Адриан Чайковски - Чернь и золото
— Беги, я справлюсь! — Она не сбавляла хода, видя даже издалека, что эти двое — наемники низшего пошиба и бояться их нечего.
Тот, что был справа, купился на ее левый финт и заступил дорогу своему же товарищу. Ее шпага вошла ему в подреберье, пронзив кожаный камзол и рубаху, повернулась и по инерции вышла наружу. Второй, которому он рухнул под ноги, тоже не устоял. Таниса бесстрастно, словно в какой-нибудь черной комедии, погрузила шпагу ему в затылок.
Ей казалось, что некая посторонняя сила управляет ее рукой. Сознание собственного мастерства переполняло ее, и она улыбалась, сама того не ведая.
Тото уже скрылся из глаз, но сзади к ней приближались двое осоидов с выставленными вперед ладонями, и Сальма кричал, приказывая ей уходить.
Она выскочила на улицу. Прохожие косились на ее окровавленный клинок и пытались заглянуть в переулок. Опасаться теперь приходилось не одних только осоидов: по улице двигался отряд городской стражи, человек шесть, в доспехах и при щитах. Не видя, что происходит с ее друзьями, и не желая отвечать на вопросы, Таниса решила спрятаться где-нибудь и вернуться при первой возможности. Не убирая шпаги, она опять перешла на бег.
Чи наконец извлекла меч и рефлекторно, будто на тренировке, рубанула им осоида, схватившего ее за другую руку. Он вовремя отскочил, и дело ограничилось мелкой раной. Где-то позади дрался Сальма и слышалась ругань его противников.
Осоид подступал к ней снова, теперь с мечом.
— Сальма! — позвала она, приняв классическую, как в учебнике, стойку, и услышала в ответ все то же:
— Беги!
— Не могу! — Раненый осоид опять попытался схватить ее, не прибегая к мечу. Одновременно он отбил ее клинок, направленный ему в грудь, и лезвие скрежетнуло о доспехи у него под плащом. Миг спустя он сгреб ее за ворот камзола, а она стукнула рукоятью по свежей ране у него на руке.
Осоид зарычал и ударил ее по лицу, причинив больше боли себе, чем ей. Он уже не владел собой и хотел убить ее, а не взять живьем.
Увернувшись от клинка, она ощутила удар эфесом в плечо и что есть силы треснула собственным эфесом врага по виску. Тот повалился вперед, на нее, и она рубанула его по спине. Доспехи снова спасли его, но он все-таки рухнул наземь.
— На крышу, Чи! — воззвал Сальма откуда-то сверху — он парил над ней, протягивая ей руку.
«Не могу», — отозвалась жалобно одна из ее сторон, но в ней уже прорезалась новая — та, что боролась за жизнь и не собиралась сдаваться. Чи бросилась к ближней лавке, вскочила на бочку. Та опрокинулась, но Чи, совершив новый прыжок, оттолкнулась ногой от карниза и взмыла в воздух, где ее подхватил Сальма.
От земли он ее ни за что бы не оторвал, но теперь тащил вверх, используя всю мощь своих крыльев.
Чи закричала, чувствуя, что рука у нее вот-вот оторвется. Они уже достигли крыши трехэтажного дома, но подраненный ею осоид вился вокруг так, что крыльев не было видно, и спастись от него было некуда, кроме как на другие крыши.
Не успела она спросить, как быть дальше, Сальма отшвырнул ее прочь.
Она скатилась к тканевому навесу по ту сторону кровли, прорвала его и шлепнулась вниз.
— Тьфу ты, дура-жучиха! — плюнул хозяин лавки, мушид. — И когда вы только поймете, что в небе вам делать нечего?!
Чи встала, задрала голову — осоидов видно не было. Посмотрела вдоль улицы — ни Танисы, ни Тото.
Почувствовав на плече чью-то руку, она занесла меч, но Сальма перехватил его вовремя.
Чи шумно выдохнула, ощутив боль в ушибленных ребрах.
— А солдат где?
— На том свете. — Даже Сальма потрясен тем, что кого-то убил, с удовольствием отметила Чи. — Пошли поищем наших, пока враги их не сцапали.
Добежав до следующего переулка, Тото оглянулся. Танису, если она и последовала за ним, скрывала толпа, но двое серьезных мужчин в плащах — осоиды, судя по лицам — направлялись прямо к нему.
Что они могут сделать ему на такой людной улице? Да мало ли что. Метнут нож, и все тут. Черствые геллеронцы даже и не подумают помочь чужаку-полукровке.
Осоиды двигались быстро, как рыбы по мелководью, а Танисы по-прежнему не было видно. Тото, ощутив холодок в сердце, снова пустился бежать. Преследователи, кажется, тоже наддали, а он никогда не умел быстро бегать и к тому же тащил на себе тяжелую сумку.
