Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 1
Ну а так – всё возвращается, как говорится, на круги своя…
Только вот…
Без разводного номер три он теперь в тоннели – ни ногой!
Углубившись на полтора штыка, человек в поношенном пальто решил, что хватит.
Ещё раз оглядевшись, достал стеклянную банку с завинчивающейся крышкой.
Внутри был непримечательный комок земли. Обычный чернозём…
Но – только с виду.
Открутив не без усилий крышку, человек высыпал землю в яму.
Вздохнул. И стал аккуратно закапывать.
Разровняв, вздохнул ещё раз. Покачал головой. Закрыл и спрятал назад банку. Методично вытер лезвие лопаты носовым платком.
Сложил, и спрятал её в нашитые изнутри пальто петли – усмехнувшись, снова вспомнил про Родиона Раскольникова. Разница есть – тот хотел проверить себя, своё «суперэго».
А он – хочет подготовить к нападению всю Страну…
Вот только поймёт ли это Страна? Ведь жертвы неизбежны.
Это – не месть, как могли бы подумать знающие его, объясни он кому-нибудь свой план. Нет. Он – чёртов патриот. Во всяком случае, считает себя таковым ещё со времён «интернационального долга» в проклятых урочищах и пещерах Афгана, куда его…
Неважно – всё позади. И если бы не проклятая мина, фактически приковавшая его к больничной койке на полгода, и не инвалидность, лишившая возможности заниматься «физическим трудом…»
Без этого, и осознания своей «некомпетентной» ненужности ни на одном из «гражданских» предприятий, он и не подался бы в Бизнесмены. Спасибо друзьям. Если можно так сказать по поводу получения уже на этой «почве» в ногу – пули, а в желудок – яда (молодцы немецкие врачи – выходили его тогда!..).
Да уж – свою «долю пирога» он нажил не в безопасных «Швейцариях»…
Он чуть поворошил листву и траву, стараясь скрыть следы своей работы.
Проклятые твари вырастут за три-четыре месяца, и им нужно будет питаться…
Значит – мясо. И не каких-нибудь кротов и крыс. А – много.
Ладно, будем надеяться, что он поступает верно. Ведь предупреждён – значит – вооружён!
Пусть таким способом – но он своё дело сделает! И сейчас, в век компьютеров, нано– и биотехнологий остаётся в силе поговорка «Есть такая профессия – Родину защищать!» Вот он и пытается внести свою лепту!
Армия должна знать, какая война будет вестись в самом ближайшем Будущем. Ведь отравленная радиацией территория не нужна этим! И то, что удалось достать ему – ещё цветочки!..
Но на остальную нечисть у него просто не хватило денег – так что пусть отработают методы и приёмы борьбы хотя бы на самом простом и лёгком! Про остальных монстров, даст Бог, не так трудно догадаться! А мышьяка – он специально проверял! – в наличии имеется с избытком! А даже если и какие-то проблемы – все самцы передохнут сами через три-четыре года – от старости, ну а самок…
Самок разработчики не предусматривают. Да и правильно – а то мало ли!..
Поднявшись, он отряхнул мусор, налипший на брюки и пальто. Отдышался.
Облака, пока он «работал», разошлись.
Неторопливо двигаясь назад, к пригородной станции метро, он уже с наслаждением вдыхал обалденно пахнущий воздух, и подставлял лицо мягким лучикам весеннего солнца.
4.Рождённый для Ночи.
Повесть.
Первого нападавшего человек попросту разрубил пополам, вместе с его хиленьким клинком, не дожидаясь удара: капли крови потоком брызнули в лицо, заставляя моргать – вытирать некогда! От второго нападавшего он увернулся, и когда инерция пронесла сардора мимо, вонзил тому в бок лезвие кинжала. Третьего толкнул на четвёртого, резко присев – над ухом просвистела сталь ятагана. Но в правую руку вдруг впилась стрела. Отскочив за угол коридора, он сунул кинжал в ножны и освободившейся рукой выдернул её.
Но уже набегала лавина машущих руками и клинками телохранителей! Коридор наполнила рёвом и звоном оружия толпа: море кольчужно-кожанных янычар-берсерков! Некстати в голове мелькнуло сравнение – словно он в римском Колизее, когда там сражаются когортами. Во тьме, рассеиваемой только неверном светом факелов, пугающе сверкали белки выпученных фанатично глаз, и яростно ревела многоустая гидра брызжущих слюной из перекошенных ртов, фанатичных профессионалов-телохранителей: «Ур! Ур! Эллах Экба-а-р-р-р!».
