Виктор Тюрин - Странник
– Как ты меня нашла?
– Чистая случайность. Заметила, как ты сюда входил, вот и решила поздороваться. – Увидев недоверие в моих глазах, тут же успокоила: – Живу я здесь рядом. В двух шагах. Да не дергайся. Лучше скажи, чем ты так Папаше насолил?
– Да ничем! – я уже не мог сдерживаться. – Точно говорю! Я сам не знаю, что происходит!
– Тихо. Люди кругом. Он не знает, зато все кругом знают, что тебя ищет Папаша. Ну, может, не сам большой босс, а кто-то из его окружения, но это дела не меняет.
– Откуда ты это можешь знать?
– Не смеши. Пока ты не покалечил Амбала, тебя просто искали. Это мне уже потом Пупе рассказал. Правда, для чего, он мне так и не сказал. Но после того, как ты отрубил клешню Амбалу, а он в авторитете у боевиков был, тебя ищет каждый бандит в нашем районе. Для чего, я думаю, ты догадываешься. Ты стал настолько популярен, что на тебя народ ставки делает. Мнение большинства сводится к тому, что ты не доживешь до обеда.
Я молча заглянул ей в глаза. Она не отвела их, ожидая моей реакции на сказанное, но я опять ее разочаровал. Мое мнимое спокойствие проистекало не из того, что я не поверил ее словам, а оттого, что предполагал нечто подобное.
– Так что ты от меня хочешь, Тата? – вопрос был поставлен ребром: говори, что надо, или уходи.
– Характерный ты. – Тон, с которым она произнесла это слово, не поддавался расшифровке. – И головы не теряешь. Это хорошо. Поэтому у меня к тебе предложение. Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Деньгами.
– Ты мне? Интересно, чем же? – я старался говорить равнодушно, даже с ленцой.
Кажется, мне это удалось. Она задумалась. Мне показалось, что она пытается решить, уменьшить сумму, которую она хотела содрать с меня, или нет. Но колебалась она недолго.
– Тут, недалеко, в Северном квартале, вояки-боевики кого-то гоняли. Не тебя ли?
Она испытующе посмотрела на меня. Я выдержал ее взгляд. Когда поняла, что удар не достиг цели, нанесла следующий:
– Знаешь, а мордовороты Папаши аж землю рогами роют, так им хочется до тебя добраться.
– Повторяешься. Ты уже это говорила.
– Я хочу денег.
– Это не деловой подход, Тата.
– Не деловой, – согласилась она. – Но мне они нужны позарез.
– Они всем нужны.
– Но то, что я тебе сейчас скажу, стоит денег.
– Мне надоел этот разговор. Говори или уходи.
– Запишись в армию.
– Девочка, ты же вроде умная, а как скажешь… Армия у нас на контрактной основе. И берут туда профи. Я могу попасть туда только в случае объявления войны и никак иначе. Так что не вешай мне лапшу…
Тут я замолчал, глядя, как расплывается ее физиономия в ехидной улыбке.
– Подожди! Ты хочешь сказать…
– Да. Именно это и хочу сказать. Пока ты тут бегал наперегонки с парнями Папаши, началась война.
– Подожди, девочка. Необъявленная война между нами и Центральными Мирами тянется уже который год. Не считая легких стычек в мирах-колониях, она имеет чисто экономический характер. Так что…
– Слушай ты, умник! Замолкни! И слушай! – теперь она решила не сдерживаться. Сделав паузу, продолжила: – Позавчера вечером было сообщение по «голо». Выступал какой-то генерал. Сказал, что на Ганимеде военный мятеж. Потом еще что-то про шпионскую сеть, про деньги и оружие, поставленные туда Центральными Мирами. И еще что-то с политикой связано… Толком я так ничего и не поняла. Так вот, я к чему все это. Миры-колонии и пограничные миры, с нашим в том числе, объединились в коалицию. И объявили войну Центральным Мирам. Вчера вечером об этом уже наше правительство сказало. Еще сказали, что мы станем единой стеной и дадим отпор… Ну, и прочая мура. Короче, в нашем районе уже открылись два вербовочных пункта. Как тебе это?