Плохо зная Геллерон, он на первом же углу свернул влево и врезался в толпу вопреки крикам, проклятиям и обнажаемым порой клинкам. Он оставлял за собой след, видный всякому, по погоне тоже приходилось несладко.
— Держи вора! — завопил кто-то из осоидов. Впереди стали оборачиваться на полукровку с поклажей. Крепкий муравин хотел остановить беглеца, но Тото повалил его, двинув плечом в грудь, переступил через лежачего и шмыгнул вправо, как только представился случай. Еще один грязный переулок, к тому же короткий. Перекресток, поворот влево.
Сначала ему показалось, что это тупик, но выход, совсем уж узкий проулок, все же нашелся.
Там мельтешила какая-то скрюченная, закутанная фигура. Тото снова наставил плечо и увидел, что неизвестный манит его за собой.
За спиной слышался топот, раздумывать было некогда. Тото протолкнул свою сумку в кромешную тьму прохода.
— Сюда, парень, сюда! — орал кто-то, порождая гулкое эхо. Позади тоже слышались крики. — Ложись! — призвал тот же голос, и Тото без колебаний плюхнулся в лужу, стукнувшись подбородком о железки в сумке.
Что-то просвистело над его головой. В начале прохода виднелись черные силуэты преследователей — один стоял, другой падал. Когда Тото грянулся оземь, силуэт украсился острым плавником арбалетного болта.
Второй ринулся вперед, желая обезвредить таинственного стрелка, пока тот снова не навел арбалет. Разряды, бьющие из его ладони, освещали дорогу. Новый болт угодил ему в грудь — и попал в доспехи, как определил по звуку Тото. Еще две стрелы угодили осоиду в плечо и в живот, и он наконец-то рухнул.
Тото с мечом в руке прятался за сумкой и ждал, вглядываясь во тьму.
— Ты кто? — спросил он.
— Хороший вопрос, — проскрипел незнакомец. — Я только что жизнь тебе спас — довольно с тебя?
— Нет, — твердо ответил Тото.
— Имя Стенвольда тебе что-нибудь говорит?
— Допустим, но почему я должен тебе доверять? Доверились уже одному такому… — Тото было страшно: сам он этого человека не видел — такой же неверный силуэт, как и павшие осоиды.
— Клеймо литейщика, парень! — нетерпеливо бросил невидимый собеседник. — Ладно, смотри, не проворонь момент истины. Меня зовут Скуто — Стенвольд упоминал обо мне?
— Скуто?
— Ага, забрезжило?
Забрезжило, да — а присказку «клеймо литейщика» Тото слышал в Коллегиуме от приезжавших из Геллерона ремесленников. Знавший ее человек мог, конечно, служить и врагу — но клятва была рабочая, и Тото решил на нее положиться.
— Ладно. — Он устало поднялся на ноги. — Меч я тебе не отдам, но если ты отведешь меня в местечко посуше… — Тото взвалил на плечо промокшую сумку.
— Вот и умница, — откликнулся голос. — Ступай за мной.
— Я тебя не вижу.
— Шагай прямо, другого пути тут все равно нет.
Таверна называлась «Мерайя», как и та коллегиумская, где Стенвольд направил их на эту гибельную стезю. Три ее этажа с низкими потолками связывала воздушная шахта для крылатых и веревочная лестница для всех остальных. Чи и Сальма сели внизу так, чтобы видеть в открытую дверь улицу.
Мушиды в отличие от Коллегиума составляли здесь добрую половину клиентов — таверна, как видно, служила для них оазисом, подобием их родного города Мерро. Многие дома по соседству тоже были приспособлены для этих миниатюрных людей: низкие дверцы, заколоченные окна на первых этажах и узенькие на верхних. На крышах, вероятно, имелись и люки.
Остальные посетители относились к тем, кто не задает вопросов чужим и сам не любит отвечать на вопросы. Были здесь жуканы, арахниды, метисы, а с некоторыми расами Чи и вовсе сталкивалась впервые. За каждым столом под вино, еду и музыку цитры вполголоса обсуждались свои дела.
— Ну, и что теперь будем делать? — спросила Чи. Сальма, чья всегдашняя улыбка куда-то пропала, пожал плечами. — Надо найти остальных, — настаивала она.
— Это большой город — я и не знал, что такие бывают. Шон-Фор, столица Сообщества, и то меньше. Можно летать над Геллероном целый год, а их не увидеть, даже если они будут сидеть на крыше и флагом махать.
Чи открыла было рот и снова закрыла.
— Однако придется все же… летать, — добавил Сальма, вновь наполняя мелкую чашу вином из кувшина.
— Нам нужна помощь. Если бы только связаться с людьми дяди Стена…
— Им больше нельзя доверять, — возразил Сальма. — Больвин переметнулся к врагу, сама видела.
Чи, припомнив с дрожью, что именно она видела, отставила свою чашу.