Он метнулся назад, и побежал по длинному коридору к выходу – раз «лобовое» покушение сорвалось, придётся придумать другой способ! И быстро. Устранить чёртова Иброхим-шоха нужно во что бы то ни стало! Иначе война неизбежна!
Но думать сейчас о нескольких десятках тысяч полностью укомплектованных и отлично обученных сардоров, что готовы обрушиться на Ингрию потоком раскалённого масла, выжигая сёла, и вырезая, словно кур, мирных землепашцев, и немногочисленных воинов валахского господаря, поздно: раньше, раньше нужно было реагировать на «глобалистические» мысли и устремления чёртового Султана!
Спереди донёсся лязг стали и рёв голосов.
Человек чуть повернул голову, чтоб лучше слышать: точно! Путь вперёд тоже блокирован! Оттуда уже набегает услышавшая шум привратная стража с секирами и палашами!
Он, грязно выругавшись, метнулся в небольшую нишу коридора, и со всего размаха ударил плечом в оштукатуренную стену из саманного кирпича.
С первого удара пробил только дыру на уровне груди. Пришлось поработать ногами, а затем и руками: в отчаянном порыве он раскидал в стороны трухлявые глиняные кирпичи, из нутра которых теперь торчали пуки соломы. Пролезть удалось до того, как в него попала ещё хотя бы одна стрела. Но они сердитыми осами клевали стену вокруг!..
По комнаткам и залам гарема человек бежал ещё быстрей. В ноздри били едко-приторные ароматы экзотических благовоний: сандала, лаванды, роз, (Ну, как же – в гареме – и без роз!..) и потных тел: бассейнов или бань, как в «просвещённом» Риме здесь не имелось. Как и традиции мыться каждый день.
Вокруг поднялся ужасающий писк и визг, в него летели сковородки, кинжальчики, веретёна и вообще всё тяжёлое и заострённое, что нашлось на женской половине дворца. Однако это не так опасно, как стрелы и ятаганы: с меткостью и силой у женщин всё-таки похуже! Хорошо хоть, телами и руками его задержать не пытались.
Стража, затормозившая у гарема – Ещё бы! Святая святых! – теперь ломанула в обход, и он знал, что успеет выбежать во внутренний двор раньше неё. А там останется только схватить припрятанную в саду верёвку с крюком, закинуть на крепостную стену дворца, и исчезнуть. И в тишине и спокойствии подземелья под лавкой с пряностями на местном базаре придумать другой план. Получше.
В саду занималась заря, по небу бежали лёгкие перистые, подсвеченные снизу ро-зовым, облачка, и чирикали чёртовы птички. Разом заткнувшиеся, когда он, окровавленный и запыхавшийся, выскочил из шикарно-резных двустворчатых дверей – пришлось нагнуться! Чёртов восточный менталитет: здесь все двери делают будто для карликов!
Крюк полёживал себе на месте, и закинуть его удалось с первого раза. Вот уж молодец он, что тренировался буквально днями! Однако когда до кромки стены оставалось не больше локтя, что-то ударило его под лопатку, и боль, словно от укуса огромного шершня, пронзила тело. О-о!..
Он почувствовал, как почему-то слабнут руки, и стена начинает двигаться вверх, в конце уже стремительно, словно экспресс, проносясь мимо, пока к глазам не метнулась поросшая мягонькой зелёной травкой земля, и лицо не расплылось бесформенной кучей на мощёной булыжником дорожке.
Он ещё успел заметить, как у самого виска возникла вдруг чья-то нога в чёрном, собранном гармошкой сапоге с загнутым носком, ощутить, как тело содрогнулось, когда в него впилось остриё ятагана, а затем наступила чернота, и сознание куда-то уплыло…
Чтобы взорваться вспышкой ослепительных звёзд!
В этом месте он всегда просыпался, обливаясь холодным потом, и задыхаясь.
Проклятый кошмар из далёкой наивной юности!
Когда же он перестанет терзать его…
Руки дрожали, и тело ныло, сведённое словно судорогой: будто по нему проехал дорожный каток. Подняться на ватные ноги удалось только с третьей попытки.
Да, теперь – только в ванну. Чтоб там под тугими струями смыть ночные страхи и липкий пот.
Опять придётся ехать на такси – чёртов будильник показывает, что он проспал.
– …нет! Довольно оправданий. И не надо смотреть на меня умоляющим взглядом обиженной собаки… – босс, сердито отдуваясь, и смешно потрясывая пухлыми щеками (в такие моменты он всегда напоминал человеку – спаниэля) вытер платком бычий загривок, словно это он волновался, а не предмет нагоняя, – И запомните, наконец, это – последнее предупреждение.
Всё – идите!
Человек повернулся и вышел из кабинета.