Новость давала надежду, а вместе с ней шансы на будущую жизнь.
– Не то слово, Тата!
Я уже догадывался, что она сейчас скажет.
– Я знаю, где находится вербовочный пункт. Сал, мой знакомый, уже ходил туда. Интересовался, что и как. Могу отвести тебя туда хоть сейчас.
Вот мы и добрались до сути дела. Первое правило «дна»: «даром ничего не делается».
– Сколько я тебе буду должен?
– Сал говорит, что посреднику, который приведет рекрута, платят пятьдесят кредитов. Мне ничего не заплатят, я девчонка. Но сам рекрут получает подъемные. Триста кредитов. Для семьи, для родителей. Понимаешь меня? Я хочу половину твоих подъемных.
– Значит, половину… А что тебе помешает рассказать обо мне людям Дугласа, когда получишь деньги? Дескать, видела похожего человека на призывном пункте. Проверят. Точно – он. Глядишь, и денежек за зоркость подкинут.
– Ну, скажу. Ну, схватят тебя. Начнут трясти. Ты же не дурак, сообразишь, что к чему, и первым делом на меня покажешь. Мне еще здорово повезет, если меня сразу убьют. Это первое. А второе – ты мне нравишься. Нет, не как мужик, а… как человек. Ну что, договорились?
– Договорились.
Отворив дверь с блестящей табличкой «Призывной пункт. Военная база „Нордвуд“», мы оказались в пустом коридоре с четырьмя дверями. На двух из них висели таблички. Одна гласила «Врач», вторая содержала более конкретную информацию: «Штаб-сержант Шканек». Толкнув ее, я вошел. Тата тихой мышкой шмыгнула за мной следом.
Комната показалась мне почти пустой, может быть, благодаря стандартной обстановке небогатого офиса. Стол. Несколько стульев. На стене пара красочных плакатов, призывающих сражаться за родину. В дальнем углу примостились два металлических шкафа темно-зеленого цвета. Они таким же резким пятном выделялись из обычного набора небогатой конторы, как и сам сержант, отличавшийся своим внешним видом от обычного бизнесмена. Плотно сбитая, мускулистая фигура. Короткая стрижка. Густые черные волосы и брови. Цепкий и властный взгляд. Хозяин кабинета производил впечатление жесткого и уверенного в себе человека.
– Садитесь, – последовало короткое приглашение в ответ на мое «здравствуйте».
Я сел напротив штаб-сержанта, Крыска расположилась на стуле у двери.
– Я тебя слушаю, парень.
– Пришел записаться в добровольцы, сержант.
– Ну что ж! Начало неплохое. Каков только конец будет? Обычно после моей краткой лекции на тему «Что такое армия, или 100 способов заставить мужика плакать» народ пулей вылетает отсюда с криком: «Надо еще подумать!» Так что, будешь слушать или сразу уйдешь?
– Буду.
– Сам напросился. Тогда начнем.
Приготовившись слушать, я стал поудобнее устраиваться на стуле, при этом слегка наклонился в сторону и увидел за стоявшей на краю стола нераспакованной коробкой пластиковых карточек…
«Я должен был это предвидеть. Должен был!»
Рядом со столом, на специальной подставке, стоял переносной терминал считывателя-определителя личности, подобный тем, что в полицейских участках. Это меняло если не все, то многое. По моему плану призывной пункт должен был стать той щелью в заборе, сквозь которую я мог пролезть, раз уж мне не хватило сил через него перемахнуть. Почему-то я думал, что стоит только помахать перед носом болванов в погонах статус-картой, а затем подписать несколько бумаг, как меня тут же отправят с отрядом новобранцев для прохождения военной службы куда-нибудь далеко-далеко. Наивный. Теперь же все осложнялось. Моя статус-карта, пройдя через определитель личности, заявит о себе в десятках баз данных. Полиция, бюро иммиграционного контроля, служба безопасности, регистрационный отдел… В ближайшие десять минут мое имя и фамилию прокачают в десятках организаций, а значит, о моем нахождении будет знать множество людей. И если среди них есть те, кто раскинул на меня сеть, то…
