Андрей Круз - Ветер над островами — 2
И все время под ноги смотрю, змей ищу, как бы в паранойю такая привычка не превратилась бы. Но как иначе, если я до сих пор прихрамываю?
За кем-то идти легче, дорога уже проложена, так что я закинул мачете обратно в ножны и поудобнее перехватил карабин. Взял я на этот раз карабин из трофеев, из тех, что вместе с яхтой достались. Рычажный, под патрон одиннадцатимиллиметрового калибра, но только с очень длинной, в пятьдесят пять миллиметров, гильзой и тяжеленной, грамм в двадцать пять, пустоголовой пулей. Пять патронов в трубчатом магазине, еще один в стволе. Из такого можно медведей влет стрелять, а уж если в человека попасть… Правда и лягается он неслабо, в затяжной бой с ним не хотелось бы. Но я его не под войну взял, а больше под охоту, Фрол посоветовал.
Стоило про это подумать, как Фрол впереди замер, подняв руку — "стоп!" Затем указал стволом винтовки куда-то. Я сначала не увидел, а услышал. Шуршание, похрустывание, вроде даже пыхтение. Потом уже вгляделся и заметил за покачивающимися ветвями папоротника темную невысокую тушу — свинья дикая. Кстати, насколько я о них прочитать успел, поодиночке такие не ходят, всегда небольшими стаями. Вгляделся чуть внимательней — точно, дальше вроде еще одна, поменьше.
Не, на нашего лесного кабана, точнее — свинью, эта не очень похожа, шерсти мало. Рылом подрывает корень очередного папоротника, выворачивает растение, а уже затем с земли жрет, начиная с корней. Нас видит, или нет — не пойму. Ну да и черт с ним, главное, что не убегает. Так что судьба у нее попасть к нам на камбуз.
Фрол вопросительно посмотрел на меня вопросительно. Я кивнул, натягивая локтем хитрый ремень с петлей, так, чтобы винтовка в руках как в штативе была, не шевелилась. До свиньи тут метров двадцать всего, не больше, в другом месте не разглядеть было бы, но как раз эта самая свинья побеги папоротника вокруг пообожрала, открыла, так сказать, директрису.
Отжал кнопку предохранителя, повел мушку под основание уха свиньи, затем чуть приподнял и сдвинул к хвосту. Спуск на карабина "американский", то есть без свободного хода. Палец чуть погладил полированную поверхность спускового крючка, потянул. Грохнуло так, что в ушах зазвенело, приклад резко ударил в плечо. Свинья свалилась так резко, словно из-под нее ноги выдернули. Дернула пару раз задними ногами и затихла.
Остальное стадо без всякого визга, но дружно и резко сорвалось с места и рвануло в заросли. Некоторое время был слышен треск, потом и он затих.
— Нормально, с жарким будем, — одобрительно сказал Байкин.
16
След людей проследили до вполне широкой и натоптанной тропы, по которой, со слов Фрола, часто ходили племена. Дальше в джунглях было много оврагов, даже неграм там тяжело двигаться, а вот тут, примерно в полукилометре от берега, местность была достаточно проходимой, если только ей совсем зарастать не давать. В общем, с того места установили лишь то, что люди могли пойти в любую из двух сторон. Все. Но все равно подозрительно, потому что никаких вменяемых причин шляться в этом месте для нормальных людей нет.
Свинью освежевали, оставив скелет и прочее на поживу падальщикам. Завтра на том месте только белые кости останутся, а через пару недель даже их растащат. И сейчас из камбуза тянуло жареным мясом, вызывая у всего экипажа активное слюноотделение. Экипаж выкупался в море поочередно, забираясь обратно на борт по сброшенной сети, бдили лишь вахтенные. В бухте хватало мелких акул, вроде чернокрылых, но опасности от них не ждали. Хоть на берегу никого и не нашли, но щиты от борта не убирали, так спокойней.
Я тоже понырял, чувствуя, как прохладная, прозрачная, бледно-зеленая, если смотреть из-под поверхности, вода смывает пот и грязь, собранную за недолгую прогулку по джунглям. Нырнул несколько раз к большому камню, поднимавшемуся из песчаного дна, распугивая мелких ярких рыбешек. Когда поднялся на борт и убедился, что в воде никого не осталось, сказал Игнатию, что пора отваливать, и тот дал команду сниматься с якоря. Экипаж засуетился, поползли вверх поднимаемые паруса, зашевелившись на ветру, яхта развернулась к востоку и пошла, постепенно набирая скорость. Недалекий берег пополз назад, словно ленту кто-то тянул.
— Что у вас получается? — уже после обеда в кают-компании подсел я к Платону и Пламену, занятых какими-то расчетами.
— Бухта вполне годится под якорную стоянку, к берегу можно подойти на полста метров, примерно, — обернулся ко мне Платон. — Судна четыре может встать и еще для маневра место останется.
— Вот так, да? — я пригладил еще влажные после купания волосы. — То есть как место высадки десанта бухта удобна?
— Безусловно, — подтвердил Платон. — Теперь мы куда?
— Сюда, — я ткнул пальцем в расстеленную на столе карту, — в бухту Родниковую. Кстати, можно будет запас воды пополнить.
— Да, там можно, — сказал Пламен, — отец рассказывал, что там несколько раз воду брали, очень хорошая.
После обеда меня неожиданно потянуло в сон согласной старой истине, которая гласит, что до обеда борешься с голодом, а после обеда со сном, и я самым наглым образом скрылся в каюте, "притопив" часа два. Когда проснулся и поднялся на палубу, то обнаружил, что пейзаж на берегу сменился. Берег стал заметно выше, скалистым, зелень посветлела и высохла, да и сплошная ее стена сменилась разбросанными там и сям кустами. Джунгли закончились, потянулась саванна.
Дневная жара была в разгаре, солнце палило так, как будто над головой дверцу печи открыли. Я вышел на палубу, быстро осмотрел оба орудия, носовое и кормовое, после чего укрылся от зноя в кают-компании, в которой из-за открытых с разных сторон окон гулял заметный сквозняк. Яхту немного покачивало с боку на бок, ветер посвежел, но не настолько, чтобы зной разогнать.
У штурвала стоял сейчас боцман, босой, время от времени почесывая левой ногой правую и что-то напеваю в бороду.
— Глеб, до Родниковой сколько идти будем? — окликнул я его.
— Часов пять, пожалуй, — ответил он сразу. — А что?
— Да ничего, просто опять на ночь на якорь придется вставать. Как-то мы в противофазе со временем идем.
— Придется, а что поделаешь? — пожал он плечами.
Это точно. Обидно, что время теряем на таких стоянках. Ладно, тогда пока время с пользой проведу, потренируюсь. Спустился в каюту, чтобы излишне любопытных не привлекать, с полчаса занимался тем, что набил барабан револьвера учебными патронами и затем выдергивал его из кобуры, одновременно взводя курок левой рукой, затянутой в замшевую перчатку со специально нашитым на нее куском толстой кожи, и спуская его, целясь в воображаемую цель. Ковбойство чистой воды, но как я заметил, это искусство здесь вроде как ценится. А если так, то может и не зря. Если выдернуть револьвер, схватить его двумя руками и выстрелить в более-менее удаленную цель я могу примерно за секунду, то таким вот манером пальнуть во что-то близком смогу меньше чем за половину этого времени. Кто знает, вдруг пригодится?
