее не может быть априори, – фыркнул Ворон. – Только Валентина мы теперь из Зоны не заберем и артефакт – тоже.
– И черт бы с ними обоими, – огрызнулся Денис, и Ворон тихо рассмеялся.
Дорога оставалась прямой, ровной и безопасной, но на привал они остановились все равно. Ворон поднял руку, а потом опустился прямо на асфальт, в последний раз посмотрел на детектор и закрыл. Прибор у него был старым, если, конечно, судить по корпусу, и более всего напоминал древний мобильный телефон с раскрываемой крышкой. На верхней панели – экран. Внизу – всевозможные ручки, колесики настройки, кнопки, верньеры.
Денис хоть и считался в их паре «живым детектором», Ворон все равно предпочитал собственные методы и чутье. И это было правильно. С Зоной никогда не получалось быть абсолютно в чем-либо уверенным. Даже если обладаешь сверхъестественными способностями, невнимательность никто не отменял, да и глаз периодически замыливался.
