Виктория Гетто - Волк. Стая
Неожиданно Атти громко смеётся. Ролло ему вторит:
– Кто о чём, а стальной капитан – о женщинах! Точно небо упало на землю, а реки потекли вспять!
Я не понимаю, и император, продолжая смеяться, поясняет:
– Сьере Стел, моя Льян очень обижается на вас, что вы не обращаете на неё внимания.
– Как это не обращаю? Очень даже наоборот.
– Да? Как на специалиста – может быть. Как на соратника – вполне допускаю. Но вот как на женщину – ни одной попытки даже простого флирта! Впрочем, вы вообще, насколько мне известно, противоположным полом не интересуетесь. Этому есть какая-то особая причина?
Я едва сдержался, чтобы не влепить ему по роже за такое. Но, видно, всё отразилось на моём лице, и я буквально процедил:
– Мне некогда было ими заниматься. Учебка. Лари. А здесь, когда каждый день гибли тысячи людей, как-то не тянуло. Да и не с кем.
Несколько мгновений тишины. Ролло хмурится. Атти не знает, что сказать. Наконец:
– Приношу свои извинения, сьере барон. Как-то не подумал…
– У меня нет привычки спать со своими подчинёнными. Ваше. Величество. – Специально разрываю титул. И возвращаюсь к делу: – Судя по услышанному, мои части смогут выйти из лагеря примерно к обеду?
– Да, – отвечает вместо Атти наш главком, а ныне – командующий западным направлением.
– Я могу быть свободен?
– Сьере капитан…
– Я не думаю, что услышу что-либо нового для себя. Время выхода у меня есть. Карты получены. Со своими офицерами я познакомился. Позвольте лучше отдать все необходимые распоряжения моей роте. Это принесёт больше пользы, чем время, потерянное на выслушивание…
Обрываю фразу, поднимаясь. Молча отдаю честь, выхожу из шатра. Настроение мне Неукротимый испортил. Наверняка работа Льян. Ну тварь! Я ей это припомню…
Иду по громадному лагерю, раскинувшемуся на несколько километров вдоль дороги и занявшему всю долину и дальше. За месяц осадного сидения мы здесь обжились. И неплохо. Возле расположения моей роты меня встречает бурная суета. Незнакомые мне артиллеристы катят свои орудия. Куча пехотинцев ныряет в подземные ходы, ведущие на форты. Навстречу им выходят те, кто защищал эти укрепления до сегодняшнего дня. Выбегают вперёд сержанты, отдаю им честь и приказываю провести парко-хозяйственные работы и приготовиться к выходу. Конкретно ничего не говорю, но только слепой и дурак не поймёт, видя то, что сейчас происходит на позициях, что наша оборона подходит к концу и начинается новый виток войны. Надеюсь, окончательный. Победный…
– Проверить все повозки, обувь и оружие. Мы выходим следом за подразделениями западного направления под командованием майора дель Вата. Всем всё ясно? Перед выходом их последнего подразделения, полка капитана дель Соу, начинаем общее построение в колонну, – с хмурым видом отдаю я последние распоряжения. Льян сидит с опухшими глазами, опущенными к земле. Судя по всему, она получила на орехи. И немало. – Сейчас – разойтись по подразделениям, готовиться к выходу.
…Земля тяжело вздрагивает. Начинается. Вчера к ренегатам подошли подкрепления. Части из Рёко и Тушура. Почти семь тысяч воинов, включая конницу. По некоторым признакам, из тушурской королевской гвардии. Так что нас ждут весёлые деньки. Но тут мы, имперцы, сыграли на опережение, и сейчас начинается встречный бой. Точнее, бойня. Полторы сотни больших орудий разом открывают огонь. Пушки ставили на позиции всю ночь. Цели выверены и распределены заранее. И на ничего не подозревавшего врага обрушиваются сотни и сотни бомб, шрапнелей и зажигательных фугасов. Противник привык, что бомбомёты бьют недалеко, и чувствовал себя в безопасности. Но пушки – это далеко не винтовки. Дальность стрельбы единорогов достигает четырёх километров, а вес ядер – сорока килограммов. Меньше, чем у надкалиберных бомб моих агрегатов, но достаточно, чтобы нанести страшный урон подразделениям врага.
Лес озаряется пламенем, которое очень быстро поднимается выше вершин самых больших деревьев. От едкого запаха сгоревших зарядов першит в горле и слезятся глаза. Скорострельность просто удивительная! Расчёты работают, словно машины. Чёткие, выверенные, экономные движения – и длинноствольное бронзовое орудие подпрыгивает, изрыгая пламя. Его откатывают назад, одновременно начиная банить ствол, передают картуз с порохом, забивают пыж, потом ядро. Снова подносят пальник к запальному отверстию, и опять грохот выстрела бьёт по ушам. Время от времени, когда нагревшийся ствол обливают уксусом, доносится яростное шипение. Тогда к гари прибавляется кислая вонь, и горло рвёт кашлем. Настоящий ад! Несмотря на то что солнце поднимается всё выше, рассвет не виден. Из-за дыма. Лес горит, земля пылает. Зажигательные бомбы сделали своё дело.
Внезапно всё разом обрывается, и под барабанный грохот по переброшенным мосткам выступают первые роты, которые должны расчистить нам дорогу до развилки. Примкнутые ножевые штыки почти в полметра длиной матово светятся. Плотные цепи скрываются в долине, и я бормочу про себя ругательства – из-за вала мало что видно. Впрочем, пройдя низину, солдаты вновь появляются в секторе обзора. К тому же немного рассеялся дым от артподготовки, и я вижу выжженный лес… Мать богов! Нет, там точно ничего живого не осталось! Просто не может выжить! Атакующие идут среди пней, и в подзорную трубу я могу различить, как время от времени штык устремляется к земле, возвращаясь обратно. Добивают тех, кто ещё дышит. Приказ ясен каждому: пленных интервентов не брать. Ни тех, кто из Тушура, ни тех, кто из Рёко. К тому же, насколько я могу судить, последних Неукротимый явно не любит больше. Даже странно, что так доверяет Льян…
Есть! Плотная колонна первого корпуса трогается с места, устремляясь в долину. Впереди конница. На громадных конях сидят одетые в доспехи всадники, вооружённые большими палашами. Не мечами. Уж это я могу отличить. Затем пехота, со своими винтовками на плечах, за спиной каждого – большой ранец. И – раз, два, три! Левой! Левой! Левой! Бьют барабаны. Первая волна пошла. И хорошо. Смогу прикинуть время нашего выхода. Засекаю время по солнцу. О! Пушки потянули! Каждую волочёт шестёрка мощных тяжеловозов, причём одной масти. Видимо, подбирали специально. А теперь полевые орудия. Их колонна тянется очень долго. Получается, что император забрал себе большую часть артиллерии! Вот же… Потом соображаю, что ему и самое трудное направление выпало. И без пушек там будет мало толку… Ладно. Меня тоже не обидели. Жаль, людей маловато. Но, может, и хватит. Разведка у Неукротимого, как убедился, на высоте. А командир он, как я вижу, грамотный. Значит, точно уверен, что сил мне хватит.
Короткий разрыв в колоннах выступающих войск, и снова марширующие ряды пехоты. О! Это уже ребята Ролло пошли. Значит, скоро и нам пора. Хватит глазеть, двигаем к себе. Спешу изо всех сил, едва успевая отдавать честь встречным военнослужащим. На рубеже остаётся немало войск, которые станут укреплять оборону. На всякий случай. Хоть бы он не наступил, конечно… Лица марширующих мне навстречу солдат суровы и сосредоточенны. И вместе с тем – светлы. Да. Они идут освобождать свою страну. И нести новый порядок в государство. Они не завоеватели, а освободители. Империя превыше всего! И пусть Атти вчера меня обидел, но правитель он достойный.
